Последняя инстанция - Том Клэнси

Минутой спустя, СУО2 Эрик Конвэй передал оценку ситуации по рации:

— «Синий макс шесть-шесть», я «Черный волк два-шесть». Хорошая стрельба. Целей не наблюдаю.

Пилот ведущего «Апач Лонгбоу» ответил:

— Вас понял. Идем домой.

Конвэй поднял кулак, а Пейдж ударил в него своим. Затем «Черный волк два-шесть» развернулся на север, одновременно набирая высоту. Затем он перешел в горизонтальный полет и пронесся над больницей, направляясь на базу.

А в канаве в километре или около того на востоке, Эдгар Нылвак сел, чтобы получить наилучший обзор на шесть танков, догорающих в деревьях.

Не было никакого радости или ликования. Они все едва поняли, что случилось, да и не было никакой возможности узнать, не катилась ли новая волна российской военной техники через лес прямо сейчас. Тем не менее, они были рады, что атака закончилась. Некоторые бросились к своим машинам, чтобы подвести их сюда, другие вытаскивали раненых из канавы и несли их к стоянке, чтобы доставить в больницу.

Кто-то грубо и неуверенно схватил Эдгара Нылвака и потащил его. Он скользил по грязи, морщась от боли в ногах, которую заметил только сейчас, и молча молился за свою деревню, за свою страну и за весь мир, потому что его охватило чувство, что он стал свидетелем начала чего-то очень нехорошего.

Бой за Пыльву стал первым столкновением между Россией и НАТО, однако во второй половине дня десяток подобных случаев случился по всей восточной Эстонии.

Российские планы зависели от того, решатся ли оставшиеся страны НАТО поддержать одно из государств-членов Альянса. Российская ставка проиграла, и войска из Эстонии были выведены на следующий день, после заявления, что операция достигла успеха: единственная ее цель заключалась в искоренении террористов, засевших в нескольких деревнях вдоль границы, и эта цель была достигнута.

Но все на Западе знали, что целью России было дойти до Таллинна, и неспособность сделать это оказалась ничем иным, как полным поражением Валерия Володина. Всем, наверное, даже самому Володину, было очевидно, что он недооценил решимость НАТО вообще и США в частности.

Но пока Запад ликовал по поводу отвода российских войск, чиновники в Кремле уже отбросили эту неудачу и начали работу над новым планом расширения своей власти на Запад.

И этот план должен был учитывать опасность, исходящую от Соединенных Штатов.

Глава 4

Две привлекательные женщины, лет двадцать с небольшим, сидели за столом в центре паба. Как и в большинство вечеров в среду, Эмили и Ялда пили пиво и обсуждали то, как им тяжело работается в Банке Англии. Было почти 11 вечера и большинство сотрудников уже разошлись по домам, но эти две женщины всегда работали допоздна по средам, заканчивая отчеты, которые находили утомительными и напряженными. Чтобы вознаградить себя за свои усилия, они развили привычку приходить сюда, чтобы выпить и посплетничать, прежде чем отправиться на метро по своим квартирам в Ист-Энде.

Они следовали этому ритуалу уже больше года, и их знали как завсегдатаев «Коунтинг Хаус», если не по именам, то в лицо.

Это был Сити, деловой центр Лондона. Практически все посетители этого заведения были постоянными. Это были сотрудники торговых домов, банков, инвестиционных компаний и финансовых бирж, расположенных в этой части города. Конечно, встречались здесь и новые лица, но они редко вызывали у кого-то интерес.

Однако сегодня здесь появилось новое лицо. Эмили и Ялда оторвались от разговора, увидев, как оно вошло в дверь.

Это был высокий мужчина под тридцать или немного за тридцать, в стильном сером костюме, говорившем о наличии денег и уровня. Даже консервативный покрой пиджака не мог скрыть спортивность фигуры.

Он был один. Пройдя к столику в углу бара, он выключил небольшую лампу и сел в полумраке. Через минуту подошла официантка, он сделал заказ, и вскоре она принесла пинту пива. Он посмотрел на бокал, пару раз проверил телефон, но, казалось, он пребывал в глубокой задумчивости.

Задумчивость и отрешенность только усилили интерес со стороны Эмили и Ялды, наблюдавших за ним.

К тому моменту, как он начал пить вторую пинту, две сотрудницы Банка Англии решились где-то наполовину. Они не были нежными фиалками, как правило, не задумываясь могли подойти к любому интересному мужчине, не обремененному обручальным кольцом, но ни Эмили, рыжая уроженка Фулхэма, ни Ялда, брюнетка пакистанского происхождения, родившаяся и выросшая в Ипсвиче, пока не решились подойти. Хотя он не смотрелся ни жестким, ни просто раздраженным, ничто в нем не намекало на доступность.

