Феномен Грасса - Борис Хлебников

Наконец, кто пишет рецензии для местных газет, радиостанций и телеканалов? Обычно это бывают учителя литературы из местной же гимназии. Удивительно, насколько быстро некоторые из литературных новинок попадают в школьную программу, хотя бы в качестве факультатива. Об этом наглядно свидетельствует количество учебно-методической литературы. Так, уже через год-два после выхода в свет недавней новеллы Грасса «Траектория краба» появилось сразу несколько изданий подобного рода, посвященных ей.[24]

Встречи Грасса с зарубежными переводчиками его новых произведений предусмотрены договором писателя с издателем, который их и финансирует. Это требует немалых расходов, но Штайдль и тут откровенно демонстрирует на простых расчетах, что издательству это выгодно, так как, во-первых, затраты с лихвой окупаются продажей лицензий на переводные издания (здесь также срабатывает принцип снежного кома: чем больше переводов, тем шире мировая известность автора, что оборачивается желанием еще большего количества стран переводить и издавать его), а во-вторых, можно почти не тратиться на литературных агентов, поскольку хороший переводчик, завязавший прочные личные отношения со всемирно известным автором и завладевший — обычно после конкурентной борьбы и своего рода естественного отбора — монополией на его переводы в собственной стране, справляется с пропагандистскими задачами не хуже любого профессионального литературного агента, которому приходится обслуживать сразу нескольких авторов.

Встреча Грасса с переводчиками длится несколько дней. Переводчики приезжают на нее, предварительно ознакомившись с новым произведением. Причем издательство, редакторы и секретари Грасса готовят для них разнообразные рабочие материалы. В случае с романом «Долгий разговор» это были карты и фотографии тех мест, где происходят события, справочный перечень реалий, отсылки к явным и скрытым цитатам и множество других вещей, которые переводчик далеко не всегда может найти сам. Для Грасса характерно наличие сквозных мотивов и персонажей, которые переходят из книги в книгу. Это обстоятельство также учитывается при составлении рабочих материалов. Словом, переводчик получает уникальную возможность сформулировать собственные вопросы, чтобы задать их непосредственно автору.

Затем происходит совместное чтение новой книги. Грассу достает терпения прочитать ее от начала до конца, страницу за страницей, абзац за абзацем, фразу за фразой, что сопровождается вопросами и ответами, разъяснениями, «лирическими отступлениями». Какие-то фрагменты он зачитывает вслух, чтобы переводчики уловили ритм и интонацию текста (ведь он и пишет свои книги, проговаривая каждую фразу). Здесь же присутствуют сотрудники Грасса, представители издательства. Но ведь и каждый переводчик — знаток произведений Грасса. При этом датчанина может заботить проблема, которая еще не пришла в голову испанцу, или наоборот. Попутно происходит обмен мнениями относительно наиболее трудных мест, обсуждаются варианты, испрашивается отношение к ним автора.

В мае 2005 года Грасс собрал в Данциге (Гданьске) своих переводчиков, чтобы обновить перевод «Жестяного барабана». Хотя некоторые из переводов этого романа выполнены выдающимися мастерами своего дела, но прошли десятки лет со времени выхода в свет английского, французского или испанского издания. Что-то в этих переводах неизбежно устарело, а что-то понадобилось переосмыслить из-за уже упоминавшихся сквозных тем, мотивов, реалий и персонажей. На сей раз Грасс водил переводчиков по своему родному городу, рассказывал о себе. Кстати, при встрече с переводчиками, многие из которых поддерживают личные дружеские отношения с Грассом, важна не только непосредственная работа над текстом, но и вечерние, застольные или прогулочные беседы.

По результатам каждой из рабочих встреч составляется специальный протокол, в котором фиксируются все заданные вопросы и полученные ответы, а также просьбы о дополнительных разъяснениях. Такой свежий протокол относительно «Жестяного барабана» насчитывает более полутора тысяч позиций, хотя, казалось бы, роман давно изучен литературоведами вдоль и поперек, подробно проанализирован и прокомментирован исследователями в бесчисленном множестве научных работ, диссертаций. Сам же опыт работы переводчиков с Грассом живо описан ими в недавней книге «Палтус говорит на многих языках».[25]

Итак, книготорговцы, библиотекари, школьные учителя, переводчики — вот та целевая группа, которую издатель Герхард Штайдль рассматривает в качестве посредников (или, как говорят в социологии, мультипликаторов), помогающих охватить широкую читательскую аудиторию. Ведь реклама сама по себе, в том числе и скандальная, может сыграть роль предпосылки для успеха книги, но достаточным условием она не является.

