Подмастерье палача (СИ) - Тюрин Виктор Иванович

— Шарль, ты будешь говорить или тебя надо пытать? — спросил я главаря шайки.

— Я все скажу, — он поднял мутный и безразличный взгляд на меня. — Спрашивайте.

— Выйдите! Все! — неожиданно скомандовал королевский резидент. Я мотнул головой наемникам в сторону двери. Сейчас даже до Дугласа дошло, что дело, в которое они ввязались, связано с государственными тайнами, поэтому не удивился, стоило мне увидеть, когда те отошли и встали в стороне от меня. Так мы и стояли, молча, в ожидании неизвестно чего, пока из ворот склада не вышел Анри. Судя по его лицу, мне не удалось все окончательно испортить, как он в самом начале утверждал.

— Пленников охранять и никого к ним не подпускать! — отдал он приказ. — Клод, ты лично за них отвечаешь своей головой! Ты понял?!

— Понял. Кто их заберет?

— Я! Только мне ты их отдашь! И никому другому! — с этими словами он вскочил на лошадь.

К полудню возле склада раздался стук лошадиных копыт, позвякивание сбруи и скрип тележных колес.

— Клод! Это я! — послышался за воротами голос Анри. — Открывай.

При звуках его голоса шотландцы сразу напряглись. Им он почему-то не нравился, и они инстинктивно ждали от него подвоха. Подойдя к крепко сбитым и тяжелым воротам, мы с Дугласом налегли на створку. Дверь со скрипом отошла в сторону. Выйдя, прищурился. На мне скрестились взгляды нескольких человек. Вместе с Анри на меня сейчас смотрел Жильбер Гошье, сидевший на лошади, в окружении полудюжины солдат. За ними стояла повозка, верх которой был закрыт тентом. Заместитель королевского прево, стоило меня увидеть, криво улыбнулся, а затем сказал: — Пока тебе везет, "лисий хвост". Вот только насколько хватит тебе удачи?

— Если у меня ее будет слишком много, Жильбер, я поделюсь с тобой. Ты не против?

Услышав мои слова, помощник королевского прево удивленно выпучил на меня глаза, пытаясь уловить подвох в моих словах, а не найдя, просто кивнул, после чего отдал приказ забрать пленников. Их вывели и посадили в повозку с тентом, которая сразу тронулась с места, в окружении вооруженных солдат.

— Что с трупами делать? — только и успел я спросить у Анри, разворачивающего лошадь.

— Стража заберет! — уже на скаку крикнул он мне.

"Так даже лучше, — подумал я и сказал наемникам: — Пошли. Мы свое дело сделали.

Вернувшись на постоялый двор, мы первым делом узнали о самочувствии Алана. Болт пробил легкий щит и нагрудник, но глубоко в тело не вошел. Сейчас раненый спал, так как, приглашенный Клайдом, доктор, напоил его отварами, в которые, видно, входило снотворное. Затем начался дележ добычи, которым занялся, по праву старшего, Дункан. Я взял из предложенного, треть от общей суммы денег и арбалет с шестью болтами. Шотландцы хотели прямо сейчас отметить удачное завершение, но, если для них все уже закончилось, мне еще надо было поставить окончательно точку в этом деле.

В борделе, ни Амелии, ни Морион, я не нашел. На мой вопрос, где их искать, проститутки, отводя глаза, молчали, и тогда я пошел к дому палача, так как знал, что у хозяйки борделя есть второй ключ. Постучался, дверь открыла сама Амелия. Лицо бледное, под глазами видны темные круги, даже несмотря на белила. Пальцы рук нервно перебирали оборки платья.

— Входи. Я ждала тебя. Правда, думала, что ты придешь за мной еще прошлой ночью.

Пройдя в дом, я сел за стол. Женщина уселась напротив меня. Попыталась выдержать мой взгляд, но скоро опустила глаза, став смотреть на, скобленные ножом, доски столешницы.

— Я выполнил все, как и обещал. Я тебе что-то еще должен, Амелия?

— Нет. Это я, похоже, задолжала тебе свою жизнь, — несмотря на то, что она старалась говорить твердо, голос ее дрожал.

— Так и есть. Мне даже не нужно убивать тебя самому, а просто сказать, что ты заодно с этой шайкой. Поверь мне, в этом случае тебя ждет очень плохая смерть.

Мои слова вызвали у нее такую же реакцию, словно я нанес ей сильную пощечину. Она вздрогнула всем телом, ее накрашенное лицо исказилось в дикой гримасе страха.

