Ангел Бездны - Игорь Тихорский

— Об этом брат не говорил. А вот Шурлыгин сказал, что нам пора объединяться с некими агентами, точнее, магами из Москвы. Их прислало, как я понял, ГРУ. Оба, по словам ведуна, очень сильные маги, часто выходившие в астрал и даже имеющие там, в астрале, друзей из числа добрых плененных духов. С ними пока и Ангел бездны справиться не сумел, хотя и пытался. Они будут на нашей стороне. Ведун назвал не только их клички, Летун и Факир, но и подлинные имена: Куликов Андрей Дмитриевич и Фомин Игнатий Григорьевич. Адреса установить, думаю, будет тебе легко. Через знакомых сыщиков. Вот эти двое и ведун — главная «земная», материальная сила. С ними вместе будем бороться с Ангелом бездны. Кроме того, из головы у меня не выходит Покровительница, которая тебя от суккуба спасла. Пока мы о ней больше не слышали, но уверен, что Покровительница объявится в решающий момент.

— Что же с легендарным мальчиком?

— Его мы оставим на совести ведуна. Больше, чем Шурлыгин, обо всем этом никто не знает. Виктор Алексеевич должен мальчика найти. Кстати, ведун нарисовал мне его родимое пятно таким, каким увидел во сне. Любопытно.

— Воспроизвести можешь?

— Конечно. — И Панкратов нарисовал на листе бумаги что-то вроде ствола с ответвлениями в виде завитушек.

Я, как ни разглядывал, не мог ни понять, ни расшифровать странный рисунок.

— Мне тоже было непонятно, — сказал Леша. — Пришлось поискать в литературе об оккультных науках, о древних символах. Наконец нашел. Знак появился у древних кельтов, а еще раньше в Вавилоне и символизировал слово «АДАД» — «пекло пекл», или «ДАДУ» — сияние сияний. Оба эти термина впоследствии стали употребляться в значении «Отец Великий Огонь» или «Отец Великий Свет». У древних все слова относились к прародителю человека, но впоследствии знак использовался как для обозначения сил света, так и сил тьмы — и в итоге стал символизировать равновесие добра и зла.

— Значит, мальчик нужен Ангелу бездны для того, чтобы с его помощью это равновесие нарушить…

— Точно. Очевидно, мальчик наделен какой-то силой, отчего и помечен при рождении древним символом.

— Придется ждать дальнейшего развития событий, — после минуты молчания сказал я. И решительно добавил: — Но пока будем действовать в меру своих сил и возможностей. А посему, уважаемый господин Панкратов, предлагаю вам проехаться со мной на Центральное почтовое отделение города Межинска.

— Зачем, смею спросить?

— Думаю, для того, чтобы приступить к завершающей фазе расследования взрыва поезда.

Приехав на почту, я, как и предполагал, обнаружил в отдельной комнате ряды абонентских ящиков.

Вынув найденные в подвале дома Каширина связки ключей, я взял первый попавшийся, им оказался номер двадцать седьмой, и попробовал открыть соответствующий ящик. Дверца распахнулась. В глубине лежал пухлый пакет. Я вынул его, прочел адресат: «Директору Зоопарка Андропову» и решительно вскрыл его. К моему великому удовольствию, моя гипотеза оказалась верной. В конверте лежало несколько пачек долларов в банковской упаковке.

— Ну что, попробуем еще один ящичек? — спросил я, удовлетворенно улыбаясь.

— Давай для проверки откроем, — поддержал Леша.

В ящике № 32 оказался похожий конверт, адресованный «Продюсеру рок-группы „Хромые ребята“.» Вскрыв конверт, мы и здесь нашли пачки долларов.

После этого оставаться в комнате с абонентскими ящиками не имело смысла, да и было бы опасно. На нас уже вопросительно посматривала тетенька, работница почты.

Первым делом я позвонил отсюда же, с почты, Никанорову и доложил, что если не вся сумма, то по крайней мере большая ее часть обнаружена, хотя и не изъята.

Никаноров обещал повысить гонорар и выплатить премию, что тоже было приятно.

Теперь встал вопрос, как связки ключей без скандала вручить Сазонову? Я решил, что сделать это можно только с помощью Виталика. Вызвав его по разговорнику, я предложил ему отличиться перед начальством и найти связки ключей от абонентских ящиков, где деньги лежат.

Сыщик сначала обиделся, что я от него скрыл находку, потом рассердился, но в конце концов согласился со мной. Я с ним встретился, вручил связки и пожелал удачного продвижения по службе. Он послал меня к черту, но довольно радушно, и поехал к начальству.