Последние социологические исследования показывают, что основную часть книг немцы предпочитают покупать в «магазине за углом». В Германии один книжный магазин приходится в среднем тысяч на пять жителей. Продавцы, особенно в провинции, хорошо знают свою клиентуру, их совет очень важен. Но больше всего при выборе, покупке, чтении, оценке книги люди ориентируются на мнение кого-то из круга своей семьи, друзей или знакомых, кто слывет заядлым книгочеем, знатоком, человеком со вкусом, кто затевает беседы на литературные темы, обсуждает прочитанные книги. Немецкие социологи довольно точно оценили потенциал этой группы — она насчитывает для Германии около двенадцати миллионов человек. Прежде всего для них-то и проводятся читательские встречи, публикуются рецензии, на них нацеливается та или иная стратегия рекламной кампании. Но главное, чтобы книгу не просто купили. Нужно, чтобы ее еще и прочли. Но даже этого недостаточно. Для ее полного успеха необходимо, чтобы о книге заговорили дома и на работе, в семье, кругу друзей и коллег, на различных дискуссиях и форумах. Именно это и происходит с книгами Грасса.

А с тем романом «Долгий разговор» приключился очередной крупномасштабный скандал, инициатором которого уж никак нельзя считать писателя. Вопреки своей первоначальной восторженной реакции Райх-Райницкий учинил роману жуткий разнос, а опубликовавший его журнал «Шпигель» еще и поместил на обложке коллаж — маститый критик раздирает новую книгу Грасса.[26] Впрочем, спор, превратившийся в дискуссию общенационального масштаба, разразился не столько относительно художественных достоинств или недостатков романа, сколько относительно взглядов Грасса на объединение Германии. Ему даже приписывалось, будто он выступал против объединения страны, хотя Грасс изначально, еще в 1989 году, протестовал против конкретных политических решений, которые обернулись, по его мнению, «поглощением» бывшей ГДР, а кроме того, привели к беспрецедентному размаху коррупции в ходе приватизационных мероприятий.

Луковица памяти

Но вернемся к конфликту вокруг новой книги Грасса.

Собственно говоря, эпизод с призывом семнадцатилетнего подростка в войска СС вполне зауряден. Подобные истории с одногодками Грасса на исходе войны, когда их все реже спрашивали, в какие части они хотели бы пойти, и все чаще расстреливали за нежелание воевать, за испуг, дезертирство или просто за то, что отбился от своих, исчислялись десятками тысяч. Да, несколько дней, проведенных Грассом на передовой, врезались в память, а главное — породили у него «неотступное чувство, что выжил лишь случайно».[27]

Только все же новая книга совсем не об этом. Она посвящена поиску ответов на два вопроса. Первый из них преследовал писателя на протяжении всей его творческой, духовной жизни, что нашло отражение в каждой из его книг и сохраняет актуальность по нынешний день: каким образом Германия, давшая миру великих просветителей и гуманистов, сформировавшая классическую систему школьного образования и педагогики, которая считалась одной из лучших в мире, пришла к национал-социализму, чьи идеи до сих пор продолжают находить сторонников среди молодых немцев?

Есть и второй вопрос. Что повернуло жизнь мальчика из провинциальной семьи мелких лавочников, судьбу обычного данцигского подростка, который не поражал окружающих выдающимися способностями, учился так себе, оставался на второй год и даже изгонялся из школы, а получить аттестат зрелости так и не успел — помешала война? Казалось бы, все препятствовало тому, чтобы он стал художником и писателем — мещанское происхождение, далеко не интеллектуальное окружение, тяготы военного времени и ранних послевоенных лет. «Когда б вы знали, из какого сора…» Но что-то или кто-то вдохнули же в него тягу к искусству, творческую искру, гражданское чувство, взялась же откуда-то энергия, необходимая для самореализации. Вот над чем размышляет писатель в «Луковице памяти» — книге, которую Грасс предварил строкой: «Посвящается всем, у кого я учился».