— Да, я знаю, как это выглядит… Я виновата… Но прошу тебя, Клод, выслушай меня до конца, — после моего кивка, она продолжила. — Спустя три года после того, как наш король взошел на трон, меня, силой и угрозами, заставили заманить человека в один дом, где его ограбили и убили. Клянусь пресвятой Девой Марией, я не знала, что все так произойдет и только потом мне стало известно, что это сын богатых и знатных родителей. Убийц долго искали, но так и не нашли. Он пал жертвой двух отъявленных мерзавцев, Кривого Жюля с Жака Топора. Его в прошлое рождество зарезали в пьяной драке. Ты даже не представляешь, как я радовалась его смерти. Все эти годы я была связана с ними одной веревкой, которая в любой момент могла свиться в петлю. Пользуясь этим, они всячески издевались надо мной, вымогали деньги, заставляли давать им сведения на богатых людей. Господи, как мне было все эти годы страшно, ты даже поверить не можешь! Днями и ночами я молилась господу, чтобы тот помог мне избавиться от Кривого. И вот, наконец, свершилось.

— Почему сразу не сказала?

— Ты мог подумать, что я просто придумала насчет "Красных плащей", потому что хочу от этого висельника избавиться. Ведь ты бы так подумал?

— Продолжай.

Мой неопределенный ответ, причем сказанный равнодушным голосом, заставил ее передернуть плечами, словно ей неожиданно стало холодно, но я-то видел, что это нервная реакция на страх, который захлестнул ее всю, с головой.

— Кривой, придя ко мне, сильно напился и начал хвастаться, что ему теперь никто ничего не сделает, ни власти, ни городская стража, потому что за ним стоят "Красные плащи". Наутро он забыл про эти слова, а я запомнила, а когда ты ими заинтересовался, я решилась. Будь, что будет! За тебя я не боялась. Ты же сам мне сказал, что этой шайке хотят отомстить богатые и могущественные люди. К тому же мне Пьер рассказал, что за тобой приехал очень важный и могущественный человек. Я его спросила… Впрочем, это сейчас неважно, — она помолчала, а потом продолжила. — В тот вечер я долго молилась божьей матери, чтобы слова Кривого не оказались пустым хвастовством. Клод, чтобы ты не думал обо мне, у меня даже мысли не было тебя обмануть, не говоря уже о твоей смерти. На чем хочешь поклянусь! Прошу тебя, успокой мою душу, скажи, что ты получил то, что хотел.

— Не обманула, но и не сказала всей правды, — я специально сделал паузу, и только потом добавил. — Ладно, живи, как жила.

Я почти физически почувствовал, как внутри ее резко распрямилась, сжатая до предела, пружина страха. По ее накрашенному лицу, до этого похожего на безжизненную маску, прокладывая дорожки, потекли слезы радости.

— Где Морион?

— А я все жду, когда ты спросишь про эту тварь. Лежит в больнице святого Мартина, — криво усмехнулась Амелия. — И очень нескоро оттуда выйдет.

Сейчас в ее голосе сквозила еле сдерживаемая злоба.

— Рассказывай.

— Было уже далеко за полночь, когда пришел кто-то из клиентов и рассказал о разгроме таверны тетушки Мари и об убитых. К тому же я не сама узнала об этом, мне пересказала этот слух одна из моих девушек. Растерявшись, я не знала, что и думать, но спустя какое-то время пришел надежный человек и шепнул, что Кривого со всей шайкой положили насмерть. Моей радости не было предела… нет, я просто ликовала, ведь теперь я стала свободна! В этот самый момент ко мне подскочил полуголый клиент и стал требовать, чтобы сука Морион отработала все его деньги, иначе он за себя не отвечает. Сразу кинулась к ней, чтобы выяснить в чем дело, а та уже оделась и куда-то собралась. Я возмутилась: работа в полном разгаре, а эта шлюха, к тому же без моего разрешения, собралась уходить. Дав ей пощечину, я потребовала объяснений, а та, ни слова не говоря, схватилась за нож. Она бы меня там и прирезала, я ее бешеные глаза видела, если бы Луи, мой вышибала, не успокоил ее дубинкой. Связать смерть Кривого с ней мне не составило труда. Сначала эта тварь молчала, потом стала выкручиваться и говорить, что это все Кривой Жюль придумал и только когда Луи сломал ей несколько пальцев на руках, а затем ногу, она заговорила. Вот только к этому моменту я уже отошла сердцем, поэтому эта мерзавка отделалась переломами, да изрезанной бритвой лицом. Теперь на эту подлую крысу польститься только слепой!