Сферы - Александр Макеев

Расскажу я вам, дорогие мои сокурсники, историю моей встречи с необычным природным явлением – шаровой молнией. Когда встреча эта состоялась, был я лопоухим пионером, что могу подтвердить и теперь, – Женька двумя пальцами шлёпнул себя по верху уха. – Весна приближалась к лету и мы, школьники, готовились к какому-то празднику в доме пионеров. Каждый был занят своим делом. Кто рисовал, кто клеил… Мне досталось вырезание затейливых фигур из цветной бумаги. Навык в этой работе остался у меня до сих пор. Мы сидели в большой комнате, окна которой по причине раннего весеннего тепла были распахнуты настежь. Лёгкий ветерок шевелил занавески…

Увлечённые делом, мы не сразу заметили, что стало темнеть, и только когда по жести подоконников забарабанил град и тишина раскололась грохотом грома, мы отвлеклись от своего занятия. Град сменился ливнем, который скоро прошёл. Гроза уносилась ветром дальше, вот-вот должно было выйти солнце. Вдруг в стекло, словно камушком кинули. В наступившей мгновенно тишине этот звук заставил всех повернуться к окну, сквозь которое в комнату влетел предмет круглой формы с ярко-жёлтым отливом. Из предмета время от времени к его периферии проскакивали искорки. Воздух в комнате стал необычайно свежим и лёгким. Все застыли в живой картине с высохшей на пере тушью и на кисточке с каплей клея. В моих руках были полураскрытые длинные ножницы, и именно к ним подплыл шарик. Самого касания я не видел. Раздался оглушительный треск, вспыхнуло яркое световое пятно. Когда свечение закончилось, шарик уже пролетал амбразуру окна, выпорхнув в парк. Что было с остальными ребятами, я не могу сказать. От появления до исчезновения шарика прошло не более минуты. Но самое загадочное произошло после увиденного. Я, сколько не старался, не мог раздвинуть или соединить концы ножниц. Никаких моих сил не хватало на это еще недавно простое действие. Оцепенение напало не только на мою руку, но и на всё тело. Голова оставалась свежей, но двинуть каким бы то ни было членом я не мог, так как боялся, что у меня ничего не получится. Я был беспомощен как запеленатый младенец.

Причина паралича заключалась в том, что электрический разряд напрочь сварил лезвия в месте касания. Только теперь, после сдачи экзамена по электротехнике я начинаю понимать всю опасность моего тогдашнего положения. Если лезвия ножниц были бы соединены, а сами ножницы были бы покороче… Теперь эти ножницы висят в моей комнате…

Дверь распахнулась, произведя среди слушателей эффект шаровой молнии. В комнату влетела Анюта, выпуская во все стороны возгласы негодования:

– Мало того, что за них всё приготовили, они ещё упрашивать себя заставляют. Марш за стол. А тебе, Андрющка, я не дам пирога. Останешься без сладкого. Я же просила, чтобы через десять минут…

Не окончив фразы, Анюта начала хватать кого попало, направляя захваченного в столовую.

Анюта, сидящая напротив Андрея и Кати, заметила происшедшую перемну в их отношениях. Пара замкнулась в своём, ими создаваемом мире. Они были на его пороге.

– Любуешься делом своих рук? Не пора ли под венец и да за свадебку, как говорили в старые времена.

– Смотри, Василий, свою не прозевай, а уж этой не миновать. Я доведу начатое дело до конца. Андрюшка скоро получит прописку. Здесь, в Москве, корни пускать будем. А ты почему о свадьбе заговорил? Совесть замучила? Когда в ЗАГС пойдём?

– Приедут родители, проговорю с ними и тогда…

– Без маминого благословения не можешь. Что же получается? Приходи ко мне, подруга, когда мамы нет, а она приедет, тогда и решать будет. Так что ли?

– Анюта!

– Что Анюта! Хочешь и рыбку съесть, и на…

– Мама права. Грубая ты всё-таки.

– Меня отец с матерью воспитывали, а не нянька.

– Успокойся, пожалуйста.

– Успокойся, успокойся… Из меня обида выплёскивается. Люблю я тебя, Васька проклятый, а ты всё мама, да мама… А ну тебя.

– Пойми нам с ними жить. И если начать с обмана, с утайки, они могут обидеться.

– Хорошо, мой дружочек Васечка. Оставим этот разговор до приезда твоей маменьки. Боюсь, что это событие не принесёт мне спокойствие.

Анюта вышла из-за стола и пошла к Женьке Файну, который снова собрал вокруг себя небольшую компанию. Для него разговор заменял все радости жизни.

– Хватит вам спорить. Давайте лучше танцевать. Вася, где там твой папин патефон? Неси скорее. Ноги у меня чешутся. Как бы ненароком паркет не попортить. Вот твои родители обидятся. Век с ними не расплачусь.

