Пламя для дракона - Александра Лисина

Собрать в кулак остатки воли оказалось намного сложнее, чем я думала. Но все же привитые за месяцы упорных занятий навыки не пропали даром. Потому что когда мои закоченевшие пальцы на мгновение прижались к груди убивающего меня мужчины, он, будто ощутив неладное, с раздраженным рыком все-таки дернулся. Инстинктивно подался назад. На одно-единственное мгновение. Но этого вполне хватило, чтобы слегка ожить, с трудом сформировать мысленный посыл и, коснувшись пылающего от переизбытка энергии амулета, беззвучно прошептать:

- Рэн... помоги...

Все остальное случилось мгновенно - лорд Эреной отшатнулся, распахнув глаза и впервые взглянув на меня осмысленно. Его белое, как снег, лицо жутковато исказилось. Из горла снова вырвался глухой рык, а скрючившиеся, будто когти, пальцы неохотно разжались, выпуская мою рубашку из рук. Впрочем, он все равно сделал это слишком поздно - проснувшийся, полный до краев амулет уже раскрылся, выпуская наружу разъяренного дракона. Который, с силой толкнув меня в грудь, без колебаний устремился навстречу давнему врагу.

Жаль только, я не увидела, как Рэн, торжествуя, расправляет свои могучие крылья. И не услышала, как от его победного рева содрогаются небеса. Но еще больше жаль, что именно в этот момент силы мои внезапно закончились. Одеревеневшее тело, которое больше некому было поддержать, начало медленно заваливаться навзничь. Низенькие перила, отделяющие меня от пропасти, как-то очень уж быстро приблизились. И я, не удержавшись на скользком краю, без вскрика упала вниз. В темноту. Где все так же злобно завывала вьюга и терпеливо дожидались далекие, острозубые, равнодушные ко всему скалы.

Раньше я думала, что падать - это больно.

Чепуха - это намного легче, чем тонуть. Нежные объятия темноты совсем не похожи на тугой водоворот волн, жадно утягивающий тебя на глубину. Да и пропасть - это все-таки не омут. А мягкие крылья темноты ничем не напоминают скользкие объятия бездны, стремящейся утащить тебя на дно.

Ты падаешь вниз, это правда. Но это не столько падение, сколько обычный, хоть и кратковременный полет. И, даже зная, что он скоро закончится, ты уже ни о чем не жалеешь. Потому что до последнего ощущаешь неимоверную легкость, слышишь тихое пение ветра и видишь крохотную белую точку, до размеров которой мгновенно сужается весь твой прежний мир...

Странно, что на этот раз точка почему-то не исчезает. Я давно лечу, а она не просто горит, но еще и разрастается, пылая все ярче и ярче. Ровным, каким-то необыкновенным серебристым светом, в котором чудятся то распластанные в стороны крылья, то раскинутые в объятиях руки, настойчиво пытающиеся до меня дотянуться.

Мне по-прежнему холодно, но к холоду я почти привыкла. Все тело немеет, но это в последний раз. Мне вовсе не хочется плакать, однако ветер упорно срывает с моих ресниц крохотные слезинки и, закружив хоровод из сверкающих капелек, ловко подбрасывает его наверх. К свету. Как можно выше и дальше. Туда, где все ярче светятся горы и все быстрее разгорается упавшая с неба звезда.

Я больше не боюсь, хоть мое время и заканчивается. Да и зачем бояться, когда все это так похоже на сон? Жаль только, что падаю я слишком быстро, и мне не суждено его досмотреть. Но так обычно и бывает, к сожалению, потому что все самое интересное начинается лишь тогда, когда действительно подходит к концу...

Когда я открыла глаза, мир словно кто-то перекроил заново: над головой простиралось бескрайнее темное небо, расцвеченное крохотными точками далеких звезд, куда-то исчезли горы, утихла завывавшая среди них свирепая недавняя вьюга, не слышался больше яростный свист ветра, а вместо него пришло блаженное ощущение тепла. Неги. И удивительное, волшебное, необъяснимое чувство защищенности, которого я никогда не испытывала прежде.

Какое-то время я просто лежала, с улыбкой глядя на усыпанные бриллиантами небеса, наслаждаясь этим новообретенным чувством и лениво размышляя о том, почему очнулась именно здесь. Потом сообразила, что нахожусь не в постели, что сомкнувшиеся вокруг меня белые стены ничем не напоминают стены корпуса целителей, а над моей головой действительно находится самое обычное, на редкость ясное небо, на котором горят такие же обычные, только очень уж яркие звезды.

Впрочем, стоило пошевелиться, как мир вокруг меня тоже пришел в движение. Необычайно высокие, поблескивающие серебристыми вкраплениями "стены" внезапно опустились, раздвинулись, стремительно раскрывшись гигантским цветком. Теплый, напоенный удивительной свежестью воздух, ворвавшись в уютное пространство между ними, заставил меня глубоко вздохнуть, всем существом вбирая знакомый с детства запах моря. А внезапно оказавшиеся напротив огромные зеленые глаза - неверяще ахнуть и, забыв обо всем, рвануться навстречу.

- Рэн!

"Ну здравствуй, мое непокорное Пламя, - с нежностью сказал серебристый дракон, баюкая меня в коконе из сложенных крыльев. - Если бы ты знала, как долго я этого ждал"...

С силой прижавшись к не самой крупной чешуйке на гигантской морде, я крепко зажмурилась и едва не шмыгнула носом, ощутив, как предательски защипало глаза.

- И ты тоже здравствуй... мой призрачный дракон... если бы ты знал, как я по тебе скучала!

Он в ответ негромко заурчал.

"Что же ты меня не дождалась, а? Зачем решила напугать? - прошептал, легонько потеревшись мордой. - Я так тебя ждал, так надеялся, так боролся"...

- Прости, - прерывисто вздохнув, я обняла его еще крепче и виновато уткнулась носом в твердую щеку. - Я не удержалась. Я... у меня просто не хватило сил.

"Все хорошо, маленькая, - жарко выдохнул дракон, едва не опалив мне спину. - Тебе больше не нужно бояться. Я рядом. Я тебя поймал".

Я, внутренне вздрогнув, невольно вспомнила, как падала в пропасть, а потом зажмурилась, отгоняя непрошенное видение, и чуть не помотала головой. Не хочу об этом вспоминать. Не хочу даже думать о том, что случилось. Ничего больше не хочу... потому что, кажется, уже обрела все, что хотела.

Какое-то время мы так и стояли, тесно обнявшись и боясь шевельнуться, чтобы не спугнуть внезапно возникшее чувство единения. Он негромко урчал, бережно обвив мои ноги кончиком длинного хвоста. Я старательно сдерживалась, чтобы не выронить упрямо набегающие слезы. Но затем Рэн, коротко рыкнув, внезапно подхватил меня кончиком крыла, завернул в оказавшуюся невероятно гибкой перепонку, взметнул на невероятную высоту и... крепко прижал к груди. К той самой ямке, где мерно бухало его огромное сердце и откуда шло такое знакомое, волшебное, ни с чем несравнимое тепло.