Лечение несовершенного зрения без помощи очков - Уильям Горацио Бейтс

несовершенного зрения без очков, представленного в этой книге, была продемонстрирована во множестве случаев, не только на моей собственной практике, но и на опыте многих людей, о которых я мог даже никогда не слышать; почти все вылеченные пациенты начинают лечить других. Однажды вечером, на общественном собрании, одна женщина сказала мне, что встретила много моих пациентов; но когда она упоминала их имена, я понял, что не помню ни одного из них, о чем ей и сообщил.

«Это потому что Вы вылечили их заочно», сказала она. «Вы непосредственно не вылечивали г-жу Джонс или г-жу Браун, но Вы вылечили г-жу Смит, и г-жа Смит вылечила других женщин. Вы не принимали г-на и г-жу Симпкинс, или мать и брата г-на Симпкинса; но возможно Вы помните, что вылечили мальчика г-на Симпкинса от косоглазия, и он вылечил остальную часть семьи».

В школах, где использовалась проверочная таблица Снеллена, чтобы предотвратить и вылечить плохое зрение, дети, сами восстановив себе зрение, часто принимались практиковать офтальмологию с огромным энтузиазмом и успехом, вылечивая своих сокурсников, их родителей и их друзей.

Они создали из лечения своего рода игру, и успех каждого школьного случая наблюдался с большим интересом всеми детьми. В благоприятный день, когда пациенты видели хорошо, была большая радость, и в печальный день всех одолевало уныние.

Одна девочка вылечила двадцать шесть детей за шесть месяцев; другая вылечила двенадцать — за три месяца; третья развила довольно разнообразную офтальмологическую деятельность, и делала вещи, которыми и более опытные практики старшего возраста могли бы действительно гордиться.

В один день, двигаясь к школе, в которой училась эта девочка, я спросил её о зрении, которое у неё было далеко не идеальным. Она ответила, что видит теперь очень хорошо, и головные боли её больше не беспокоят. Я проверил её зрение, и оно действительно было в норме. Потом другой ребёнок, зрение которого также было очень слабым, заявил:

«Я могу видеть так же хорошо», сказала она. «Эмили» — указывая на девочку № 1 — «вылечила меня».

«Правда?» ответил я, «Как она это сделала?»

Вторая девочка объяснила, что Эмили просила её читать таблицу, которую она совсем не видела даже из дальнего конца комнаты, на расстоянии нескольких футов. На следующий день она переместила её немного дальше, и так далее, пока пациентка не смогла прочитать таблицу из дальнего конца комнаты, прямо как делали остальные дети.

Потом Эмили сказала ей прикрывать правый глаз и читать таблицу левым, и обе девочки были весьма расстроены тем, что открытый глаз, по-видимому, был слепым. Школьный доктор проконсультировал их и сказал, что с этим ничего нельзя поделать. Глаз был слепым с рождения, и никакое лечение не даст результатов.

Однако нисколько не обескураженная Эмили взялась за лечение. Она сказала девочке прикрыть видящий глаз и приблизиться к карте, и на расстоянии фута или меньше они обнаружили, что она могла прочитать даже строчные буквы.

Тогда маленький практик уверенно продолжил заниматься, и после многих месяцев тренировок пациент стал счастливым обладателем нормального зрения обоих глаз. В данном случае, фактически, была просто сильнейшая близорукость, но школьный доктор, не будучи специалистом, не заметил различия между этим заболеванием и слепотой.

В том же самом классе была маленькая девочка с врождённой катарактой, но после моего визита этот недостаток был устранён. Это также, как оказалось, была работа Эмили.

Школьный доктор сказал, что ничто не сможет помочь этому глазу, кроме операции, и поскольку второй глаз видел достаточно хорошо, он, к счастью, не стал настаивать на таком варианте. Эмили, соответственно взяла вопрос на рассмотрение. Она поставила пациентку близко к таблице, где прикрыв хорошо видящий глаз, та была неспособна видеть даже большую C.

Эмили стала держать таблицу между девочкой и светом, и перемещала её назад и вперёд. На расстоянии трёх или четырёх футов это движение могло остаться незамеченным для пациентки. Таблица была перемещена ещё дальше до тех пор, пока девочка не стала видеть, что она двигается на расстоянии десяти футов и не начала видеть некоторые из больших букв на меньшем расстоянии.

Наконец, по истечении шести месяцев, она смогла читать таблицу больным глазом так же хорошо, как и здоровым. Когда я проверил оба её глаза, и зрение обоих оказалось хорошим, то сказал Эмили:

«Ты — прекрасный доктор. Ты превзошла их всех. Ты сделала ещё что-нибудь?»

Девочка покраснела и, повернувшись к одному из одноклассников, сказала:

«Мейми, подойди сюда».

Мейми вышла вперёд, и я посмотрел ей в глаза. Казалось, с ними было все в порядке.

«Я вылечила её», сказала Эмили.

«От чего?» последовал мой вопрос.

«От косоглазия,» — ответила Эмили.

«Как?» спросил я с возрастающим удивлением.

Эмили описала порядок действий, очень похожий на тот, что применялся в других случаях. Обнаружив, что зрение косого глаза было очень слабым, настолько, что бедная Мейми буквально ничего не могла им видеть, девочке стало очевидно, что зрение нужно восстановить. Она никогда не читала медицинскую литературу и не подозревала, что это было невозможно.

Таким образом, она пошла на это. Она велела Мейми прикрыть здоровый глаз и тренировала больной дома и в школе, пока, наконец, зрение не стало нормальным, а глаз прямым. Школьный доктор хотел, чтобы глаз прооперировали, как мне сказали, но, к счастью, Мейми боялась и не согласилась. И сейчас у неё было два совершенно здоровых и прямых глаза.

«Что-нибудь ещё?» спросил я, когда случай с Мейми был разъяснён.

Эмили снова засмущалась, и сказала:

«Вот Роза. Её глаза постоянно болели, и она ничего не видела на доске. Её головные боли были настолько сильными, что время от времени ей приходилось пропускать уроки в школе. Доктор выписал ей очки, но они не помогали ей, и она не носила их. Когда Вы сказали нам, что таблица поможет нашим глазам, я начала заниматься с ней. Я сказала ей читать таблицу близко, позже я передвинула её дальше, и вот теперь она может видеть хорошо, и её голова больше не болит. Она приезжает в школу каждый день, и все мы искренне благодарим Вас».

Это был сложный случай дальнозоркого астигматизма.

Число таких историй могло бы расти до бесконечности. Поразительный рекорд Эмили не может быть повторен, это правда; но меньшее количество исцелений вылеченными пациентами было очень многочисленным, и доказывает, что выгода метода предотвращения и лечения дефектов зрения в