Падающий дождь - Овидий Александрович Горчаков

группа немцев в мешковатой форме бундесвера. Эти тоже заводят свои специальные войска, прибыли на стажировку. За другим столиком сидели сдержанные англичане с непременными «щетками» усиков под носом. С ними Клиф как-то встречался. Британский эквивалент «зеленых беретов» носит скромное название САС — «специальная воздушная служба». В толпе у бара попадались и другие союзники в разномастной форме, с незнакомыми наплечными шевронами австралийской, новозеландской, южнокорейской армий. Клиф едва не затеял драку с двумя маленькими, точно игрушечными, лейтенантиками из добровольческого таиландского полка с устрашающим названием «Кобра королевы».

«Семерка» шумно отпраздновала победу. Пили за «великого белого отца» в Вашингтоне — президента Никсона, за «фирму». Никто не сомневался, что сержант Смит будет так или иначе наказан за предательство — не здесь, так там, в Форт-Брагге, куда откомандировали всех восьмерых по приказу генерала Абрамса. Спели «Балладу «зеленых беретов».

— Мне обещали перевод из этой проклятой богом страны в Бад-Тёльц, — сказал Клиф капитану Мараско. — Надеюсь встретиться с тобой там, старик. В Форт-Брагге таких ребят, как вы, долго держать не будут. Читал, что творится в Европе?

— Я бы на твоем месте, Клиф, — серьезно заметил капитан Мараско, — не спешил в Европу. В Брагге ребята из Бад-Тёльца в один голос говорили, что работа наших агентов за «железным занавесом» в десять раз трудней и опасней. Учти это, старина.

— Не всю же жизнь буду я мыкаться в «черных разведчиках», — сказал Клиф. — Я служу уже второй срок во Вьетнаме. Пора нам с тобой стать «белыми разведчиками».

Клиф высказал свою заветную мечту. «Черные» — это переменный состав, исполнители. «Белые разведчики» — штабисты, которые направляют работу «черных», сами не рискуя жизнью. Стать «белым разведчиком», заиметь протекцию в ЦРУ, укрепиться на доходном месте в подпольном синдикате было голубой мечтой Клифа Шермана.

— На чем держится армия? — шумел сильно подвыпивший Клиф. — На том, что одни (меньшинство) заставляют других (большинство) делать то, что они не хотят делать сами!..

Кто-то затянул песенку «Роллинг стоунз». — самых серьезных соперников «битлов»:

Мне так тут одиноко,

Двести тысяч световых лет от дома…

Через день-два Клиф прочел в газете, что семеро «зеленых беретов» прибыли в Штаты. На аэродроме полковник Роэлт хладнокровно заявил репортерам:

— Никем не доказано, что этот тип, о котором вы меня спрашиваете, вообще был убит.

— Роэлт молодчина! — говорил приятелям Клиф. — Он потерял по дороге этого чистоплюя сержанта Смита! И я предателям не прощаю. Помните капитана Джона Гранта? Сейчас он хлещет баварское пиво под Мюнхеном в Германии, но я еще встречусь с ним на узкой дорожке, сведу счеты с сукиным сыном!

Клиф грязно выругался, опрокинул стакан виски. Он был совсем пьян.

— Кумиром моего отца, — проговорил он, — был Хьюи Лонг. Если бы Хьюи был сейчас нашим президентом, он наверняка бы кончил эту войну, пустив в ход ядерные бомбы.

— Надо ударить тактическим ядерным оружием с наших авианосцев! — горячо поддержал Клифа один из его приятелей, тоже первый лейтенант «зеленых беретов». — Говорят, президент Джонсон готов был отдать такой приказ, когда наших прижали в Кхесани…

Полковник Роэлт и его «сподвижники» уже не просто защищались от наскоков прогрессивной прессы. Почуяв, куда дует ветер, «зеленые береты» перешли в атаку. Генри Ротблат сделал от их имени заявление, в котором говорилось, что семеро «беретов» группы полковника Роэлта выражают «острое недовольство заявлением секретаря по делам армии Стэнли Р. Резора, который хоть и согласился прекратить дело, но не реабилитировал их». Они добивались, чтобы секретарь ясно сказал всей Америке, что они не совершали никакого преступления. По всему было видно, что «береты» потребуют солидного возмещения убытков, материальной компенсации за диффамацию.

Через шестнадцать часов после прибытия группы Роэлта в США туда же прибыл и сержант первого класса Элвин Смит-младший. На аэродроме он сделал сенсационное заявление:

— Я утверждаю, что никакого убийства не было.

Как видно, сержанту основательно промыли мозги.

На военно-воздушной базе Поуп под Форт-Браггом группу Роэлта встретили как триумфаторов. Можно было подумать, что они выиграли войну во Вьетнаме. С аэродрома они покатили в новеньких кадиллаках на Холм дымовой бомбы в штаб 7-й группы специальных войск.

Вся семерка с любопытством смотрела по сторонам. База заметно расширилась. Еще бы! Ведь теперь решено увеличить численность войск «зеленых беретов» до пятидесяти тысяч человек. На улицах городка полно военных в форме союзных армий. Говорят, что для них пришлось построить в Форт-Брагге столовые с национальной кухней. Немало, черт побери, цветных со всех концов света, но негров почти не видно: их, как прежде, неохотно вербуют, а завербованных проваливают на экзаменах и отсылают обратно в пехоту.

С подчеркнутой любезностью и радушием встретил полковника Роэлта и его офицеров сам генерал-майор Эдвард Фланагэн, новый командующий главной базой «зеленых беретов» в Форт-Брагге. Не хватало только красной дорожки, духового оркестра да приветственного лозунга.

«Героям» объявили, что им предоставляется внеочередной домашний отпуск. Все они прошли медицинскую комиссию, всем, кроме полковника Роэлта, известного своим аскетизмом, были сделаны профилактические уколы против венерических заболеваний перед встречей с женами и невестами.

Дорога в Ня-Чанг, дорога длиною в десять тысяч миль, начиналась для Роберта Мараско в Блюмфильде. Вряд ли он с такой легкостью нажал бы на спусковой крючок бесшумного пистолета, стреляя в голову вьетнамца Чиена, если бы с детства, проведенного в тихом Блюмфильде, не привык презирать цветных. Комиксы и первые школьные учебники, кино и телевидение — все исподволь и ежедневно воспитывало в Бобе расиста и насильника. И любимой детской игрой Боба была невинная с виду игра в индейцев, вернее, в белых убийц индейцев. Еще в подростке Бобе Мараско укоренилось сознание неполноценности цветных. Во Вьетнам Боб попал уже законченным, готовым к насилию расистом. Там он увидел, что жизнь гуков не имеет никакой ценности просто потому, что они гуки. Если летчиков и карателей награждали за уничтожение целых деревень этих гуков, то почему он, Боб Мараско, не мог ухлопать одного гука?!

Кажется, это мысль полковника Роэлта. Что ж! Полковник Роэлт — голова! На прощание он сказал своим офицерам:

— Какой вывод делаю я из всей нашей истории? Я буду с вами откровенен. Мы стояли друг за друга, как и подобает «зеленым беретам». «Зеленый берет» — всю дорогу, до конца!» Мы не изменили этому девизу. Так вот, слушайте внимательно своего командующего! Мы славно потрудились, устанавливая твердую власть во многих странах мира. Мы знаем, что только такая власть может справиться с растущей угрозой коммунизма и не позволить толпе, всей этой штатской сволочи, вмешиваться в дела государства, контролировать армию. Запомните: если нам и здесь придется выбирать между