Пончик с гвоздями - Маргарита Южина

– Ага! Вас она велела совсем не пропускать. Так и сказала: этих Распузонов гони в шею.

– Будем считать, что я через камин просочилась, – нахмурилась Клавдия Сидоровна и грозно двинулась вперед. Коля даже не рискнул ее остановить. Но сопровождавшие ее мужчины остались возле машины – пока накалять ситуацию не было нужды.

Агафья Эдуардовна восседала в своей комнате на кушетке, хлебала кофе и тоскливо перелистывала журналы с обнаженными мужскими торсами.

– Так, я хотела серьезно поговорить… – ввалилась в комнату Клавдия Сидоровна и уселась напротив. – Вы уверены, что это я пришибла вашу гостью, так? Раз вы узрели мой разговор с убиенной на своей кассете, так почему же вы не просмотрели всех записей? Не может быть, чтобы там не засветился кто-то посторонний. Давайте еще раз вместе посмотрим.

Хозяйка дома поджала губы и напыщенно уставилась в окно. Она изо всех сил старалась выглядеть обиженной, но это у нее с каждой минутой получалось все хуже. В конце концов, с Клавдией Сидоровной она была знакома гораздо ближе, чем с погибшей, и Распузоны уже однажды спасли ее от большой беды. И вообще, по большому счету, она была не права, когда обвинила Клавдию в тяжелом грехе убийства. Но не признавать же теперь свою вину! Еще, чего доброго, заставят принародно извиняться. Поэтому сейчас Агафья Эдуардовна выбрала эдакий устало-замученный вид и отвечала, едва шевеля губами:

– Клавдия Сидоровна, неужели вы думаете, что я не просмотрела всех кассет? Да вот они. Я их разглядывала чуть ли не с лупой, и… ничего там нет, никакого преступника!

– И все же давайте посмотрим. Только скажите мне сначала, сколько было видеокамер?

Старушка что-то посчитала в уме, потом ответила:

– Шесть. На входе, в дамской комнате и у меня в спальне, а остальные в коридорах на этажах.

– А в зимнем саду была?

– Помилуйте, зачем мне камера в зимнем саду? Что там можно украсть? Цветы? Так там стоят такие крупные экземпляры, которые в карман не сунешь. Кстати, а вы чего не раздеваетесь, Клавдия Сидоровна? В моей спальне и в полном зимнем обмундировании? Хоть шапку бы сняли, не слышите же ничего, – оскорбилась вдруг хозяйка.

Клавдия именно шапку снять как раз и не могла – не показывать же ухоженной Агафье Эдуардовне остатки от вчерашней прически. А вздыбившийся клок она так и не смогла укротить.

– Вы не отвлекайтесь, у меня времени нет перед вами стриптизом заниматься, – сурово отмахнулась Клавдия и продолжала сидеть в шубе и шапке.

– Ну давайте смотреть. Что там вас интересует?

Клавдия по-свойски вставила кассету в видеомагнитофон, и по экрану телевизора побежала рябь. Смотреть кассеты оказалось делом изнурительным.

– Агафья Эдуардовна, вы хоть бы догадались чаем меня напоить. Я ведь не в карты к вам пришла играть, – тоскливо проронила Клавдия Сидоровна, просмотрев третью кассету.

– Вы, я извиняюсь, в верхней одежде будете чаи гонять? – опять прицепилась Агафья. – Насколько я помню, это неприлично.

– Вы перепутали, – не осталась в долгу Клавдия, – неприлично в нижнем белье, а в верхней одежде нормально. Ну, так где чай?

Хозяйка вскинулась и понеслась кричать на все этажи, требуя чаю. Вскоре расторопная прислуга прикатила маленький столик, заставленный всевозможными вазочками, чашечками, чайничками и конфетницами.

– Надо же – ничего! Все кассеты просмотрели, и никакой зацепки, ни одного подозрительного лица! – огорченно бубнила Клавдия Сидоровна, запихивая в рот сразу две конфеты. – А скажите, про кассеты точно никто не знал?

– Точно! – уверенно мотнула головой Агафья Эдуардовна. – Никто. Только Николай. Кстати, это он мне сказал, что камеры в коридорах нужно ставить. А больше никто.

– Ну вот, началось… А кто вам посоветовал в дамской комнате камеру установить?

– Ну так Валя Рогова! Она сказала, что в дамскую комнату никто просто так не войдет. Раз там дверь замыкается, значит, там можно спрятать поудобнее все, что вор стащил. Я имею в виду, что можно, допустим, в лифчик украденное затолкать или… А что, дельная мысль, мне понравилась.

Клавдия Сидоровна обреченно покачала головой.

И Колю, и Валю она знала хорошо. Коля – человек, преданный Агафье до мозга костей. Правда, в прошлый раз его сынок Ромка пытался Агафью грохнуть, но они тогда вывели парнишку на чистую воду, а сам Коля – чисто пес, верный и преданный. Валя тоже девушка замечательная. У нее состоялась наконец-таки свадьба с ее возлюбленным, и теперь она глубоко беременна. Поэтому нечего и думать, что девчонка замыслила кого-то там убивать. Это все понятно. Но понятно также и то, что видеокамеры страшной тайной ни для кого не были.

