Я - первый (СИ) - Берег Дана

Вроде не плохой вечер был, но ощущение такое будто меня поимели. Хотя еще час назад всё выглядело довольно полюбовно, знала же чем всё закончится. То ли алкоголь покинул мою бедовую голову, то ли черные глаза снова чудятся, в груди всё сжимается. Сэм.

Голова тяжелая, но уходить не хочется, пускай льющаяся сверху благодать меня еще немного окутает своей теплотой и смоет с меня последние часы. Опускаю голову на поджатые колени, закрываю глаза, чувствую как семя Артура еще выходят из меня.

Спохватившись от внезапного ледяного душа, резко встаю и выбегаю. Я что уснула? Замотавшись в халат ложусь под одеяло и проваливаюсь в сон.

— Тук-тук, Элеонор? — мама тихо заходит в спальню и садится рядом, чувствую это по тому как пружинит сбоку кровать. Возможно, если не буду подавать признаки, она развернется и уйдет. Скрещиваю пальцы на руке которая под одеялом. Врываться в новый день пока не хочется. Я не сплю уже около часа, лежу с закрытыми глазами, по ниткам перебираю вчерашний вечер, а точнее на молекулы разбираю взгляд и движения Сэма. Он такой другой там был. Совершенно.

— С тобой всё в порядке? Ты пришла так поздно, точнее рано, — добавляет она и убирает волосы с моего лица.

Ну вот, теперь я без защиты. От яркого солнца веки подрагивают и я их с титанической силой открываю.

— Вижу повеселились хорошо. — мама так сочувственно на меня смотрит, что мне становится страшно, неужели я так плохо выгляжу. Тру глаза, от чего не смытая тушь начинает осыпаться и печь. Сама виновата, нечего пренебрегать устоявшим ритуалами, особенно, таким как смыть косметику перед сном.

Встать сил нет, перекидываю руку к рядом стоящему столику с зеркалом и косметикой, машинально нахожу нужную бутылку, ватный диск и наконец-то вытираюсь. Не вижу, но чувствую что помимо почти сломленных ступней, добавились еще красные и воспаленные глаза. Красотка.

— Да, вчера было круто, мы ходили в кино, а потом на концерт. Концерт оказался чудесным, и я плясала всю ночь. — мама уходить не торопится, потому решаю побыстрее выдать всё главное за вчерашнюю ночь и вернутся в исходное положение.

На больше меня не хватает, потому что кажись когда я двигаю челюстью и языком они что-то активируют и мой мозг или скальп начинает гудеть и рваться на части, глаза жмурятся.

Вот сколько раз убеждаюсь, что алкоголь не мой союзник, даже в виде пары коктейлей, и все равно пью, а потом страдаю.

— Голова? Я сейчас принесу таблетку. — не дождавшись ответа, мама быстро уходит оставляя дверь открытой.

Никакого осуждения или упрека, мне кажется она даже рада, что я так проживаю свою жизнь, набиваю свои собственные шишки. После того как Артур бросил меня, я месяц приходила в себя. Ник и мама — чуть с ложечки меня не кормили. Для меня тогда это был конец света. Я к счастью, не знаю что чувствуют люди, которым ампутируют конечность, но мне кажется тогда я была очень близка. Мир не мил был без него.

— Держи, — мама протягивает стакан с водой и таблетку. В две секунды стакан уходит в меня, издавая звук наполняющего галлона. Таблетку приходится запивать уже собравшийся слюной. Забыла.

— Ты забыла на комоде свой телефон, как пришла. Он звонит всё утро. Я тебе его принесла.

Забираю протянутый телефон, три пропущенных от Артура и один от Николь.

— Пойдем может чаю попьем, уже обед, и я твои любимые панкейки сделала. — заманивает мама нежно и как по щелчку после ее слов о панкейках, мне и вправду становится чуточку легче.

Артура решаю набрать позже, быстро печатаю подруге смс с приказом приехать ко мне, но немного завуалировано. Та отвечает через секунду. Еще бы она их пропустила, такой же любитель всего мучного и калорийного как и я, маленькая обжора.

8

— Ты выглядишь…странно, — произносит подруга стоя на пороге, и бросает на меня такой же сочувствующий взгляд как и мама, но я ведь смыла косметику с лица, ну и ладно что ещё в пижаме, сегодня воскресенье — могу себе позволить!

— Ты рискуешь остаться без сладкого, — фыркаю я, но Ник игнорирует и зажимает меня в объятьях хорошенько сдавливая.

