Операция «Преториус» - Анджей Выджиньский

— Видишь, — сказал младшему сержанту Джон Куллен, — нужно было сразу звонить старшему лейтенанту, как только я пришел. И тогда мы не выпустили бы эту подлодку. Младший лейтенант объявил бы тревогу.

— Возвращаемся на заставу, — сказал младший сержант.

Через полчаса они были на заставе. Карл бросился к телефону:

— Немедленно соедините меня со старшим лейтенантом Оденом.

Оден был их непосредственным начальником, без его разрешения они ни с кем не имели права вступать в контакты по служебным делам.

До младшего сержанта донесся его заспанный голос:

— Что там еще, черт возьми?

Младший сержант доложил о таинственном разговоре Куллена и о подводной лодке, которую видел патруль.

— Господин старший лейтенант, докладываю, что все это правда. Я тоже не верил, но позднее сам увидел подводную лодку, слышал мотор, наблюдал, как она погружалась. Да подавиться мне собственным галстуком, если я что-то выдумываю.

— А ты не помнишь, как все вы жрали виски? Шлялся вместе со своим патрулем и теперь несешь бредни. Черт бы вас всех побрал.

И бросил трубку.

Младший сержант еще раз соединился со старшим лейтенантом Оденом.

— Господин старший лейтенант, если вы не верите, я буду вынужден позвонить в другое место. Я предупреждаю вас, поскольку это серьезное дело. Куллену дали несколько сот долларов. Они находятся здесь, у меня. Никто из нас не пьян. Предпримите какие-то меры, иначе из-за этого могут быть большие неприятности.

— Слушай, младший сержант, — сказал старший лейтенант Оден, — если не подтвердится, я тебе запомню это на всю жизнь. До смерти останешься младшим сержантом. А теперь говори коротко, все по порядку, как это было.

X

Младший сержант Дженнет рассказал, как это произошло.

Вскоре старший лейтенант Оден позвонил капитану.

Затем капитан позвонил майору и повторил услышанное от Одена. У него, однако, были сомнения в достоверности этой истории. Капитан признался, что также сомневается в правдивости рассказа. Позднее майор связался с полковником. Полковник разговаривал еще с кем-то. Таким образом, это сообщение передавалось все дальше и дальше, встречая на своем пути издевки, злословие, глупость и непонимание. Прошло несколько часов, прежде чем на Лонг-Айленде была объявлена военная тревога.

На рассвете командование морского флота США решило поставить в известность о происшествии ФБР. Учитывая персону информирующего, телефонную трубку взял сам шеф ФБР.

— Значит, вы хотите, чтобы я тотчас уведомил Вашингтон? Я должен выставить себя на посмешище? И не говорите мне, что эти сумасшедшие из береговых погранвойск видели подводную лодку. Это же форменная чушь. Они подыхают от скуки, им нужно найти какое-то более полезное занятие, нежели блуждание по дюнам.

— А если действительно случилось нечто подобное? Мне бы хотелось, чтобы вы поставили в известность Вашингтон.

— Исключено. Это какая-то нелепая история, на которую жалко тратить время. Что касается меня, то я не хочу принимать никаких решений по этому делу.

В утреннем выпуске «Лонг-Айленд ньюсдэй» была помещена сдержанная статья об удивительных ночных приключениях на восточном побережье острова. Подводная лодка, донесение Куллена, кипа двадцатидолларовых банкнотов, тревога, объявленная на рассвете…

Несколько десятков нью-йоркских журналистов ворвались в штаб командующего нью-йоркским военным округом, требуя подробных объяснений.

— Господа, — сказал пресс-офицер, — как вам известно, мы не можем влиять на то, что вы пишете. Один из вас, как это водится, высосал из пальца невообразимую чушь. Но не требуйте от меня, чтобы я отвечал за это. Вам скорее следует обратиться к своему коллеге.

— Я хотел спросить, — отозвался представитель «Нью-Йорк ивнинг пост», — заблокированы ли шоссейные и железные дороги с восточного мыса Лонг-Айленда в Нью-Йорк после получения донесения патруля?

— Уважаемые господа, — ответил пресс-офицер, — об этих слухах хорошо известно полиции штата, ФБР, командованию военно-морского флота США, разведке и контрразведке. Если все они не предприняли никаких шагов — это значит, что подобными вымыслами не стоит заниматься.

— В таком случае, — сказал репортер из «Нью-Йорк уорлд трибюн», — если на Лонг-Айленде действительно высадились шпионы, теперь они находятся в центре восьмимиллионного города. Можно их искать как иголку в стоге сена.