СТАРШИЙ СЛЕДОВАТЕЛЬ САЗОНОВ

Сазонов составлял рапорт в Москву о ходе следственных мероприятий по делу «Поезд». Фактически следствие подходило к концу. Надо было логически выстроить всю цепочку, определить фигурантов. Михаил Логинович, конечно, понимал, что дело о взрыве и похищении денег связано с делом «Чародей», но намеренно в рапорте старался уйти от упоминания необъяснимых мистических явлений. Ему было поручено провести расследование дела «Поезд». «Чародеем» пусть занимается ФСБ!

Первые фигуранты определились легко. Это два охранника, которые разделались с Панкратовым, Владимировым и выбросили ящик с деньгами из поезда. Далее тоже все было ясно. Когда сыщики приблизились вплотную к разгадке ограбления, инициаторы его начали убирать свидетелей.

Непонятные события начались, когда в Питер на имя Огаркова были привезены сто тысяч долларов. Почему Огаркову? Зачем ему нужно было оставлять на своем счете сорок тысяч? Только для того, чтобы завещать их Любезновой? И наконец, почему неизвестный перевел еще сорок тысяч обратно в Межинск Сорокину, который, судя по ходу дела, будучи одним из участников ограбления, мог распоряжаться гораздо более значительными суммами. Единственное объяснение непонятным манипуляциям с деньгами старший следователь видел в том, что фирма «Тропики» в Питере и ее владелец были вовлечены в дело для отмывания «черного нала». Сто тысяч, переведенные Огаркову, были, очевидно, пробным камнем, с которого должны были, в случае успеха, начаться более значительные трансакции.

Роль Анастасии Ильиничны Любезновой тоже прояснялась. Каширин заставил ее познакомиться с Огарковым, и она влюбила в себя бизнесмена, которого через некоторое время частично посвятила в аферу с долларами, не раскрывая их истинного происхождения. Огарков согласился играть роль подставы, тем более что ему самому был обещан немалый куш. Но Геннадий Тимофеевич оказался более осторожным, чем предполагали Любезнова и Каширин. Вместо того чтобы просто подарить возлюбленной и будущей супруге сорок тысяч, Огарков решил схитрить и завещал ей эту сумму, надеясь прожить еще не один десяток лет.

Сазонов понимал также, что у Каширина есть свои люди и в Москве, и в Питере, которые давали ему достаточно подробную информацию о ходе следствия в целом. Поэтому, когда Сергею Ивановичу сообщили, что органы вышли на Огаркова, Каширин испугался, запаниковал, приказал убрать предпринимателя, но с деньгами расставаться было жалко, и здесь была совершена еще одна ошибка. Сорок тысяч уже после смерти Огаркова были переведены на счет Сорокина.

Каширин надеялся, что легальный перевод денег со счета одной фирмы на счет другой подозрений не вызовет.

«Пожадничал», — злорадно подумал Сазонов.

Любезнова тоже должна была исчезнуть. Организаторы взрыва и похищения были людьми решительными и жестокими. Каждый мало-мальски засветившийся участник акции немедленно убирался. Возможно, Каширину было жаль терять любовницу. Поэтому он до последнего момента медлил с ее убийством. Анастасии он простил даже такой грубый промах, как продажа стодолларовой обгорелой купюры в обменном пункте. Убить возлюбленную бандит решил, только когда убедился, что за домом в Слободке следят. Уйти вместе с девушкой было гораздо сложнее, чем одному. И Каширин убил Любезнову, а сам уехал из обреченного дома на машине. Гипсовые слепки со следов колес, сделанные на песчаной дорожке от дома к проселку, показали, что убийца воспользовался автомобилем марки «ауди».

Была ли у Каширина машина такой марки, Сазонов не знал, но был почти уверен, что была. Правда, сыщики ее до сих пор не обнаружили, так же, впрочем, как и самого Сергея Ивановича Каширина.

Из абонентских ящиков, ключи от которых принес Виталий, сказав, что обнаружил их во время второй поездки в Слободку, в общей сложности было изъято восемь миллионов сто тысяч долларов. По мелочи разошлось девятьсот тысяч. Не удержались организаторы от соблазна потратить на свои нужды энные суммы. Конечно, сорок тысяч, завещанных Любезновой, и еще сорок сорокинских были изъяты. Двадцать тысяч припрятал Огарков. Именно двадцать, скорее всего, и были обещаны ему в качестве вознаграждения.

Предстояло теперь найти самого Каширина. При обыске в его кабинете была обнаружена шифровка из Москвы, в которой неизвестный сообщал об интересе, который начал проявлять к его личности Сазонов, и о «тянучке» с ориентировкой, запрошенной на него и на Бирюкова. Здесь же был найден и черновик ответа Каширина своему благожелателю, в котором заместитель градоначальника требовал немедленного составления на него и Бирюкова новых личных дел и введения данных в компьютеры. При этом бандит напоминал о несметных благах, которые должны свалиться на головы союзников, и страшных наказаниях для тех, кто посмеет ослушаться его приказов. Почему черновик, да еще и незашифрованный, не был Кашириным уничтожен, было неизвестно.