На раскаленной паутине - Михаил Март

До расспросов дело не дошло. Открытая дверь на лестничную клетку сама указывала дальше путь.

Он пулей взлетел на второй этаж. Ни души. Одна из дверей, обитая кожей, в длинном коридоре, была открыта. Из нее раздавались какие-то голоса.

Журавлев приблизился к двери настолько, что мог слышать каждое слово.

— Эта девчонка пыталась вас убить, профессор. Она вырядилась в наряд Лары, но я ее вовремя раскусил.

— Дурак ты! — послышался знакомый голосок. — Просто мне очки помешали, а автомат в простыне запутался, иначе валялся бы ты у моих ног и пощады просил. Сам в штаны наложил. Второго ротозея разбудил. Вы бы еще собак позвали.

Спокойный низкий баритон тихо произнес:

— Лара сама вам отдала одежду?

— Нет, она висела на стуле, пока девочка ублажала шофера прямо на столе. Я прошла, но они меня даже не заметили.

— Зря шутите. Здесь у нас не принято шутить. Проказники и слишком разговорчивые идут в клетки укрощать хищников. Но я не знаю, кому бы это могло понравиться.

— Вместе пойдем. Я сразу сдохну, а вы пожизненно будете мучиться. Предлагаю сделку, профессор. Я забуду о вас, если вы сдадите мне с рук на руки Мишу Берзина. Другого шанса у вас не будет.

Журавлев улыбнулся. Он восхищался выдержкой своей партнерши.

Пришлось нарушить бессмысленные торги, и он вошел в кабинет, все еще держа пистолеты, готовые к работе.

— Тихо, ребята! Тихо! Мне очки и простыни не мешают. Забери у них оружие, малыш.

Лику держали под руки с двух сторон, теперь пришлось ее отпустить.

— Лечь на пол и руки на затылок! — скомандовала девушка.

У нее неплохо получалось.

— А вас, профессор, я прошу пересесть из-за стола на диван. Вы у нас тоже из кровожадных, — уже спокойным тоном предложил Журавлев.

Профессор только на мгновение растерялся. Человек сильный, сразу чувствовалось. Вадиму показалось, что он его уже где-то видел. Тут перед глазами мелькнул портрет убитого Давида Менделевича. Очень похожи. Прокурор показывал ему газету, и снимки отпечатались в памяти детектива.

— Где мальчик? — спросил Журавлев.

— У себя в комнате на третьем этаже.

— Ключи! — потребовала Лика.

Веймер достал ключи и бросил ей.

— Только зря стараетесь. Первую дверь откроете, а вторую нет. Кодовый замок. Восемь цифр. Одна ошибка -и здесь появится дюжина молодцов с автоматами.

Лика психанула. Сорвав резиновую дубинку с пояса одного из лежавших, она оглушила их и выскочила из кабинета вместе с ключами.

— Отважный сорванец, — усмехнулся профессор.

— Неужели вы беднее Духонина? Полковник живет на подачках от пустоты душевной и прирожденной алчности, но вы же ученый. Чем вас купил Рубин?

— Плевать мне на Рубина. Я оказываю ему поддержку из уважения к губернатору, который терпит и Рубина тоже.

— Еще бы не терпеть, когда тебе покупают четверть голосов на выборах. Но Рубин потерпел крах. И знаете, кто его вывел на чистую воду? Покойный мэр, спикер Думы Берзин, сына которого вы похитили, убитый Рубиным Зернов и им же убитый предприниматель Давид Менделевич.

Услышав последнюю фамилию, профессор вздрогнул.

— Чушь! Его убил маньяк!

— Если человек убивает выборочных политиков и единомышленников, то он уже не маньяк, а человек здравомыслящий. Ведь друзей Рубина никто не убивал. А люди его клана могут вызывать раздражение не только у маньяков, но и у самых обычных обывателей. Я хочу уберечь ребенка от рук кровожадной гидры. Зачем вам брать лишний грех на душу. И стоит ли прощать Рубину смерть своего брата?

Этого можно было не добавлять без стопроцентной уверенности, но Журавлев все же высказал свою мысль до конца.

— Давида убил некий Журавлев!

— Версия полковника Духонина. Менделевич — один из тех, кто ненавидел Рубина. Имена его врагов вам известны. Рубин начал с мэра города три месяца назад. А за последние двое суток добил всех. И вы знаете об этом не хуже меня. Покойники прошли через ваш морг. Тело своего брата вы тоже бросите тигрятам в клетку?

Веймер молчал. Только раскрасневшееся лицо говорило о том, что слова впиваются ему иглами в душу.

— Остались двое, кто еще может свалить мерзавца с трона, и среди них Ефим Берзин. Верните ему сына и дайте сил восстать против монстра!

В кабинет вернулась Лика.

