Последний из медоваров - Кейт Андерсенн

это - большие чудовища, поглощающие сердца. Что это - великие миры, где возможным становится все. И совершенно не знал, какие они на самом деле.

Начало было пугающим, темным и беспросветным. Высокие дома из камня, между ними столь узкие проходы, что, будь на мне килт, он зацепился бы о первый же жестяной желоб. Слабый зловонный туман, вой бродячей собаки - еле удалось сдержать Адара, чтоб не помчался на ее поиски, пробегающая крыса, ругань где-то наверху, один раз верхнее окно отворилось, и чья-то рука зычно вылила помои из горшка чуть ли не на голову Рони.

Версия про чудовищ оправдывалась.

Позже Джон повел нас улицами пошире, где по одну и другую сторону тянулись длинные ленты темных зданий, кое-где коптили огни масляных ламп. Стены порой подпирал кто-нибудь с руками в карманах, из подворотен не раз был слышен смех.

А потом... я поверил и в великие миры. Мы шли над рекой, а в ней отражался оранжевый свет фонарей, подобно звездам, только тем, что поближе. Хотелось засмотреться и... упасть в воду. Мир словно расступился, пусть и не простор Нагорья, а дышать стало легче. Пара экипажей протарахтела по мостовой, мокрые камни блестели при свете фонарей таинственно...

Не знал я, что и во мне дух менестреля. Или все это сотворили моховые глаза Джона?.. Я впервые позволил себе украдкой на него взглянуть. Так, чтобы только на него.

- Смотрите! - вдруг сдавленно крикнул Терри, указывая пальцем на толстый столб возле моста.

Этот мост был совсем не таким, как тот, дорожный, через реку Тей. Кажется, что его плели пауки. Только из металла и камня. Я коснулся рукой ограды.

А Джон тем временем охнул.

- Что там написано? - поинтересовалась Рони.

Подобрался поближе и я. С сегодняшнего урока я умел разобрать несколько знакомых букв: "р", "а", "...", "...", "с", а дальше непонятное что-то. Еще раз "с". Одно слово.

И под ним - наброски бородатого тролля, хитрой рожи с лютней в руке, рыжая девочка с дудкой и мрачный подросток.

- "Разыскиваются", - понял я весь ужас Джона.

Вот и объяснение брошенного тартана. Гусельница была права. Фергюссон оставил его по той же причине, что и мы, а прошел здесь, дабы нас искали.

- Х-хорошо, что ты укоротил бороду, - пробормотал Джон. - Что лютня спрятана в тюк, и что сейчас ночь... Идемте скорее, до Инграм-стрит всего ничего осталось.

***

дорогие читатели, если кто добрался сюда - скажите, пожалуйста, автору пару теплых слов. он в полном раздрае. ну, не в полном, но конкретном. по поводу того, что он годен существования такой, как есть и - в частности - как автор.

Глава 28

*** Джон

Мы разместились на чердаке, у каминной трубы, где было тепло. На мое счастье, Одли укатил на Самайн, прихватив семью и бОльшую часть слуг. Осталась Бетти, немой садовник Джозеф, приходящая юная судомойка Эйя (ее наняли после моего побега) и две кошки.

Вот как нам повезло. Эйи сейчас, разумеется, не было, Джозеф спал в сторожке. А завтра... Бетти даст Эйе выходной, а Джозеф и так никому ничего не скажет. Бетти скажет, что мы - ее родственники. Садовник меня не узнает, мы не так часто виделись. И так...продержимся пару дней, пока Френ не сбагрим на корабль. И скорей отсюда, где мы - что за ужасное и знакомое слово - "разыскиваемся". Я от последней карикатуры еще не отошла.

И угораздило же нас именно через Гринхолоу путь держать.

Бетти достала из кладовки виски. Отложено для трудных дней. Сегодня... был как раз такой. Дети улеглись спать. Часы в пустом доме пробили полночь. Тэм тоже спускаться не изъявил желания. К счастью. И наконец мы с подругой могли поговорить по душам.

Бетти было сорок два. Желанием любовных или любых иных приключений она никогда не страдала - по крайней мере, мне ничего об этом неизвестно - , да и вообще не страдала ерундой - добилась своего положения осознанно и самостоятельно, очень его любила и дорожила им. Всегда собранная, почтительная, конкретная. Ровная как доска, да и худая тоже как доска. Характер тоже... свой в доску, и твердый... как удар доской.

Пожалуй, я переборщила с досками. В любом случае, весь набор слуг ее почитал, боялся и уважал.

А мне свезло подружиться. Не знаю, как такая раздолбайка, как я, смогла привлечь внимание великой Бетти. Но это случилось. И вот так виски в полночь пили мы не впервой.

Мы не виделись с весны. Мама дорогая. Раньше на сантименты времени не было.

Бетти не спешила говорить. Она сняла фартук, закинула ноги на соседний стул и откинулась на спинку. Потягивая виски из своего стакана и глядя в пустоту. Знала, что я