Брат мой - Василий Шукшин

Курчавый хохотнул, встал, поправил ремень гимнастер-ки. Посмотрел на дверь кабинета.

-- Судьба решается, Сеня.

-- Все насчет тех тракторов?

-- Все насчет тех... Я сейчас скажу там несколько слов. -- Курчавый заметно волновался. -- Не было такого указания, чтобы закупку ограничивать.

-- А куда их вам? Солить, что ли?

-- Тактика нужна, Сеня, -- поучительно сказал курча-вый. -- Тактика.

Из кабинета вышли.

Курчавый еще раз поправил гимнастерку, вошел в каби-нет...

И тотчас вышел обратно. Достал из кармана блокнот, вы-рвал чистый лист, пошел в угол, к урне. Сеня с недоумением смотрел на него. Когда он чего-нибудь не понимал, он чуть приоткрывал рот. Курчавый склонился и стал вытирать гряз-ные сапоги.

Сеня хихикнул.

-- Ну что?.. Сказал несколько слов? Или не успел?

-- Ковров понастелили, -- проворчал курчавый. Брезгли-во бросил черный комочек в урну.

Усталый гражданин пошевелился на стуле.

-- Что, не в духе сегодня? -- спросил курчавого (он имел в виду секретаря райкома). Курчавый ничего не сказал.

-- Не в духе, -- сказал усталый, повернувшись к Сене. -- Точно?

-- Я сам не в духе, -- ответил Сеня.

... -- Вот так, -- сказал секретарь курчавому. -- Так и передай там.

-- Ладно. -- Курчавый вышел.

Вошел Сеня.

-- Здравствуйте, Иван Васильевич.

-- Здорово. Садись. Что?

-- Прорыв. Один наш охламон залил в картер грязное масло... И, главное, без меня! Она, говорит, у тебя все равно стоит!.. -- Сеня даже руками развел.

-- Что случилось-то? -- Секретарь тряхнул головой. -- Короче можно?

-- Вал полетел. В результате стоит машина. А запасных нету..

-- У меня тоже нету.

-- У Сударушкина Макара есть. Но он не дает. И главное, убеждает: нету. А я знаю...

-- Так что ты хочешь-то?

-- Позвоните Сударушкину, пусть он...

-- Сударушкин пошлет меня куда подальше и будет прав.

-- Не пошлет! -- убежденно сказал Сеня. -- Побоится.

-- Ну так я сам не хочу звонить. Что вам Сударушкин, снабженец? Докатились, что ни одного вала в запасе нету! Передай своему директору, чтобы он к обеду позвонил мне и доложил: "Вал достали". Я узнаю, будет стоять машина или нет. Все.

-- Все понятно. До свиданья. Значит, мы звоним?

-- Звоните.

Сеня вышел.

-- Великолепно! -- Сеня не знал, куда теперь двинуть.

В приемной остался один усталый гражданин. Сидел, не решаясь входить в кабинет.

-- Пятый угол искали? -- вежливо спросил он и улыб-нулся.

Сеня грозно глянул на него... И вдруг его осенило: город-ской вид, а главное, желтый портфель -- все это вызывало в воображении Сени чарующую картину склада запчастей... Темные низкие стеллажи, а на них, тускло поблескивая мас-лом, рядами лежали валы -- огромное количество коленча-тых валов.

И городской незаметно сует ему пару...

-- Слушай, друг!.. -- Сеня изобразил на лице небреж-ность и снисходительность. -- У тебя на авторемонтном ни-кого знакомого нету? Пару валов вот так надо. Пол-литра ставлю.

Городской снял со своего плеча Сенину руку.

-- Я такими вещами не занимаюсь, товарищ, -- сказал он. Потом деловито спросил: -- Он сильно злой?

-- Кто?

-- Секретарь-то?

Сеня посмотрел в глаза городскому и опять увидел строй-ные ряды коленчатых валов на стеллажах.

-- Нет, не очень. Бывает хуже. Иди, я тебя подожду здесь. Иди, не робей.

Городской поднялся, поправил галстук. Прошелся около двери, подумал...

Дверь неожиданно распахнулась -- на пороге стоял сек-ретарь.

-- Здравствуйте, товарищ первый секретарь, -- негромко и торопливо заговорил усталый, ибо секретарь собирался уходить. -- Я по поводу своей жалобы.

Секретарь не разобрал, по какому поводу.

-- Что?

-- Насчет жалобы. Она теперь в вашем районе живет и...

-- Кто живет в нашем районе?

Усталый досадливо поморщился.

-- Я вот здесь подробно, в письменной форме... -- Он стал вынимать из портфеля листы бумаги. -- Целый "Война и мир", хе-хе...

-- Вот тут на улице, за углом, прокуратура, -- сказал сек-ретарь, -туда.

-- Не в этом дело, товарищ секретарь. Они не поймут... Я уже был там.

Секретарь прислонился спиной к дверному косяку.

-- Идите. Там все понимают.

Усталый помолчал и дрожащим от обиды голосом сказал:

-- Ну что же, пойдем выше. -- Повернулся и пошел на выход совсем в другую сторону. -- Все забыли!..

-- Не туда, -- сказал секретарь. -- Вон выход-то!

Усталый вернулся. Проходя мимо секретаря, горько про-шептал:

-- А кричим: "Коммунизм! Коммунизм!"

Секретарь проводил его взглядом, повернулся к Сене.

