Мой старый добрый враг - Надежда Федотова

– Что-то я разительных перемен не вижу… – пробормотал крыс.

– Ну и ладно! – обрадовался Андрюха, косясь на стоящего в сторонке Крылата. – Айда во дворец!..

– Андреич, не подзуживай! – одернул его хвостатый. – Стаська звереть начинает.

– Apeс! – завопила я. – Выйди на связь, зараза!

– А ты в рифму, мать, в рифму… они это любят!..

– Да?.. Попробую… Только сразу предупреждаю – уши прикройте! Это будет надругательство над понятием «поэзия»…

Я прокашлялась.

Я не поэт, но я скажу стихами…За чертом за каким мы встали с петухами —Чтоб здесь стоять, как кучка идиотов?!Сиятельный! Ты ушками не хлопай!..Заснул ты на своем Олимпе, что ли?!Доколе, спрашивается, до-ко-ле?!Ты нервы мне когда трепать закончишь,гад ползучий?..Слезай! Не то пускай и бог,но в глаз – получишь!!

– Да, – протянул хвостатый, – я б на его месте обиделся…

– А я тебе не Ахматова! – огрызнулась моя выдохшаяся от стихотворных усилий светлость. – И так чуть язык не сломала…

– Бешеная, – вздохнуло пламя. – Опять ты?..

Над блестящим острием меча нарисовалось уже чуть ли не родное горящее лицо.

– О?! – вытаращился омоновец.

– Чего надо? – хмуро поинтересовался Арес.

– О жизни поговорить! – брякнула я.

– В такую рань?! Ты мало того, что бешеная, ты еще и не в своем уме…

– Повторяетесь, Ваша Божественность! – вылез крыс. – Об этом и так уже все в курсе!..

– Вот превращу в спички, так по-другому трещать будешь!.. – рассердился бог. – Зачем звали?! Хамить?!

– Нет. – Я быстро сунула хвостатого в карман и наглухо застегнула куртку. – У меня к вам серьезное дело.

– Говори!

– Временные законы нельзя нарушать?..

– Нет.

– А… обойти слегка – можно?!

– Как это?.. – удивился Арес.

– Ну, и туда, и сюда! – пустилась я в объяснения. – Пещерный Пророк присоветовал… интересный вариантик! Устроит обе стороны, и все законы не в обиде!.. Ты можешь меня это… клонировать?

– Чего?..

– Была одна, а станет – две! – пояснили из кармана. – И меня, если можно, раз уж такой расклад пошел.

– Раздвоить? – прищурился бог. – Это, вообще-то, выход… Но без последствий не обойдется.

– Серьезных?

– Достаточно. Во-первых, частичная потеря памяти, ну да это только у второй копии, к чему ей всё это помнить? Так даже лучше, а то я же в результате крайним останусь!.. А во-вторых – отказ от отражения подразумевает именно то, что ни в одном зеркале ты себя больше не увидишь. Никогда.

– А в реке?..

– Тоже.

– Значит, я буду просто… э-э..

– Неотразима! – хихикнул крыс. Арес недовольно сдвинул брови:

– Тебя, трепач, это тоже касается! Хотя там и смотреть-то не на что…

– Я бы попросил!!

– Цыц! – шикнула я. – Арес! Раздваивайте!.. Да, кстати, Андрюху переправить не забудьте…

– Не хочу! – уперся вдруг омоновец. – А вдруг он нас кинет?!

– Выбирай выражения, солдат! – оскорбилось божество. – Мое слово – закон!.. А теперь все молчите…

Мы притихли. Арес вперился в нашу троицу огненными глазами. Костер вспыхнул. Я почувствовала странную слабость и легкий зуд во всём теле… Хлоп!.. И на руках у остолбенело моргающего омоновца оказалась какая-то рыжая девица в джинсах и пуховике… Ой! Это что – я?! А мне почему-то думалось, что я симпатичнее… Она спит, что ли?.. И где Мыш номер два?.. А-а, вижу, вижу, вон, из рукава розовый хвост свисает…

Огонь загудел и свернулся сияющей воронкой. По другую ее сторону открылся заснеженный питерский дворик, вихрящаяся белая шаль метели и темные очертания музея.

– Иди! – велел Арес. Андрюха посмотрел на свою ношу, потом – на меня. Я шмыгнула носом, но сдержалась. Не буду реветь!.. Вот уйдет, тогда…

– Прощай, Стася.

– Счастливо, Андрюша!.. Ты… вы уж там… осторожнее!

Девушка в джинсах зашевелилась. Омоновец снова посмотрел на нее, вздохнул и решительно шагнул в воронку. Пламя сверкнуло ослепительной вспышкой, завертелось искристым фейерверком – и погасло. Будто растворилось в воздухе. Ветки тихо догорали. Арес исчез…

Из кармана, сопя, выбрался Мыш:

– Ну?! Тьфу, блин, Стаська, и кто ты после этого?! Всё лазерное шоу пропустил!… Стаська!.. Ты что, хнычешь?..

– Андрюшку жа-алко… – провыла моя светлость, размазывая кулаком слезы, – как он там будет… оди-ин?..

– Не гони баланду, мать! Какой там – один?! Он же с нами!

– Н-ну… почти…

– Ничего не почти! Нас же размножили?..

– Да…

– Ну и вот! Хватит мокроту разводить. Андреич – мужик! С тобой справлялся, и с той – справится!.. Прекращай. Поехали лучше домой!..

Я улыбнулась сквозь слезы. Домой. Ну да. Кажется, теперь я точно знаю, где мой дом.