Пресс-офицер встал:

— Дорогой мой, — сказал он вежливо, — вы представляете весьма солидное издание, чтобы заниматься такими глупостями. Я обращаюсь ко всем вам, друзья: не тратьте времени на эту чепуху.

Когда уже совсем рассвело, Куллен привел группу офицеров и моряков на то место, где он встретил человека в плавках. Волны и ветер стерли следы от ног. Но когда начали лопатами копать песок, то под его полуметровым слоем обнаружили несколько ящиков.

Капитан, возглавлявший патруль, приказал открыть их, внутри находилось огромное количество хорошо уложенных и старательно запакованных… карандашей. Один из них внимательно изучили, оказалось, что он содержит сильное взрывчатое вещество. Неподалеку от этих ящиков солдат нашел пустую коробку от немецких сигарет «Юно». Другой солдат откопал полный комплект униформы немецкого унтер-офицера СС.

Увидев мундир, капитан улыбнулся, улыбнулись также и другие офицеры.

— Мне кажется, — сказал он, — все это не требует лишних комментариев. Просто наше командование хотело проверить бдительность береговой охраны.

— Вероятно, — сказал молоденький офицер, — это единственное разумное объяснение.

— Однако нам доказали, что без нашего ведома можно закопать ящики со взрывчаткой.

— Простите, — сказал задетый за живое старший лейтенант Оден, за которым был закреплен этот участок побережья, — простите, пожалуйста, но моряк Джон Куллен вовремя раскрыл это. На этот раз ловушка не удалась. Видимо, мы заслуживаем похвалы.

— Продолжать поиски? — спросил младший сержант Карл Рис Дженнет.

— Да, ищите дальше, — ответил капитан, командовавший группой, и обратился к окружающим его офицерам: — Насколько мне известно, командование не намеревалось устраивать здесь для вас ловушку. Там хорошо знают, что этот участок охраняется только формально, для порядка, и к тому же невооруженным патрулем.

Вскоре моряки откопали несколько ящиков с зажигательными бомбами в виде брикетов угля, теннисных мячей, авторучек…

— Однако, — сказал капитан.

— Хорошенькое дело, — сказал старший лейтенант Оден.

— Точно, — сказал младший сержант Дженнет.

Через полчаса командующий нью-йоркским военным округом прислал бронетранспортеры, чтобы перевезти в безопасное место ящики, найденные в дюнах Лонг-Айленда.

Даш, Бургер, Квирин и Гейнк без помех проникли в центр Нью-Йорка. Никто все еще не решался дать указание о контролировании коммуникаций, связывающих восточное побережье Лонг-Айленда с городом.

XI

Четверо мужчин, измученных дорогой, копанием ям и выгрузкой ящиков, в мятой и сырой одежде, но с превосходно подделанными документами появились в нескольких нью-йоркских гостиницах, требуя лучших номеров. Даш остановился в «Уолдорф-Астория», Бургер — в «Риц-Карлтон».

Он сказал бою, когда они вышли из лифта, напоминавшего внутреннее убранство старомодного дилижанса:

— Сразу же приготовь мне горячую ванну и принеси купальный халат.

Даш принял горячую ванну, пропустил глоток коньяку и почувствовал себя значительно лучше. Он растянулся на диване, взял телефонную книгу; через некоторое время старательно набирал номер телефона.

— Хэлло, папаша! Это нью-йоркское отделение ФБР?

— Точно… Что бы вы хотели? Если кока-колу, то ее можно купить напротив, у Макса.

— Чудесно, — с облегчением сказал Даш, — это была отличная шутка, мой дорогой. Прошу соединить меня с дежурным офицером. Кто сегодня на дежурстве?

— Дин Мак-Вортер.

— Тогда соедини меня с ним.

Отозвался детектив Дин Мак-Вортер. Он не был дежурным офицером, но телефонист, не слишком серьезно отнесшись к остроумному клиенту, соединил его с сотрудником низшего ранга.

— Видите ли, — нервно начал Георг, — я являюсь руководителем гитлеровской диверсионной группы, нас прислал сюда адмирал Дениц, сам Адольф Гитлер утвердил план этой колоссальной операции. Но я враг гитлеровского режима и еще во время подготовки в замке Квенц решил, что тотчас же по прибытии в Штаты я выдам эту самую большую диверсионную акцию в истории войны. Я чувствую себя лояльным американским гражданином.

— И вы хотите сказать, — буркнул Мак-Вортер, — что вас лично прислал Адольф Гитлер? У вас чертовски хорошие знакомства на чертовски высоких местах.