К. С. Петров-Водкин. Жизнь и творчество - Наталия Львовна Адаскина

азиатский город, волшебно сиявший издалека и обрисованный светом на фоне горы святого Давида… Теперешнее путешествие мое напоминает мне поездку мою в Африку»[483].

3 июля — в Батуме, 5 июля уезжает из Батума в Сухум, 7 июля — в Новый Афон. 10 июля писал жене из Сочи, 16 июля уехал в Хвалынск.

В августе отвечал Н. Званцеву из Хвалынска на предложение оформить спектакль по мотивам индийской литературы в театре Незлобина. Судя по упоминанию «любвеобильного Агнимитры», речь шла о произведении Калидасы «Малавика и Агнимитра». В письме намечены основные мотивы декораций, сцены перед занавесом и пр.[484] Произведения индийского писателя и драматурга Г. Калидасы (IV–V вв.) были переведены на европейские языки в конце XIX века и стали популярны. В 1914 К. Бальмонт перевел на русский язык пьесу Калидасы «Сакунтала» (Шакунтала), 12/25 декабря спектаклем «Сакунтала» в постановке А. Я. Таирова открылся в Москве Камерный театр. Художником спектакля был П. В. Кузнецов.

В августе — сентябре была окончательно оформлена покупка сада в окрестностях Хвалынска (Красулинка), переговоры о которой велись ранее. О покупке сада и устройство мастерской в Хвалынске Петров-Водкин мечтал в течение нескольких лет. Впервые о поиске сада упоминалось в письме от 11 сентября 1910[485]. В августе 1913 был найден для покупки сад (он называл его Платоновским) с источниками. Тогда же был сделан план дома с мастерской, погребами, беседкой и пр.[486] Было начато устройство сада и виноградника и строительство дачи-мастерской, которое продолжалось еще некоторое время. «Первые два года нашим жильем служила палатка, привезенная из Петербурга. Невдалеке от палатки была сооружена импровизированная походная кухня»[487].

Дача «Красулинка». 1914. Бумага, графитный карандаш, акварель. ХХМ

В сентябре в Хвалынске продолжалась работа над эскизами для Троицкого собора в г. Сумы Харьковской губернии по заказу архитектора А. В. Щусева. «Работаю над эскизами для Щусева, чтобы было по крайней мере, что показать. Я не трогаю больше акварели, но составляю рисунки более четко, чтобы оставалось только их скалькировать». «Каждый вечер перед сном читаю биографию Пушкина…»[488]

Переселились в квартиру на 18-й линии Васильевского острова № 9, кв. 22.

В октябре участие в «Выставке этюдов, эскизов и рисунков общества „Мир искусства“», в Петербурге. Представил «Портрет Н. О. (большая голова)», натюрморт «Городские яблоки», «Камни», иллюстрации к «Аойе». «С Григорьевым и Кустодиевым роднит Петрова-Водкина его взгляд на картины как на цель живописного творчества, но он подчиняет колорит и рисунок принципам монументальной декоративности. Однако, как нам кажется, в рисунках Петрова-Водкина еще чувствуется недостаточность школы и умение его еще отстает от понимания формы и принципов монументального искусства. Некоторые работы Петрова-Водкина следует рассматривать как только упражнения в применении принципов декоративно-монументальной росписи, интересных, главным образом для самого автора»[489]. «Из работ Петрова-Водкина особенно интересен „Портрет Н. О.“ — большая голова, чрезвычайно жизненная по выражению. Большим мастером формы и композиционной цельности приема надо обладать, чтобы заставить верить, как в данном случае, в непреложной художественной формальной потребности для такого увеличения натуры, кажущегося на поверхностный взгляд оригинальничаем. Хороши по обыкновению натюрморты художника, особенно „Городские яблоки“, оригинальные „Камни“, и интересны „Иллюстрации“»[490].