Дворец казался странно тихим. Что опять стряслось?! Дело к вечеру (пока мы верхом на Крылате возвращались в столицу, меня просто вырубило, да так, что еле добудились), самое время за стол садиться, а все куда-то запропали!.. Я еще понимаю тот факт, что мне в западном крыле, где находится башня, никто не встретился – там нежилые помещения… но уж если и тронный зал пустой, как череп многострадального Йорика?.. Меня терзали смутные сомненья…

– Мышель, куда все подевались?

– Спросила тоже. – Крыс, нервно озираясь, прислушался. Потом – принюхался. И вздохнул с облегчением: – А-а… всё пучком, мать! Я их засек!.. Вон ту дверку, что за троном, видишь?..

– Царский кабинет?

– Ну. Там они… пьют?!

– Уф-ф… – Я прогалопировала к двери. – Напугали!.. Просто не жизнь, а стресс на стрессе и стрессом погоняет.

– Может, наш отъезд празднуют? – с подозрением сощурился хвостатый. – Очень мило!..

– Да ну, перестань… – Я нажала на золоченую ручку и вошла. Действительно, пьют. Только вовсе не празднуют. Лица у всех такие, будто пять минут назад любимую бабушку похоронили… Царевна в углу рыдает, Его Величество вместе с Рашид-Балдеем, судя по запаху, валерьянкой балуются, кочевники сидят, уставившись на свои кружки, Спирт уныло жует ус, и даже – о, ужас! – не смотрит на вино… Та-ак. А вот это уже интересно… Мой дорогой и ненаглядный, совместно с хмурым Илланом и спавшим с лица полковником брагу хлещут, как заправские алкоголики в подворотне!.. Вот и оставь их без надзору – сопьются ведь!

Я прикрыла за собой дверь:

– Эй, вы!.. Может, хватит уже?

На меня даже НИКТО не посмотрел! Не поняла?!

– Вы что, оглохли?!

Таврус вздохнул, скользнул по мне равнодушным взглядом и снова разлил по кубкам прозрачную жидкость:

– Я же говорил… Вот, уже виденья начались…

– Выпьем, – согласился Ил, поднимая чашу. Слегка косеющий рыцарь потянулся за своей… Я топнула ногой так, что картина на стене повисла на одном гвоздике:

– Вы издеваетесь?! Таврус! Прекрати народ спаивать!.. Это приказ!!

Вместо ответа или хоть какой-нибудь реакции на мой призыв эти трое, не чокаясь, опрокинули кубки. Так, всё!

Мое командирство с полыхающими от злости щеками подскочило к столу и, схватив за горлышко полупустой кувшин, с размаху опустило его на голову полковнику:

– Так лучше слышно?!

– Стася… – Видимо, осознав, что видит перед собой всё-таки не бестелесный плод больного воображения, а вполне реальную и конкретную меня, Таврус привстал. Остальные поперхнулись – кто спиртом, кто валерьянкой. Аюна перестала плакать.

– Стася?! – Риган вскочил, опрокинув стул. – Ты?!

– Нет, Майкл Джексон периода полураспада!! – сорвалось на крик мое командирство. – Вы что, хотите, чтобы меня отсюда с инфарктом на «скорой» увезли?! Я уже подумала, что меня Арес в невидимку превратил в качестве возмездия!..

– Живая! – завопил Спиртус.

– Разговаривает! – взвизгнула царевна.

– Ругается! – радостно рыкнул Страж Тени. Вся компашка набросилась на меня, бедную, как стая синиц на ломтик сала. Думала, задавят к чертям, обормоты… балбесы… мурзики мои любимые!..

– Мы думали, ты ушла.

– Насовсем!

– Не придешь больше…

– Где была?! Почему не предупредила?!

– Так же нельзя!

– А где Андрей?..

– И почему…

– Ребята, ребята-а!.. – простонала я. – Ну… ну да отлипните же от меня! Никуда я больше не денусь… если только насмерть не уплющите! Прекратите прессовать, елки зеленые!.. Мыш там в кармане уже не дышит…

– Эй, слуги! – завопил Кирий. – Все сюда! Столы накрыть!.. Бы-ыстро-о!! Бешеная вернулась!..

…Мы гуляли двое суток, не отходя от столов. Только раз поспали несколько часов – и всё по-новой!.. Такой беспредельной пьянки я еще нигде не видела… во всём дворце, по-моему, ни одной белой скатерти не осталось – все залили вином. Не пили разве что Ил с рыцарем (с них хватило и моих «поминок») и Нагира… Да, королева пришла, как и обещала! Сидит сейчас во главе стола, рядом с Кирием. Его Величество – тот еще старый жуир! Седина в бороду… гм! Но его понять можно, женщина она очень привлекательная, несмотря на возраст. Он, кстати, тоже не мальчик… А Мындер точно лопнет. Ну вот – точно!.. Три круга сыра на одну пусть и не очень маленькую крысу – это, по-моему, слишком… И сдается мне, будь я в куртке, на кармане от заначек моего питомца швы бы разошлись… Да! Забыла сказать – мне же сшили платье! Такое-е… ни пером, ни топором!.. Вообще-то я не хотела, мне, знаете ли, в штанах удобнее. Но когда царевна, хитро улыбаясь, вручила мне здоровенную коробку, украшенную пышным бантом, я не удержалась, чтоб ее не открыть. А потом не удержалась, чтоб не померить… Это фантастика, граждане!.. Красное-красное, кринолин – во, шлейф – во, а выре-ез… мой зеленоглазенький чуть эти самые глаза не сломал!.. Жалко только, что мне теперь на себя в зеркало не полюбуешься. Платье-то видно, а меня – нет. Это всё равно что на Рашид-Балдея белый смокинг надеть и в темной комнате поставить.