Тринадцатая сказка - Диана Сеттерфилд

– М-да… У него не было семьи, насколько я помню.

– Он жил здесь один.

– Понятно. А где ваш дядя? Я должен с ним поговорить.

Я не знала, что именно Джон поведал юнцу насчет Чарли.

Пришлось разыграть все с листа.

Со слезами в голосе я сообщила доктору, что наш дядя уехал.

– Уехал?! – озадачился доктор.

Юнец никак не среагировал. Значит, для него эта информация не стала сюрпризом. Он стоял, разглядывая носки своих ботинок и гравий, лишь бы не смотреть на мертвеца. «Тюфяк», – успела подумать о нем я, прежде чем продолжить вслух:

– Дядя вряд ли появится здесь в ближайшие дни.

– А когда он должен появиться?

– Дайте вспомнить, сколько дней назад он уехал… – Я наморщила лоб, делая вид, что считаю в уме дни, а затем, переведя взгляд на труп, вдруг покачнулась, как будто у меня подкосились ноги.

Доктор и юнец тут же подхватили меня с двух сторон.

– Ничего-ничего, – бормотал доктор. – Обсудим это попозже.

Я позволила им провести меня вокруг дома до заднего крыльца.

– Я не знаю, что мне с этим делать, – сказала я, когда мы огибали угол.

– С чем именно? – уточнил доктор.

– Я о похоронах.

– Вам не придется ничего делать. Я свяжусь с похоронным бюро, а об остальном позаботится священник.

– Но как быть с деньгами?

– Все оплатит ваш дядя, когда вернется. Кстати, куда он уехал?

– А если он задержится надолго?

– Вы полагаете, он может задержаться?

– Не исключено. Он ведь такой… непредсказуемый.

– Да, это верно.

Юнец открыл кухонную дверь, и доктор довел меня до кресла, в которое я не села, а буквально рухнула.

– Денежными вопросами займется адвокат, если возникнет такая необходимость. А где же ваша сестра? Она знает о случившемся?

– Она спит, – сказала я, не моргнув глазом.

– Что ж, это даже к лучшему. Не будем пока ее будить, ладно?

Я кивнула.

– Теперь, когда вы с ней остались одни, надо подумать о том, кто будет о вас заботиться.

– Заботиться о нас?

– Но вы ведь не можете жить здесь сами по себе… Тем более после такой трагедии. Со стороны вашего дяди было очень неосмотрительно покидать поместье, не подыскав замену умершей экономке. А теперь и садовник… Мы должны срочно кого-то найти.

– Разве это так необходимо? – Я сверкнула глазами сквозь слезы (если уж на то пошло, не одна только Эммелина умела быть женственной).

– Но вы, несомненно…

– Когда в прошлый раз кто-то пытался о нас позаботиться… Вы помните нашу бывшую гувернантку?

Я исподлобья бросила на него взгляд, столь быстрый и столь язвительный, что он, скорее всего, решил, будто ему это померещилось. Его чувства такта хватило на то, чтобы покраснеть и отвести взгляд. Когда же он вновь посмотрел в мою сторону, здесь была только пара изумрудных глаз, сочившихся бриллиантовыми слезами.

Юнец прочистил горло, готовясь вставить слово.

– Моя бабушка могла бы их навещать, сэр. Не то чтобы здесь жить, а просто раз в день приходить ненадолго.

Доктор Модели задумался. В конце концов, это был выход из положения, а ему необходимо было найти какой-то выход.

– Что ж, Амброс, я думаю, такой вариант нас устроит. По крайней мере, на первое время. Надеюсь, – повернулся он ко мне, – ваш дядя вернется через несколько дней, и тогда уже не потребуется, как вы сказали… э-э-э…

– Конечно. – Легким движением я поднялась из кресла. – Если вы договоритесь с похоронным бюро, я возьму на себя священника. – Я протянула ему руку. – Спасибо, что так быстро пришли.

Бедняга окончательно потерялся. Ему пришлось вслед за мной встать со стула, и я на секунду почувствовала в своей ладони его пальцы. Они были влажными от пота.

Доктор еще раз попытался отыскать в моем лице подсказку: Аделина или Эммелина? Эммелина или Аделина? Отчаявшись угадать имя, он все же нашел приемлемое обращение:

– Я сожалею о том, что случилось с мистером Коупенсом. Очень сожалею, поверьте мне, мисс Марч.

– Благодарю вас, доктор. – Я вовремя скрыла улыбку, принявшись утирать слезы.

Небрежно кивнув юнцу, доктор Модели покинул дом. Теперь осталось разобраться со вторым. Дав доктору время отойти подальше, я открыла дверь кухни и жестом пригласила юнца проследовать вон.