Вечер начинал бросать им нечто вроде вызова. Они хихикали, пытаясь подбодрить друг друга. Наконец, Эмили заказала «Егермейстер»,[11] так сказать, для храбрости, и выпила его одним глотком. Переведя дух после ликера, она встала и двинулась через зал.

Джек Райан-младший, увидел приближающуюся рыжую девушку шагов за двадцать. Черт, пробормотал он себе под нос. Я не в том настроении.

Он уставился на бокал с золотистым лагером, надеясь, что она растеряется прежде, чем подойдет.

— Привет.

Джека сильно разочаровали его способности к невербальному убеждению.

Она сказала:

— Я подумала, стоит подойти и проверить, как вы тут. Чего-нибудь освежающего? Или, может быть, сделать свет поярче?

Джек посмотрел на нее, стараясь не смотреть в глаза. Он немного улыбнулся, стараясь быть вежливым, но не выглядеть дружелюбно.

— Хороший вечер, да?

Глаза Эмили расширились.

— А, вы американец… Я знала, хотя раньше вас не видела. Мы с подругой пытались понять, кто вы.

Джек снова посмотрел на свое пиво. Он знал, что, по идее, должен был быть польщен, но такого чувства не было.

— На самом деле, во мне нет ничего такого интересного. Я здесь работаю несколько месяцев.

Она протянула руку:

— Эмили. Рада познакомиться.

Джек быстро посмотрел ей в глаза и определил, что она была несколько навеселе, но не намного больше, чем он.

Он пожал ей руку:

— Джон.

Эмили забросила волосы через плечо за спину.

— Мне нравится Америка. Была там в прошлом году со своим бывшим. Не мужем, ничего подобного, просто парнем, с которым я встречалась, прежде чем поняла, что он просто самовлюбленный пень. Настоящий козел. По крайней мере, отпраздновала, когда ушла от него, и рада, что ему теперь хорошо где-то в другом месте.

— Замечательно.

— А из какого вы штата?

— Из Мэриленда.

Говоря, она смотрела ему в глаза. Джек сразу понял, что она ощутила отсутствие интереса и была явно этим смущена. Она повторила заход:

— Это восточное побережье, так ведь? Недалеко от Вашингтона. Давно не была на восточном побережье. Мы с бывшим были на Западном. Мне понравилось в Сан-Франциско, но ехать потом в Лос-Анджелес было кошмаром. Он так толком не привык ездить по правой стороне, и…

Глаза Эмили внезапно расширились и она замолчала.

Черт, сказал Джек сам себе.

— О… Господи…

— Все нормально, — мягко сказал Джек.

— Вы же младший Джек Райан.

Насколько Джек помнил, так его еще не называли. Но у этой девушки, возможно, просто немного заплетался язык. Он сказал:

— Да, я Джек-младший.

— Поверить не могу! — сказала Эмили чуть громче, едва не прокричала. Она двинулась обратно, но Джек протянул руку и мягко взял ее за предплечье.

— Эмили. Пожалуйста. Не делайте из этого мировой новости.

Рыжая быстро окинула взглядом зал, затем посмотрела на Ялду, собиравшуюся уходить. Эмили повернулась к Джеку и заговорщицки кивнула:

— Точно. Поняла. Нет проблем. Я не выдам твоего секрета.

— Спасибо. — Джек был не в настроении, но все же улыбнулся.

Эмили пристроилась напротив него.

Черт.

Они поговорили несколько минут. Она наперебой задала ему десяток вопросов о его жизни, о том, что он здесь делает, и как так получилось, что он оказался здесь сам по себе без какой-либо охраны. Он отвечал кратко, стараясь не грубить, но вежливо, всем видом демонстрируя отсутствие интереса.

Эмили явно не собиралась приглашать сюда свою подругу, тем более, что Джек заметил в зале еще парочку интересных мужчин, могущих представлять для той интерес.

Джек перевел свое внимание на Эмили как раз в тот момент, когда она произнесла:

— Джек… не будет ли слишком грубо попросить тебя пойти куда-нибудь, где мы могли бы поговорить?

Джек сдержал очередной вздох:

— Ты хочешь честного ответа?

— Ну… да, конечно.

— Тогда… да. Это будет достаточно грубо.

Молодая женщина опешила, не уверенная, как реагировать на ответ американца. Прежде, чем она заговорила, Джек произнес:

— Извини. Мне просто очень рано вставать завтра.

Эмили сказала, что понимает и попросила никуда не уходить. Потом она подошла к своему столику, взяла свою сумочку и вернулась. Она вытащила ручку, визитку и стала писать на ней телефонный номер.