Ожерелье невесты - Кэт Мартин

Но этого было недостаточно. Он в долгу перед отцом. Корд хотел не только восстановить финансовое благополучие семейства, но и приумножить состояние. Он не только обнаружил в себе деловые способности, он выработал план, в который входила женитьба на богатой наследнице.

Это представлялось несложной задачей. Корд знал женщин. С ними ему было легко, они ему нравились – молодые и не очень, полные и худенькие, богатые и бедные. И они любили его. Он уже присмотрел парочку кандидаток. Когда придет время, ему будет нетрудно решить, какая из привлекательных и богатых молодых женщин станет его женой.

При мысли о женщинах в его воображении возникла прелестная белокурая малышка, спавшая наверху. Он ни разу не соблазнил ни одной служанки или невинной девушки, но для прекрасной Клер готов был сделать исключение. Конечно, он обязательно позаботится о ней. У нее будет удобный городской дом, он обеспечит ей достаточно щедрое содержание, она сможет позаботиться о старшей сестре.

От такого расклада выиграют все.

Первый день работы Тори в качестве экономки у графа Бранта пришелся на понедельник. Уже перевалило за полдень, а все шло далеко не лучшим образом. Хотя граф представил ее слугам как миссис Темпл, Тори знала, что молодой женщине ее возраста будет трудно завоевать их уважение и расположение.

Что за экономка в девятнадцать лет? Слуги обиженно воспринимали распоряжения, исходившие от персоны, которая, как они думали, была совершенно неопытной, и хотя это было не совсем так, только время могло заставить их изменить свое отношение.

Хуже того, слуги ожидали, что экономкой станет миссис Ратбон, старшая по статусу в штате прислуги. И миссис Ратбон была в ярости, что ее обошли.

– Тори? – По винтовой лестнице вниз спешила Клер. Ни домашний чепец, надетый на серебряные локоны, ни жесткая черная юбка из тафты и простая белая блуза не могли приглушить сияние, исходящее от ее прекрасного лица. – Я закончила уборку гостевых комнат в восточном крыле. Что мне делать дальше?

Тори уже осмотрела богато обставленный дом, отметила свежесрезанные цветы на столике у входа и сверкание инкрустированного паркета. На первый взгляд везде было чисто, столики блестели, на каминных полках не было пыли, но более внимательный осмотр показал много упущений.

Серебро давно требовало чистки, комнаты для гостей неделями не приводились в порядок, камины давно не чистили. Ковры необходимо было тщательно выбить, а шторы как следует проветрить.

Она добьется, чтобы все делалось как надо. Так или иначе, она победит недоверие слуг.

– Я не убирала комнаты в западном крыле. Мне идти наверх и прибрать их?

Тори этого совсем не хотелось. В той части дома находилась комната лорда Бранта, и Тори хотела бы держать Клер как можно дальше от него.

– Почему бы тебе не спуститься вниз, в буфетную, и не помочь мисс Хоникатт чистить то замечательное шеффилдское серебро?

– Хорошо, но…

– Моя комната определенно нуждается в уборке, – лениво протянул граф, возникший на верхней площадке. Его необычные глаза в золотых крапинках уставились на внезапно покрасневшее личико Клер.

Клер присела, но неожиданно потеряла равновесие и чуть не упала. К счастью, граф схватил ее за руку и помог встать на ноги.

– Спокойнее, милочка. Вам не требуется убивать себя, чтобы выполнить это поручение.

Краска на щеках Клер стала гуще.

– Прошу прощения, милорд. Я порой бываю неловкой. Сейчас я приберу у вас.

Клер быстро стала подниматься по лестнице, прошла мимо графа, который отступил, пропуская ее, и посмотрел ей вслед. Его львиные глаза следили за ней, пока она не исчезла из виду, после чего Корд повернулся к Тори:

– Надеюсь, вы хорошо осваиваетесь в новой должности?

– Да, милорд. Все идет хорошо. – Это было неправдой. Слуги едва замечали ее присутствие, и она не знала, много ли из ее распоряжений действительно будет выполнено.

– Прекрасно. Если возникнет необходимость, обращайтесь ко мне. – Он пошел наверх, оставив Тори тревожиться за его намерения в отношении Клер.

– Милорд?

Он остановился, не дойдя до лестничной площадки.

– Да?

– Дело в том… Есть некоторые вещи, которые я хотела бы обсудить с вами.

– Лучше немного позже. – Он поднялся по лестнице и направился к своей комнате.

– Это важно, – крикнула Тори, догоняя его. – Может быть, вы найдете для меня несколько минут?

Брант остановился, повернулся к ней. В течение нескольких показавшихся ей долгими мгновений он изучал ее, и что-то подсказало Тори, что он прекрасно знает, о чем она думает.

Он едва заметно улыбнулся:

– Настолько важно? Я спущусь через пятнадцать минут.

Подойдя к коридору, ведущему в его покои, Корд продолжал качать головой и изумленно улыбаться. Эта новая экономка очень занятная. Дерзкая и слишком проницательная, чтобы ему это понравилось. Дверь была открыта. В глубине комнаты двигалась воздушная фигурка в чепце, легкими, быстрыми движениями работавшая щеткой, сметая немногие пылинки, которые обнаруживались на тщательно натертом дубовом полу.

Она была удивительно мила. И в отличие от дерзкой сестры трепетала перед ним, даже боялась его. Он прикидывал, что сделать, чтобы успокоить ее.

Он прошел было в комнату, но остановился, поняв, что она не замечает его присутствия. Ему захотелось понаблюдать за ней. Щетка продолжала двигаться, потом застыла, потому что Клер остановилась, чтобы рассмотреть серебряную музыкальную шкатулку, стоявшую на столе. Подняв крышку, она испуганно замерла, когда из шкатулки полились звуки колыбельной Бетховена.

Клер начала раскачиваться из стороны в сторону и пританцовывать, жизнерадостным голоском вторя звукам музыки и держа щетку, словно это был партнер. Корд следил за ее гибкими, грациозными движениями, но на этот раз не поддался очарованию, как в первый день, а нахмурился.

Следить за ней было все равно что подглядывать за феями, тайно пробравшись в их царство, все равно что подглядывать за играющим ребенком. Корда это смутило.

Клер заметила его, отпрыгнула и захлопнула крышку шкатулки.

– Я… Простите меня, милорд. Она… она такая красивая. Я открыла ее, и заиграла музыка… Я… я надеюсь, вы не сердитесь?

– Нет, – сказал он, сделав легкое движение головой. – Я не сержусь.

– Милорд? – При резких звуках голоса Виктории Темпл его брови поползли вверх, он изумленно воззрился на вторую сестру. Ярость, написанная на ее лице, заставила его улыбнуться.

– В чем дело, миссис Темпл? По-моему, я обещал, что спущусь через пятнадцать минут.

Она придала своему лицу бесстрастное выражение.