– Кстати, – сказала я, когда он переступал порог, интонацией показывая, что с ним говорит хозяйка дома, – вашей бабушке нет никакой нужды здесь появляться.

Он взглянул на меня очень странно. Он явно сумел увидеть не только зеленые глаза, но и ту девочку, что скрывалась за ними.

– Очень хорошо, если так, – сказал он, мимолетным движением дотронувшись до козырька своей кепки, – потому что у меня нет бабушки.

***

«Я вам помогу», – сказал он тогда, но он был слишком молод для помощника. Впрочем, он умел водить машину, а это уже какое-то подспорье.

На следующий день он повез нас к адвокату в Банбери; я разместилась на переднем сиденье, а Эммелина сзади. Проведя четверть часа в приемной под присмотром секретарши, мы наконец были приглашены в кабинет мистера Ломакса. Он взглянул на меня, потом на Эммелину и сказал:

– Мне незачем спрашивать, кто вы такие.

– Мы попали в затруднительное положение, – объяснила я. – Наш дядя отсутствует, а наш садовник умер. Несчастный случай. Поскольку у него нет родственников и он всю жизнь работал на нашу семью, будет справедливо, если мы оплатим его похороны. Однако у нас…

Тут я заметила, что его взгляд перебегает с меня на Эммелину и обратно.

– Извините мою сестру. Она себя неважно чувствует.

Эммелина действительно имела странный вид. Я позволила ей надеть один из этих нелепых старомодных нарядов, а сияющая красота ее глаз не оставляла в них места для таких скучных пустяков, как проблески разума.

– Понимаю, – сказал мистер Ломаке и сочувственно понизил голос. – До меня доходила кое-какая информация в этом смысле.

В ответ на эту любезность я перегнулась через стол и также заговорила доверительным тоном:

– Вы, разумеется, знаете кое-что и о нашем дяде… Вам ведь приходилось иметь с ним дело? Там тоже все далеко не просто. – И, устремив на адвоката самый чистый и открытый взгляд, какой только сумела изобразить, я добавила уже громче: – Вы не представляете, как мне приятно в кои-то веки пообщаться со здравомыслящим человеком!

Он срочно прокрутил в голове все слухи, в последнее время доходившие до него из Анджелфилда. Тамошние жители поговаривали, что одна из близняшек не в себе. «Зато вторая сестричка, как видно, не промах», – заключил он.

– Это удовольствие взаимно, мисс… Простите, вы не могли бы напомнить мне фамилию вашего отца?

– Вы имеете в виду фамилию Марч. Но мы привыкли к тому, что нас именуют по материнской фамилии. В деревне нас называют «близняшки Анджелфилд». Мистера Марча никто уже не помнит, а мы с сестрой и подавно. Мы ведь никогда его не видели. И мы не поддерживаем отношений с его родными. Я часто думала о том, чтобы официально сменить нашу фамилию.

– Это можно устроить. Почему бы нет? Не предвижу здесь никаких проблем.

– Отложим это до следующего раза. Сейчас мы хотим…

– Да, разумеется. Насчет организации похорон можете не беспокоиться. Насколько я понял, вы не знаете, когда вернется ваш дядя?

– Вряд ли это случится скоро, – сказала я, покривив душой лишь отчасти.

– Ничего страшного. Если он не вернется вовремя, чтобы оплатить расходы, я устрою все от его имени, а позднее представлю ему счет.

Мое лицо успешно выразило то самое облегчение, которое он ожидал увидеть. Воспользовавшись его минутной расслабленностью (как-никак он сделал доброе дело, сняв бремя с сиротских плеч, и имел полное право насладиться сознанием собственного благородства), я забросала его вопросами, выясняя, как лучше всего поступить девушке вроде меня, имеющей на руках сестру вроде моей и на неопределенное время лишившейся своего опекуна. Он коротко обрисовал ситуацию с юридической точки зрения, и я тотчас прикинула, какие шаги и в какой последовательности мне следует предпринять.

– Впрочем, все это только теория и не имеет отношения к вашему случаю, – поспешно добавил он, сообразив, что слишком увлекся составлением для меня плана действий; сейчас он охотно взял бы назад три четверти сказанного. – Ваш дядя скоро будет дома, и все уладится само собой.

– Будем надеяться, – сказала я.

Мы уже были у двери, когда мистер Ломаке вспомнил нечто важное:

– Кстати, он не оставил никакого адреса?

– Вы же знаете моего дядю!

– Да, так и я думал. Но вы хотя бы приблизительно знаете, где он может находиться?

Мистер Ломаке мне понравился, но это ничуть не мешало мне ему врать. Ложь – вторая натура для девчонки вроде меня.