Они шли по тихим и тёмным московским переулкам. Ухватив брата за руку, Анюта переходила в галоп, увлекая брата и Катю за собой, тормоша их неторопливый ход. Упираясь, каблуками в булыжники, повисала на руке брата. Она продолжала, устроив на вечеринке почту, испорченный телефон и прочие игры, переходя от только что организованной группы играющих к организации нового сообщества игроков. И если где-то затихало, Анюта вносила новый заряд бодрости и веселья. Её энергии хватило бы не на одну такую компанию. Всё, что она не успела сделать в квартире Беловых, она выплеснула на улицы, наотрез отказавшись от сопровождения Белова.

Подойдя к общежитию, Андрей сказал Кате:

– Ну, мы обо всём договорились. До завтра, спокойной ночи. А ты, сестрёнка, не торопись. Разговор небольшой имеется.

– Андрюшка, дай лучше закурить. Покурим и разойдёмся без всяких разговоров.

– Не дури. Разговор будет короткий. Не замёрзнешь.

– О чём говорить будешь? О Кате? С ней всё ясно. Влюблена как кошка. Решайся, братишка…

– Ты утром юркнула в подворотню? Меня испугалась?

– Это наше дело. Мы осенью поженимся.

– До осени дожить нужно, а пока пойми одно: если что-нибудь с тобой случится, мать не переживёт. У неё здоровья на одну зиму осталось. Подумай о ней, если себя не жалеешь.

– Много вас, жалельщиков, развелось. А если я его люблю, а он маменьки своей боится. Огорчить её не хочет. Ему не жена нужна, а нянька. Что мне с этим делать? Может, ты ему шариков вставишь? Дашь понять, что от мужчины требуется кроме половой функции.

– Можешь ты мне объяснить, Василий, что у вас с Анютой происходит? Долго ты ещё её мучить намерен? – Андрей только пришёл и сразу направился в комнату Василия. – Жениться думаешь?

– Во-первых, сейчас второй час ночи, и ты меня разбудил. Во-вторых, о серьёзных вещах я предпочитаю не говорить ночью. В-третьих, хотя ты и брат, но отношения с Анютой – это моё личное дело…

– Во-первых, во-вторых… – передразнил Андрей. – Сами с усами. Будешь ты меня слушать или нет, но запомни: сначала женись, а потом хоть ложкой хлебай. А до той поры не смей до сестры дотрагиваться. Ноги выдерну. Понял?

5

«Дорогие Пётр Леонидович и Наталья Ильинична! Пишет вам ваш сын Андрей.

Вначале хотелось бы узнать о здоровье мамы. В последнем письме она жаловалась на сердце. Полегчало ли?

Получили ли вы мою посылку? Буду теперь каждый месяц посылать вам деньги. Надеюсь, они вам пригодятся. Не обижайтесь, если сумма покажется незначительной. С августа буду высылать больше – перехожу работать на стройку. Буду строить Москву. Может, и себе гнездо какое никакое слеплю.

Батя, прошу благословить на женитьбу. Анюта вам уже писала о Кате. Она из нашего города. Её тётка живёт на Садовой, рядом с магазином. Фамилия их Подкины, по мужу, погибшему в 43-ем году где-то рядом с нашим Петром. Если сможете, сходите к ней, покалякайте о наших делах.

На ваш приезд в Москву на свадьбу рассчитывать трудно. Остановиться негде, да и маме будет тяжела эта поездка. Мы уж в июле приедем вместе с Катей недельки на две.

Сейчас ищу жильё для будущей семьи. Регистрируемся сразу как у Анюты закончатся экзамены. На новой работе обещали дать комнату, а пока, до осени, договорились в общежитии. Но там большая проблема с жильём – приёмные экзамены.

Анюта жива-здорова, чего и вам желает. Мы с ней часто видимся. Сама написать не может по причине большой занятости по экзаменам. В следующем году у нас в семье будет свой инженер. Вот отпразднуем. Дожили и до высшего образования.

На этом письмо заканчиваю. Ваш сын Андрей».

– Здравствуйте, Клавдия Ивановна.

– Здравствуй, Андрей. Здравствуйте…

– Катя – моя невеста. А это – Клавдия Ивановна…

– Садитесь, гости дорогие. Михаил скоро будет. Он к Ивану пошёл. Погодите немного, я на кухню быстренько сбегаю, у меня там щи варятся. Малость приболела, а хозяйство своё берёт. Мужа кормить надо, – она схватила какую-то тряпку и вышла из комнаты.

– А ты, Катерина, будешь меня щами кормить?

– Поздновато интересоваться начал. А если я их варить не умею, что тогда?

– Не печалься. Выучу и щи варить.

– Андрей, а немного ли ты на свадьбу народу собираешь? Студентов чуть ли не весь факультет, другие знакомые…