– И что там? – кивнула Агафья на экран.

– Я же говорю – ничего. Все лица знакомые, никого постороннего, ничего подозрительного. Похоже, тот, кто стрелял, тоже о них знал, о камерах-то, – вздохнула Клавдия Сидоровна и потянулась за пирожным. – Расскажите мне лучше, что у вас за гости были. Все как-то так быстро промелькнуло, я даже не успела никого толком разглядеть.

Агафья Эдуардовна отхлебнула крохотный глоточек чаю и рассказала о гостях все, что ей самой было известно.

Семизвоновы Семен Семенович и Лариса Федоровна в последнее время вообще были частыми гостями у Агафьи. Глава семьи, Семен Семенович, – бывший военный, прапорщик. Как он говорил, только-только вышел на пенсию и собирался вплотную заняться бизнесом. Больше всего ему хотелось найти такое дельце, чтобы и деньги ручейком текли, и глаз радовало. Поэтому они с женой решили открыть где-то на задворках края такое же предприятие, как у Агафьи, – тоже нудистский клуб, – и теперь почти ежедневно изнуряли опытную Агафью Эдуардовну вопросами. Причем к ее советам не прислушивались совсем.

– Ну вы сами подумайте, где вы собираетесь открывать клуб? На Дальнем Севере?

– Ну и что? Там что, по-вашему, только одни белые медведи проживают?

– Но как же люди у вас будут загорать совершенно раздетыми? Там же холод!

– Да, там холод. И снег. И полгода ночь. Ну и что? Зато там никакой конкуренции!

Доказать им что-то было невозможно, отвязаться от семьи прапорщика – тоже. Поэтому Агафья решила пригласить Семизвоновых, они бы все равно пришли.

Семья бизнесмена Василия Петровича Красикова была самым частым посетителем клуба. Несколько раз Красиковы вместе с Агафьей ездили развеяться на заграничные моря, а после того, как совсем недавно это семейство приобрело левретку и назвало ее в честь хозяйки клуба Агафьей, место за праздничным столом им было обеспечено.

– Между прочим, Марианна – их знакомая.

– Слушайте, Агафья Эдуардовна! По паспорту она Мария Зудова, мне муж говорил, так что будем ее звать просто, по-российски – Мария. Насмотритесь мексиканских пузырей, и давай любую Машу Марианной кликать! Давайте-ка мне адресочки ваших Красиковых и… ага… и Семизвоновых тоже. Надо мне навестить ваших гостей.

Агафья Эдуардовна пожала плечиками и быстро нацарапала адреса.

– А теперь скажите, кто работал у вас вчерашнюю ночь? – продолжала допрос Клавдия.

– Ах, боже мой! Ну, кто работал… Коля, потом Валя Рогова – она последние дни дорабатывает. Потом… потом Катя-повариха, и все… Нет, еще Лера – горничная.

– Что ж у вас так мало прислуги было в праздник-то?

– Ну, вы тоже, такая интересная! Им же в праздник надо платить по двойному тарифу. А мне это зачем? И потом, каждый хочет встречать праздник непременно в кругу семьи. Каждый год разборки, смена графика. Нет, нам так удобнее.

– Еще один моментик, – вспомнила Клавдия. – Вроде бы Мария постоянно с сумочкой толклась, а когда ее убили, сумочки не было. Вы не находили?

– Нет, – уверенно мотнула головой Агафья. – Я серьезно тебе говорю – никакой сумочки. Хотя я и сама видела: Мария пришла с ней. Там у нее и телефон, кстати, был. И куда все подевалось?

– Так, оставим вопрос открытым. Дальше…

Клавдия еще задавала какие-то вопросы, пока не кончились печенье и пирожные, потом с достоинством поклонилась и потопала к двери.

– Клавдия… ты слышишь… ты на меня не сердись. Вот найдешь преступника, помиримся, правда? Кстати, передай Акакию, что у меня опять захворала азалия, пусть приходит.

– Агафья Эдуардовна, боюсь, моему мужу некогда будет лечить цветочки. Ему надо отстаивать честь жены!

Клавдия выплыла из комнаты и направилась к зимнему саду. Раньше это была просторная лоджия, но позже ее расширили, произвели какие-то строительные доработки, и теперь сие пространство называлось зимним садом и радовало глаз свежей, насыщенной зеленью. Вот под этой пальмой была убита Мария Зудова… а здесь валялся пистолет… Никто, конечно же, не оставил его на том же месте – ведь приезжала милиция. И следов никаких уже не осталось, но осмотреть комнату все же было надо. Клавдия знала про это, читала в книгах.

Из-под шапки ей на лицо давно ручьем струился пот, но она так и не сняла головной убор. В зимнем саду женщина рухнула на колени и принялась сантиметр за сантиметром ощупывать пол, покрытый дорогим ковром. Ползать в шубе было неудобно, но снимать ее Клавдия постеснялась – а ну как кто увидит, что одета она совсем не для первого января. Пусть она в памяти людской еще немного побудет яркой и нарядной. Клавдия исползала всю лоджию, но без толку. Ничего не нашла.