-- Кто это, не знаешь?

Сеня пожал плечами.

-- А ты чего стоишь тут?

-- Уже пошел, все.

Грустный грустно шагая серединой улицы -- большой, солидный. Круглая большая голова его сияла на солнце.

Сеня догнал его.

-- Разволновался? -- спросил он.

-- Заелся ваш секретарь-то, -- сказал грустный, глядя перед собой. -Заелся.

-- Он зашился, а не заелся. Погода вот-вот испортится, а хлеб еще весь на полях. Трудно.

-- Веем трудно, -- сказал грустный. -- У вас чайная где?

-- Вот, рядом,

-- Заелся, заелся ваш секретарь, -- еще раз сказал груст-ный. -Трудно, конечно, такая власть в руках -- редко кто не заестся.

-- Ты из города?

-- Да.

-- У тебя там на авторемонтном никого знакомого нету?

-- А что?

-- Пару валов надо...

-- Волов?

-- Валов. Коленчатых.

Грустный человек грустно посмеялся.

-- Мне послышалось: волов. Надо подумать.

-- Подумай, а?

Подошли тем временем к чайной. Вошли в зал. Грустный сказал:

-- Сейчас... Сделаем небольшой забег -- что-нибудь со-образим.

-- Какой забег?

-- В ширину.

Сеня не понял. Грустный опять посмеялся.

-- Ну, выпьем по сто пятьдесят... Выражение такое есть. -- Он грузно опустился на стул, портфель поставил на стол. -- Садись.

-- Слушай, туг же нет по сто пятьдесят.

-- Как?

-- Не продают.

-- Тьфу!.. Демократия!

-- Красного можно.

-- Ну, возьми хоть красного. На деньги.

Сеня принес бутылку вина, стакан.

-- А себе стакан?

-- Мы же в город поедем. На мотоцикле же. Как я пове-ду-то?

-- А, валы-то... -- Грустный налил полный стакан, вы-пил, перекосился. -- Ну и гадость!.. Чего только не надела-ют. -- Налил еще полстакана и еще выпил. -- От так.

Закурили.

-- Валы, говоришь?

-- Валы.

-- Прямо хоть караул кричи?

-- Точно. Погода стоит...

-- Мне бы ваши заботы... А на кой они тебе сдались, эти валы?

-- Я же тебе объяснял: полетел...

-- Нет, я про тебя говорю. Машина-то чья?

-- Моя.

-- Личная?

-- Какая личная!..

-- А, государственная?

-- Ну.

-- А почему тебе жарко?

-- Так я же на ней работаю!

-- А ты не работай. Нет валов -- загорай. У них же все есть -- пусть достанут. Они же самые богатые в мире. Они вообще самые свободолюбивые. Законов понаписали -- во! -- Грустный показал рукой высоко над полом. -- А все без толку. Что хотят, то делают.

Сеня оглянулся в зал.

-- Чего ты орешь-то?

-- Братство! Равенство!.. -- Грустного неудержимо пове-ло. Он еще выпил полстакана. -- Они на "Волгах" разъезжа-ют, а мы вкалываем -- равенство.

Сене было нехорошо. Он не знал, что делать.

-- Брось ты, слушай, чего ты развякался-то? Поедем за валами.

-- Вот им, а не валы! Пусть они на своих законах ездят. Я им покажу валы... -- Грустный вылил остатки в стакан, выпил. -- Пусть они -- петушком, петушком... Пошли их к...

-- Да мне нужны валы-то, мне-е! -- Сеня для убедитель-ности постучал себя пальцем в грудь.

-- Вот им -- принципиально! -- Грустный показал фигу.

-- Значит, не поедем?

-- Нема дурных, как говорил...

-- Что же ты мне, гад, голову морочил? Я счас возьму бу-тылку, как дам по твоей люстре, чтоб ты у меня рабочее время не отнимал. Трепач.

-- Потише, молодой человек. Сопляк. Разговаривать на-учились! Еще гадом обзывается... Я тебе найду место. Надо честно работать, а не махинациями заниматься! -- Грустный явно хотел привлечь внимание тех немногих посетителей, которые были в зале. -- А я на махинации не пойду!

Сеня оглянулся -- никого знакомых мужиков не было. А одному такую глыбу не свалить. Это, видно, понял и груст-ный, и это его приободрило.

-- Щенок еще, а уже махинациями занимаешься! Хими-чишь уже... Я вот отведу сейчас в одно место, там тебе пока-жут валы.

-- Вот сука! -- удивился Сеня. И хотел было уже идти. И увидел, как в чайную вошел Микола... Повернулся к груст-ному и коротко и властно скомандовал: -- Встать!

Теперь удивился грустный. Маленькие его глаза вовсе со-шлись у переносья.

-- Что-о?..

-- Микола! -- позвал Сеня. -- Иди-ка сюда, тут твои поршня требуются.

Огромный грязный Микола пошел к столику...

Грустный трухнул.

-- Чего? -- спросил Микола.

-- Шпион, -- показал Сеня на лысого. -- Счас мы его ло-вить будем. Встать!

-- Брось дурить-то...

-- Микола, ты бери портфель -- там факты лежат, -- а я буду его окружать. -- Сеня двинулся "окружать".

Лысый взял портфель и пошел из чайной.

-- Хулиганье, черти.

Сеня провожал его до двери. У двери дал ему хромой ногой пинка под зад.