— И тебе привет, давай проходи скорее, я жуть голодная. Это ты виновата, выпей еще один, давай же, — кривлю голос изображая подругу.

Николь хихикает и проходит на кухню, что бы скорее поздороваться с мамой.

— Ты где пропала, Николь? Сто лет тебя не видела. — мама пристально ее осматривает и целует в обе щеки обнимая.

Подруга рассказывает о своей работе официанткой, которую будучи в хороших отношениях с хозяином удалось сохранить и теперь приходится работать в вечернее время после учебы. Свободного времени стало в разы меньше, но деньги сейчас тоже очень нужны.

Наш обед затянулся на два часа непрекращающейся девчачьей болтовни, и когда я уже перестала чувствовать свою задницу, позвала подругу подняться на верх, ибо судя по ее ёрзанью, чувствовала она то же самое.

— Как же я скучаю по домашней еде, твоя мама фантастически готовит, даже Моника с ее сто одним дипломом в сфере кулинарии — отдыхает.

— Мы всегда рада видеть тебя, ты же знаешь. Это ты вечно занята. — обиженно говорю я.

Решаю не нагнетать обстановку упреками и спрашиваю то, что волнует меня сейчас больше всего.

— Ну что? Вам с Сэмом удалось пообщаться? Как он тебе? — устроившись на мягкой кровати начинаю свой допрос, так как в клубе совершенно не видела их даже рядом.

— Ты только не обижайся, ладно, Эл? Я потому и приехала, хотела поговорить с тобой об этом.

— В чем дело? Он обидел тебя? — мой голос резко повышается.

— Нет, нет. Мы перекинулись парой слов в кино и в клубе. Но как-то… наше общение не задалось. Так бывает. — с виноватой улыбкой выдает подруга поджимая губы.

Очень странно, Николь та еще болтушка и у нее никогда не было проблем с тем, что бы найти общую тему с кем либо. Да и Сэм, несмотря на то, что он на первый взгляд кажется тихим, на самом деле- добрый и хороший парень, который в свои годы уже многого достиг.

После расставания с Артуром, мы как и раньше пересекались с Сэмом в университете, у него был последний год и он частенько появлялся в библиотеке, но завязать разговор никто из нас не решался. Несмотря на то, что рассталась я только с Артуром, продолжить общаться с его семьей, в том числе и братом было сложно.

В один из таких дней, когда Ник пришлось уехать домой снова спасать мать, я пошла готовиться к очередному тесту, пообещав подруге, что буду готовится за нас двоих, что бы потом объяснить и ей. После нескольких часов проведенными за изучением тонкостей финансового анализа мой мозг стал потихоньку закипать и ему срочно понадобилась хорошая доза глюкозы. Проведя у автомата несколько минут в надежде всё же найти хотя бы какую-то наличку, я уже было собралась возвращаться на место заливаясь слезами, но Сэм увидев мои безуспешные попытки подошёл помочь. Наш разговор был похож на прежнее общение, легкий и непринужденный, я расслабилась и поняла что, соскучилась.

Как оказалось он уже собирался уходить и увидел меня, как же вовремя. Проглотив несколько батончиков я поняла, что настроение слишком хорошее для того, что бы снова возвращаться к скучным терминам и цифрам. Сэм предложил прогуляться и выпить кофе и я как будто вдыхая давно забытый родной запах не раздумывая согласилась. Наверное в душе я всё же надеялась услышать, что Арт страдает и не может без меня. Понимала, что это маловероятно, ведь после того как я уехала, мы больше не виделись и не общались, но надежда во мне еще жила и горела.

Мы болтали до самой ночи, обо всем кроме Артура, негласно это была запрещенная тема для нас, и я безумно благодарна ему за это. У меня было ощущение, как будто мне удалось урвать кусочек моего счастливого прошлого. Мы столько времени были вместе, что я срослась с их семьей и считала себя их членом, и потому так больно было потерять их всех в один момент. Сэм всегда был тихий, серьёзный и рассудительный, лишь иногда мы могли пообщаться с ним по душам, казалось он мне не доверяет, хотя при этом ничего плохого или злого в нём не было. Со временем мы стали подшучивать друг над другом, мне казалось ему трудно открываться, но по происшествию лет стала пытать к нему теплые чувства, стал мне как брат, которого никогда не было. Но после того вечера, он открылся для меня совершенно по-другому, я кажется и не знала его вовсе. Открытый, смешной, амбициозный и красивый.