Лев - Ксения Черногорская

старых клиента ждут появления новой ткани. Вот сейчас я ещё разок проверю, поступила ли она, и если да, то, считай, что за сегодня — лучший продажник именно я.

— Ну-ну, — смеюсь я, глядя на неё из-за своего стола. — Можно подумать, у меня старых клиентов нет.

— Не веришь? — ещё больше щурит глаза Машка.

Она вообще девчонка очень прикольная и безумно азартная. Прямо удовольствие с ней соревноваться. Днём, когда в отделе больше десятка человк, мы обычно работаем молча. За исключением звонков, конечно, и перекидыванием слов на тему служебных записок и прочих рабочих вопросов. А вот вечером у нас часто такая жара!

И вскоре, увлечённая гонкой, я и думать забываю о том, что вчера какой-то наглый богатый тип грозился меня увезти с собой неизвестно куда.

Стук в дверь заставляет меня не просто вздрогнуть, а едва не выронить телефон, который я взяла для того, чтобы позвонить своим клиентам — милой семейной паре.

Испуганно смотрю на Машку. А она на меня. Только с интересом. Взглянув на дверь, снова смотрит на меня.

— Ты чего напряглась-то так? — улыбается она.

Напряжёшься тут…

— Да это кто-то из отдела маркетинга, наверное… — говорит Машка, а потом громко произносит: — Входите, дверь открыта!

У меня сердце сердце падает куда-то в ноги, когда я вижу, как на пороге появляется вчерашний хам и наглец Лев. Сегодня уже в чёрном костюме и белоснежной рубашке с расстёгнутой верхней пуговицей.

Входит он не сразу и явно прячет что-то за спиной.

А когда входит, вытаскивает из-за спины огромный букет длинных бордовых роз. Без всякого целлофана. Просто очень большой букет, перетянутый внизу блестящей красной ленточкой. Роз — штук пятьдесят, не меньше.

— Добрый вечер, — улыбнувшись, произносит он, и закрывает за собой дверь.

Взглянув на Машку, вижу, насколько она охреневшая. Прям зависла с руками, поднятыми над клавиатурой.

— Добрый… — отзывается она. — А вы, собственно, к кому?

— А я, собственно, — ухмыляется Лев, — к вот этой красотке.

— К Олесе? — вскинув тонкие брови, Машка бросает взгляд на меня, а потом, улыбнувшись, снова смотрит на Льва.

У меня же желание только одно. Стечь по стулу вниз и спрятаться под столом.

Сглотнув, снова смотрю на этого кадра, как кролик на удава. Наглости ему не занимать, это точно…

Он же, совершенно ничего и никого не стесняясь, уверенно подходит к моему столу. Протягивает букет.

— Это — тебе.

— Не нужно, — нахмурившись, отвечаю я.

— В смысле — не нужно? — чуть оторопевает он. — Это — подарок.

— И что?

Тряхнув головой, он усмехается, и кладёт букет на стол, прямо на файлы с документами.

— Обиделась на меня за вчерашнее, да? — насмешливо спрашивает он.

— Я, — развожу руками, — на вас не обижалась. Но подарков мне ваших — точно не нужно.

Машка встаёт из-за стола и, направившись к нам, говорит:

— Не обращайте внимания, она шутит.

Лев оборачивается на неё.

Машка тут же расплывается в улыбке и заправляет за ухо локон.

— Очень красивые цветы, — взглянув сначала на букет, а потом, подойдя ближе и чуть ли не заглядывая Льву в лицо, воркует она. — Загляденье просто. Безумно красивые.

Он же не обращает на неё никакого внимания. Сунув руки в карманы брюк, смотрит мне прямо в глаза.

— Ты на "яйца", что ли обиделась? — спрашивает он. — Да я характер имел в виду. Нет у тебя яиц, уверен. Были бы яйца, я бы тебе розы не принёс.

— Мне не нужны ваши розы. Так что купили вы их напрасно.

— Почему напрасно-то? — удивляется Машка. — Не напрасно. А хотите, — облизнув губы, она смотрит на Льва, — я их заберу? Мне такие цветы очень нравятся…

Лев, наконец, обращает на неё внимание. Повернув к ней голову смотрит так, что у неё даже ножки чуть подгибаются. И глазки заблестели…

— А ты её фрейлина, что ли? — склонив голову набок, хмуро цедит Лев.

— Что? — опешивает Машка. — По… почему "фрейлина"?

— По поведению.

— Да я просто… — Машка виновато улыбается и пожимает плечами: — Чтобы цветы не пропали… Красивые же…

Не вынимая одной огромной ручищи из кармана брюк, другой Лев берёт с моего стола букет и вручает ей. Распахнув глаза, Машка обеими руками обнимает этот огромный букет и, видно, что ей даже просто удержать его трудно. Носом она тут же зарывается в яркие, бордовые бутоны.

— Раз так переживаешь за розы для Олеси, — холодно произносит Лев, — то поставь их в вазу. Тогда реально красиво будет. А вазу… — он смотрит на тумбочку рядом с моим столом, — вот сюда, на тумбочку.

Маша растерянно на него смотрит.

— То есть это цветы для…

— Для Олеси, — тихо рычит Лев. — Но тебе, фрейлина, их можно временно подержать. Короче, ищи вазу.

— Да где ж я такую огромную вазу в офисе-то найду?…

— Так, — вставая, вмешиваюсь в этот нелепый диалог я. — Лев, прекращайте ломать эту комедию. Я вам сказала вполне понятно, что никаких цветов мне от вас не нужно. Девушку зовут Мария, она моя коллега, а не, как вы изволили выразиться, "фрейлина". И я вас прошу так её не называть. Забирайте свои цветы и уходите.

Лев насмешливо смотрит на меня. Он выше меня почти на голову и от этого мои слова кажутся мне менее внушительными, чем хотелось бы.

— Между прочим, — добавляю я для большей весомости, — наш рабочий день уже закончился. Поэтому заберите у Маши цветы и покиньте помещение.

Он серьёзнеёт, хмурится, пару раз играет желваками. Но затем, забирает у Маши цветы, и сделав пару шагов к тумбочке, кладёт их на неё.

— Без вазы, так без вазы.

Смотрит на меня. Потом на Машку.

— Мария, можно тебя на пару секунд?

— Меня? — захлопав ресницами, спрашивает она.

— Тебя.

Она снова заправляет непослушный светлый локон за ухо.

— Можно…

Он подманивает её ладонью, склонившись что-то шепчет на ухо, а затем они оба выходят из кабинета. Машка оглядывается на меня и, улыбнувшись, пожимает плечами.

Настроение бить рекорды продаж, понятное дело, у меня пропадает напрочь. Вздохнув, принимаюсь быстро укладывать документы в стопки, а затем выключаю программы и ноут. Захлопнув его,