Больше, чем игра - Станислав Романов

Егор, закаленный зрелищем сэппуку, совершенным Ёсицунэ, на произошедший кровавый эпизод отреагировал относительно спокойно, блевать на пол не стал, только быстро отвернулся. Копаев же словно только тем и занимался, что всю жизнь чужие головы рубил — он взмахнул мечом, стряхивая с клинка капли крови, и вложил его в ножны. Хуже всех пришлось Лене: отрубленная голова Протея подкатилась прямо к ее ногам и уставилась на нее вытаращенными глазами. Заметив, что Лена медленно сползает по стене, и лицо ее белее мела, Егор рванулся к ней, бросив меч. Он едва успел подхватить девушку на руки уже возле самого пола. Лена была в глубоком обмороке.

— Егор? — позвал Копаев.

Егор, держа на руках Лену, осторожно повернулся.

— Что, Марк Анатольевич?

— Ты очень эффекто здесь нарисовался, — сказал Копаев. — Иожешь проделать это еще раз, только в обратную сторону?

— Могу, — сказал Егор. — Только…

Только вот нужно было держать Лену, держать эмберский козырь, и меч, конечно, никак невозможно было бросить. А еще Копаев…

Ну, Копаев, положим, и сам мог держаться за Егора. А меч? Но есть ведь футляр.

— Марк Анатольевич, — попросил Егор, — пожалуйста, возьмите мой чертежный футляр и уберите туда оба меча.

Копаев быстро исполнил просьбу и вопросительно посмотрел на Егора — что дальше?

— Теперь достаньте козырь из кармана моей рубашки… нет, не этот, другой. Да, дайте мне его в правую руку.

Поданную Копаевым карту с рисунком двора, находившегося где-то в ином мире, Егор зажал между пальцами. И он по-прежнему держал на руках Лену.

— Держитесь за меня, Марк Анатольевич, держитесь крепче.

Копаев вцепился в левую руку Егора чуть повыше локтя; пальцы у него были как клещи.

Егор вглядывался в карту и чувствовал, как она холодеет, студит кончики пальцев. Все было как раньше: рисунок — оживающий, расцветающий, разворачивающийся вширь и вглубь… И один короткий шаг, похожий на падение в бездну…

Егор стоял в тихом городском дворе, возле дома своего местного двойника, держал на руках Лену, так и не очнувшуюся от обморока; Копаев за его левым плечом шумно выдохнул и ослабил хватку.

Про себя Егор отметил одну странность: он уходил отсюда вечером, пробыл в другом мире всего несколько минут, а вернувшись, увидел, что здесь уже снова утро. Утро следующего дня.

12

Егор-хозяин и Копаев сидели на кухне вдвоем и пили только что сваренный хозяином кофе. Даже после почти получасовых водных процедур в ванной Егор-хозяин выглядел хмурым и невыспавшимся. Он и был хмурым и невыспавшимся; накануне он просидел за компьютером до глубокой ночи, лег поздно, а внезапно нагрянувшие гости выдернули его из постели ни свет ни заря.

— А я вас знаю, — вдруг сообщил Егор-хозяин Копаеву. — Я вас видел однажды вместе с Ворониным.

— Это был не я, — сказал Копаев. Другой Егор уже успел объяснить, что хозяин квартиры отнюдь не доводится ему братом-близнецом, и что они, вообще, пока не дома, а так сказать, на полпути.

— Так вы тоже пришелец из параллельного мира? — спросил Егор-хозяин.

Копаев устало усмехнулся и кивнул:

— Тоже.

— У вас одежда кровью запачкана, — со старательным безразличием заметил Егор-хозяин.

— Это не моя кровь, — сказал Копаев с безразличием неподдельным.

— Чья же?

— Одного зловещего упрямца.

На кухню вошел Егор-гость; привычно, как у себя дома, достал из стенного шкафчика большую кружку, налил себе кофе, сел за стол и принялся сооружать сложный бутерброд из хлеба, масла и сыра.

— Ну, как она? — поинтересовался Егор-хозяин.

— Плохо. — Егор-гость поморщился. — Не разговаривает, не шевелится, смотрит в одну точку. Посадишь — сидит, положишь — лежит. Словно кукла какая-то.

— Кататонический ступор, — констатировал Егор-хозяин со знанием дела. — Не стоило ее нашатырем в чувство приводить.

— Стоило, не стоило — откуда знать? — раздраженно сказал Егор-гость. — Хотели как лучше.

— Ну и нечего было лезть с нашатырем, если не знаешь, что нужно делать, — тоже раздражаясь, сказал Егор-хозяин. — Выискался тут… доктор Грюнштейн.

Егор-гость, оскорбившись, собрался ответить резкостью. И Егор-хозяин, несомненно, нипочем не остался бы в долгу. В общем, между двойниками могла выйти крупная ссора, если чего не похуже. Но Копаев, как видно, тоже читавший и хорошо помнивший Похождения бравого солдата Швейка, услыхав про доктора Грюнштейна, громко хмыкнул и покрутил головой. И Егор-гость, вместо того, чтобы произнести ответную резкость, улыбнулся. И Егор-хозяин улыбнулся тоже.

— А отчего у тебя такие красные глаза? — поинтересовался Егор-гость у Егора-хозяина. — Чрезмерно компьютерными играми увлекся?

— Ага, — кивнул Егор-хозяин. — Понимаешь, вчера вечером, только ты ушел, позвонил Денис и сказал, что из нашего Swordworld можно выйти в один любопытный квест наподобие Waterworld. Там такой наполовину утонувший в море город, масса всяких загадок и множество персонажей: и люди-амфибии, и какие-то злобные рыбаки, и полиция, и простые горожане, которые как бы ни то ни се. Кроме того, там есть еще три совершенно отдельных типа, которые все время сидят на одном месте и вроде бы ничего не делают… Я полночи с этой игрой возился, но так и не понял, для чего там нужны эти трое.

— Хм, интересно, — сказал Копаев; у него-то возникли кое-какие мысли и ассоциации по данному поводу, но он оставил все при себе… Сперва следовало во всем разобраться самому, а там — там будет видно…

Егор-гость кивал, жуя бутерброд и прихлебывая черный кофе; чужая игра его волновала мало.

— Теперь ваша очередь рассказывать о своих приключениях, — сказал Егор-хозяин и облокотился на стол, подперев рукой щеку. — Поведайте же мне историю о славных подвигах своих…

— Марк Анатольевич, расскажите вы. — Егор-гость допил кофе и поднялся. — У вас подвигов и приключений было больше.

— А ты куда? — спросил Копаев.

— А я пойду в комнату, сяду за стол, возьму бумагу, тушь и перо, — сказал Егор-гость. — Я ощущаю в себе настоятельную потребность немножко порисовать…

13

Художники опять не пришли. Никого не было в группе, и стен ее второй день подряд никто не касался кистью.

Прошлой ночью Татьяне Георгиевне приснился сон, что Егор как ни в чем не бывало пришел в детский сад и рисует на стенах сюжеты из своего любимого Толкина. Татьяна Георгиевна верила в вещие сны.

А теперь она просто не знала, что делать.

Ждать. Ждать и надеяться…

В двери группы боком протиснулась завхоз Амалия Михайловна, она явно была чем-то недовольна.