— Там есть вторая дверь и номерной замок. Что будем делать?…

— На этот вопрос нам ответит профессор Веймер. Или Менделевич. Большой разницы не вижу.

После паузы хозяин кабинета тихо спросил:

— Что вы намерены делать?

— Вернуть сына отцу, — строго заявила девушка.

— Как вы его выведете? Наружная охрана мне не подчиняется. Это люди Рубина.

— Нашли способ попасть сюда, сумеем и выйти.

Профессор тяжело поднялся с дивана и направился к дверям. Спасатели последовали за ним. Лика подхватила пистолет охранника, а Журавлеву отдала автомат.

Немного задержавшись, Журавлев оборвал провод телефона, вынул ключ из скважины и запер охранников, пока те еще не очнулись после Ликиной экзекуции.

На третьем этаже действительно находилась дверь с кодовым замком. Веймер набрал нужные цифры, и она открылась. Этот коридор напоминал гостиничные апартаменты. Все двери были раскрыты, а мальчик сидел в одной из комнат и играл на компьютере. Трудно было поверить, что он содержался в плену у жестокого кровопийцы.

Лика расплылась в улыбке, показывая ребенку свою доброжелательность. И если бы не торчавшая из кармана халата рукоятка пистолета, она могла сойти за заботливую няню.

— Привет, Мишутка! Мы пришли за тобой. Дома по тебе соскучились.

Мальчик весело кивнул.

— Ладно, я сейчас, только доиграю.

— Вообще-то, дети в такое время спят.

— Так зачем же вы в это время пришли? Я днем привык высыпаться.

Мальчишка был увлечен игрой.

— Мы пришли ночью, чтобы нас никто не видел. Потому что твоя поездка домой — очень важное и секретное дело.

Парень клюнул на таинственный голос девушки. Кажется, он уже начал посматривать на гостей.

— А почему тайна?

— Есть люди, которые не хотят, чтобы ты виделся с папой. Их очень много, и нам надо постараться обойти их стороной. Папа тебя очень ждет и волнуется. Теперь ты понимаешь всю важность секретного мероприятия.

Мишутка уже забыл о компьютере и для подтверждения услышанного посмотрел на профессора.

— Да, Михаил Ефимович, это правда, — серьезным тоном подтвердил Веймер.

И всем стало ясно, каким авторитетом для ребенка был загадочный отшельник.

— Тогда в дорогу. Я готов, даже не раздевался еще, — деловито рассуждал парнишка.

— И вовсе он не беспомощный младенец, а взрослый человек, — резюмировал Журавлев.

Мальчик и профессор обменялись рукопожатиями. Трогательный момент.

— Берегите паренька, — тихо сказал Веймер. — Я к нему привязался. Одинокие старики сентиментальны.

После сказанного он ушел в дальнюю комнату. Журавлев взял мальчика на руки.

— Я сам умею ходить.

— Еще успеешь. А пока надо не только ходить, но уметь уворачиваться и прикрываться. Тебе придется слушаться Лику во всем в ближайшие пару часов, таковы правила твоей новой игры.

— Ладно, не пугайте.

— Почему только меня? — спросила девушка, остановившись посреди лестницы.

— Ты обязана довести его до дома целым и невредимым, а я постараюсь, чтобы вам не наступали на пятки.

— О чем ты говоришь? Во дворе стоит УАЗик с ключами в зажигании. Решетка сама с петель слетит, а ворота открыты.

— Не гадай. Мы еще не за воротами. Мальчишке разговор нравился. Игра началась интересно.

Лика выглянула во двор.

— Уполз мерзавец!

— О ком ты?

— О шофере. Его нет, но машина на месте.

— Времени терять нельзя. Вперед!

Лика прямиком бросилась к кабине водителя. Журавлев подхватил автомат и с ребенком на руках запрыгнул в кузов. Машина заревела и с открытыми задними дверцами помчалась по дороге между оградительными сетками. Бочки и бидоны вылетали из машины на ходу.

— Кажется, мы влипли! — крикнула Лика. Сетчатые ворота уже открывали. А перед воротами стояли в ожидании две машины.

— Мы их не объедем, Дик. Слишком узко, — не снижая скорости, причитала Лика.

— Бей прямо в лоб и выпрыгивай. Открой свою дверцу. Возьмешь мальчика — и в кусты. Беги к своей машине через парк. Я с ними разберусь.

Он бросил ей на колени конверт, изъятый из сейфа на яхте.

— Держи! Вся надежда на тебя. В девять ты должна быть на конференции!

Лика убрала конверт и вдавила педаль газа в пол.

Узкий проезд распахнутых ворот перегородили две черные «волги». Из первой машины выскочили трое автоматчиков, а тот, что открывал ворота, отлетел в сторону.

— Держись, сынок, крепче.