М. Ф. Петрова-Водкина вспоминала о том, что в Петербурге их посетил С. Есенин: «Как-то раз в воскресенье в 1914 году нас посетил молодой человек, одетый в поддевку и в большую синюю папаху. Он приехал с письмом от писателя М. Пришвина. У него были вьющиеся светлые волосы, которые ниспадали на плечи. Ему было 19 лет. Это был Сергей Есенин. Увидя дружелюбные лица, он попросил разрешения прочитать свои стихи. Разрешение, разумеется, было дано… Читал он, стоя, лицо его одушевилось. Мы все были очарованы глубиной и силой его стихов»[491].

В 1914 в Петербурге в издательстве «Грядущий день» вышла книга К. С. Петрова-Водкина «Аойя. Приключения Андрюши и Кати в воздухе, под землей и на земле» с иллюстрациями автора[492].

1915

В январе в Москве велись начатые ранее переговоры с театром Незлобина о работе над оформлением спектаклей. В Москве Петрова-Водкина принимал В. В. Лужский. Предварительно он советовался с Б. Кустодиевым относительно поручения Петрову-Водкину оформления спектакля. Помимо упоминавшегося ранее спектакля Калидасы «Малавика и Агнимитра» речь шла и о постановке Н. Званцевым фарса А. Ривуара «Король Дагобер» (перевод Тэффи и Элио), этот проект не состоялся. Петров-Водкин не работал над декорациями к «Королю Дагоберу». В театре Незлобина спектакль шел в декорациях В. А. Невструева[493].

Навещал друзей: был у Сарьяна, Кузнецова, посетил Шехтеля.

Тогда же — в начале января встречался со Щусевым и Харитоненко по поводу росписей в Сумах. Был оформлен и «второй заказ» — на росписи церкви Св. Николая Мирликийского в городе Бари в Италии, которую также проектировал Щусев. Начиная с 1913 года в Бари на участке, приобретенном Николаем II, велось строительство собора и гостиницы для паломников. После вступления Италии (май 1915) в мировую войну на стороне Германии строительство прекратилось. Полученный художником заказ реализовать не удалось.

20 января Александр Блок записал: «Я у Сологуба до 6 ч. утра (Л. Андреев, Петров-Водкин, Верховский, Тиняков, Щеголевы)»[494].

21 января отправился в Сумы (Харьковская губерния), чтобы осмотреть место своих будущих композиций. Для Троицкого собора в Сумах делал витражную композицию «Троица» (живопись на стекле) и живописные: «Рождество», «Крещенье», «Вход в Иерусалим», «Преображение»[495]. О реализации настенных росписей сведений не сохранилось. В «Списке главных произведений К. С. Петрова-Водкина», опубликованном в брошюре «К. С. Петров-Водкин» (издание «Аполлона», Петроград, 1916), указаны «иконы по заказу П. И. Харитоненко для ц. в Сумах (масло) „Рождество“, „Крещенье“, „Преображение“, „Вход в Иерусалим“, датированные 1912–1913».

В апреле проездом в Хвалынск остановился в Москве, встретился с друзьями и знакомыми: В. Н. Званцевой, Щусевым, Сарьяном и др. Договорился с художником С. М. Колесниковым о совместной работе над росписями в Сумах.

Получил предложение работать над оформлением спектакля «Марьин дол» по пьесе Н. С. Каржанского в театре Незлобина[496].

В Хвалынске продолжалось строительство дачи-мастерской, «…дом стоит на каменном фундаменте и доходит уже до второго этажа». «Наш дом уже поднимается к небесам»[497]. Дом был построен по проекту художника. Сохранились рисунки-проекты в ГРМ и в Хвалынском художественно-мемориальном музее К. С. Петрова-Водкина. Здесь были созданы многие произведения 1915–1916 годов. В 1928 здание было национализировано, перевезено на территорию одного из домов отдыха и перестроено.

В конце мая — середине июня работал над росписями и витражом Троицкого собора в Сумах. С дороги сообщил жене: «…сегодня утром в 5 часов нас разбудили, чтобы посадить на другой поезд, т. к. накануне была большая железнодорожная катастрофа