Незнакомец в моих объятиях - Лиза Клейпас

Ему вдруг пришел на память случай в Индии, когда он навестил умирающего друга и обнаружил, что дом заполнен, родственниками с обеих сторон. В воздухе висело облако безмолвного отчаяния. Все понимали, что, если муж умрет, жену сожгут заживо на его погребальном костре. Хантер вспомнил красный отпечаток выкрашенной хной ладони несчастной женщины, который она оставила на двери, прежде чем последовать древней традиции сати. Отпечаток был единственным напоминанием миру о ее существовании. К величайшему отчаянию Хантера, он не мог ничего сделать, чтобы избавить женщину от ужасной участи. Индийцы так ревностно относились к обычаю сати, что не колеблясь убили бы иностранца, посмевшего вмешаться.

Как мало значит жизнь женщины в некоторых культурах!

Даже в европейской при всех ее претензиях на современность и просвещение. Хантер не мог не согласиться с утверждением Лары, что с точки зрения английских законов жена является собственностью мужа и он может делать с ней все, что найдет нужным. Судя по тревоге и унынию, которые витали в воздухе, несчастная леди Лонсдейл вполне могла пасть жертвой всеобщего равнодушия и черствости. Если никто не вмешается.

Хантер заговорил с дворецким, хотя его слова были обращены ко всем присутствующим.

– Если она умрет, – тихо сказал он, – вы можете попасть под суд за соучастие в убийстве.

Он чувствовал, даже не глядя на этих людей, как его замечание подействовало на них. Волна страха, вины и беспокойства прокатилась по комнате. Никто не двинулся с места, даже дворецкий, когда Хантер направился к лестнице. Он остановился перед пухленькой экономкой.

– Проводите меня в комнату леди Лонсдейл.

– Да, милорд. – Она так резво устремилась вверх по лестнице, что Хантеру пришлось шагать через две ступеньки.

В комнате Рейчел было сумрачно и тихо, в воздухе висел приятный сухой аромат духов. Бархатные шторы были задернуты, только узкая щель пропускала слабые лучи солнца. Рей-чел полулежала на больших, отделанных кружевом подушках с распущенными длинными волосами; ее хрупкое тело утопало в складках белой сорочки. Хотя на лице и руках молодой женщины не было видно ссадин или синяков, кожа ее приобрела неестественный восковой оттенок, бескровные губы запеклись и потрескались.

Почувствовав, что в комнате кто-то есть, Рейчел открыла глаза и скосила их на темную фигуру возле кровати. У нее вырвался испуганный вскрик, и Хантер понял, что она приняла его за своего мужа.

– Леди Лонсдейл, – тихо сказал он, подходя к ней. – Рейчел… – Он увидел, что она сжалась. – Что с тобой случилось? Когда ты заболела? – Он взял тонкую холодную руку в свою большую ладонь и нежно потер ее пальцы.

Рейчел смотрела на него взглядом раненого животного.

– Не знаю, – прошептала она. – Я не знаю, что случилось. Он не хотел, я уверена.., но как-то я упала. Отдых.., это все, что мне нужно. Просто.., мне ужасно больно.., и я никак не могу заснуть.

Ей нужно было намного больше, чем просто отдохнуть, включая визит доктора Слейда. Хантер никогда не обращал особого внимания на Рейчел, воспринимая ее как миловидное, но заурядное воплощение Лары. Однако теперь их сходство бросилось ему в глаза, и он ощутил, как жалость шевельнулась в его груди при виде ее страданий.

– Лара прислала меня за тобой, – пробормотал он. – Видит Бог, тебе нельзя двигаться, но я обещал ей… – Хантер резко оборвал себя, чувствуя собственное бессилие и отчаяние.

Имя Лары, казалось, проникло сквозь затуманенное болью сознание Рейчел.

– О дв… Лариса. Мне нужна Лариса. Прошу вас!… Хантер искоса взглянул на экономку, стоявшую рядом:

– Что, к дьяволу, здесь происходит?

– У нее кровотечение, сэр, – тихо ответила та. – После падения. Мы никак не можем остановить его. Я хотела послать за доктором, но хозяин запретил. – Голос ее понизился, и она еле слышно добавила:

– Пожалуйста, сэр.., заберите ее отсюда, прежде чем он вернется. Я уж не знаю, чего ждать, если вы этого не сделаете.

Хантер снова посмотрел на безжизненную фигуру на кровати и откинул покрывало. Ночная рубашка Рейчел была покрыта ржавыми пятнами засохшей крови, еще больше кровавых следов было на простыне. Он сердито приказал экономке помочь ему, и они общими усилиями натянули на больную батистовый пеньюар. Рейчел пыталась помочь, мужественно поднимая руки, но даже малейшее усилие причиняло ей мучения. Ее посиневшие губы плотно сжались, когда экономка застегивала спереди пеньюар.

Хантер нагнулся и просунул под нее руки, обращаясь с ней как с маленьким ребенком.

– Вот и умница, – ласково приговаривал он, без труда поднимая ее. – Сейчас я отвезу тебя к Ларисе, и ты скоро поправишься. – Он старался действовать осторожно, но Рейчел застонала от боли, когда он поднял ее на руки и прижал к своей груди. Ее босые ноги безжизненно свисали. Выругавшись про себя, Хантер усомнился, перенесет ли она эту поездку.

– Идите, милорд, – поторопила его экономка, заметив его колебания. – Так лучше, вы уж мне поверьте.

Хантер кивнул и вынес Рейчел из комнаты. Ее голова упала ему на плечо, и он решил, что она потеряла сознание, однако когда он нес ее по лестнице, то услышал едва различимый шепот:

– Благодарю вас.., кем бы вы ни были.

"Должно быть, она бредит от боли и потери крови”, – подумал Хантер.

– Я Хоуксворт, – сказал он, осторожно, чтобы не трясти се, спускаясь по лестнице.

– Нет, нет, – последовал слабый, но внятный ответ.., и ее пальцы коснулись его щеки в нежном благословении.

Поездка до Хоуксворт-Холла оказалась сущей пыткой. Бледная как полотно Рейчел тихо постанывала, когда колесо кареты попадало в яму или рытвину. Она лежала, скорчившись, на бархатном сиденье, обложенная подушками и одеялами, которые мало чем могли облегчить ее страдания. Спустя некоторое время Хантер заметил, что сжимается при каждом стоне Рейчел, сочувствуя ее боли сильнее, чем мог ожидать.

Как и все прочие, Хантер предпочитал не замечать, как Лонсдейл обращается с женой, оправдывая себя тем, что происходящее между супругами – их личное дело. Он не сомневался, что найдется немало таких, кто осудит его за то, что он забрал Рейчел из дома Лонсдейла. “Пропади они все пропадом!” – в гневе думал Хантер, слушая горестные всхлипывания Рейчел. Дело зашло слишком далеко, и это было на совести каждого в Маркет-Хилле и всех друзей Лонсдейла.

Чудом казалось уже то, что Рейчел не умерла во время этой жуткой тряски. Когда они наконец прибыли в Хоуксворт-Холл и Хантер с величайшей осторожностью внес ее в дом, доктор Слейд уже ждал их. Лара совсем не удивилась состоянию сестры, и Хантер понял, что воображение заставляло ее предполагать худшее. По указанию Лары Хантер отнес больную в спальню жены и положил ее на льняные простыни. Пока горничные хлопотали вокруг, Лара склонилась над Рейчел, а доктор рылся в своем чемоданчике, Хантер бесцельно бродил по комнате.