Возрожденный Дракон - Роберт Джордан

— Замыслы мои известны лишь мне. Твое же назначение — исполнять мои приказы, ибо ты дал присягу. Я желаю уже вечером узнать, что в сторону Равнины помчались на самых быстроногих конях наши гонцы. У меня нет сомнений: Инквизитору известно, из каких слов составить приказ, который никто не заподозрит в неисполнимости. Если же тебе надо на кого-то устраивать набеги, то пожалуйста, но пусть жертвой станут тарабонцы или Домани. Но нельзя, чтобы они убили моего льва. И ни в коем случае, во имя Света, мы не будем вынуждать их к миру.

— Да исполнится воля милорда Капитана-Командора, — ответствовал Карридин бестрепетно. — Мой удел — выслушивать его приказы и приводить их в исполнение. — Слишком, слишком бесстрастно выговаривал каждое слово Инквизитор.

Холодно блеснула улыбка Найола.

— Помни свой ответ мне и тогда, когда не хватит у тебя твердости исполнять клятву. Если этот Лжедракон умрет без моего приказа, обрекающего его на смерть, или если его захватят тарвалонские колдуньи, то в таком случае и тебя однажды утром найдут с кинжалом в сердце. Ты не переживешь меня ни на месяц и в том случае, если со мной произойдет несчастный случаи или я умру просто от старости.

— Милорд Капитан-Командор! Я дал клятву повиноваться вам!

— Ты поклялся, верно, — прервал рыцаря Найол. — Старайся же не забывать свою клятву. А теперь ступай!

— Да исполнится воля моего властелина! — Голос Карридина на сей раз вовсе не напоминал камень.

Инквизитор удалился. Когда дверь за ним была закрыта, Найол потер руки. Его донимал холод. Игральные кости покатились по столу, и какое очко они выкажут, едва закончат свой танец, никто предположить не в силах. И впрямь, похоже, приближается срок Последней Битвы. Не мифическая Тармон Гай'дон, когда на волю вырвется Темный и против него встанет Дракон Возрожденный. Нет, не она, Найол был уверен. Да, Айз Седай в Эпоху Легенд могли пробить дыру в узилище Темного у Шайол Гул, но Льюс Тэрин Убийца Родичей и его Сотня Спутников запечатали ее заново. Ответный удар навсегда запятнал мужскую половину Истинного Источника и обратил мужчин Айз Седай в безумцев. Так начался Разлом Мира. Но тем древним Айз Седай каждому в одиночку по силам были деяния, на которые не способны сегодня вместе и десяток тарвалонских колдуний. Заплаты, запечатавшие Темного, которые поставили те, древние, держатся до сих пор.

Оставаясь всегда верным собственной прохладной логике, Пейдрон Найол пытался сообразить, каким может быть в действительности Тармон Гай'дон. Властелин представлял себе, как катятся к югу неудержимые орды кровожадных троллоков, вырвавшиеся из Великого Запустения, — как то было две тысячи лет назад. А во главе троллоков — Мурддраалы, Полулюди, и даже, вероятно, новые Повелители Ужаса в человеческом обличье, сотворенные из пресловутых Приспешников Тьмы. Под их напором не устоит человечество, расколотое на вечно грызущиеся друг с другом государства. Но он, Пейдрон Найол, объединит все человечество под знаменем Детей Света. Сложат новые легенды — о том, как бился Пейдрон Найол в Тармон Гай'дон и как победил.

— Первое: выпустить на городскую улицу взбесившегося льва, — повторил он собственные слова.

— Взбесившегося льва?

Вскочил Найол в мгновение ока, как только из-под знамени, висящего на стене, выскользнул костлявенький мужчина с огромным клювом на месте носа. Позади него в стене задвинулась панель, и флаг, распрямляя свои складки, уже болтался гардиной, как всегда.

— Зачем я показал тебе тайный ход, Ордейт? — рявкнул Найол. — Чтобы ты мог явиться по моему приказу, не замеченный посторонними. Но вовсе не для подслушивания моих приватных бесед с рыцарями!

Приближаясь к Найолу, Ордейт изобразил церемоннейший из поклонов.

— Позволь мне словечко вымолвить, повелитель! — Голос Ордейта дрогнул. — Подслушивать твои речи мне бы и в голову не пришло! Но в эту минуту я как раз домчался до твоих покоев, а слова твои услышал невольно. Поверь уж мне хоть разок!..

К лицу Ордейта была приклеена вечная полуулыбка-усмешка, она не исчезла и теперь, под взглядом Найола. Эта усмешка не покидала лицо Ордейта никогда, даже в те минуты, когда его никто не видел.

Необычный сей неловкий недомерок достиг Амадиции месяц назад, в пору беспробудной зимы, облаченный в непристойное тряпье и едва не мертвый от холода. С помощью своего хитроумного языка Ордейт пробил все караульные заслоны и был допущен к властелину Пейдрону Найолу. Оказалось, что недоростку известны неоценимые подробности событий на Мысе Томан, о которых не спешил сообщать Карридин в своих пространных и запутанных донесениях, забыл рассказать это и Байар, упустили и прочие доклады и слухи. Имя коротыша было, разумеется, ненастоящим. Слово из Древнего Наречия «ордейт» означает «полынь». Найол, ясное дело, не упустил случая допросить нежданного наперсника о причине такой скрытности, но в ответ получил лишь вот что: «Кто мы такие — люди давно запамятовали. Жизнь не щадила нас…» Был, однако, Ордейт не глуп. Осознать смысл сплетаемых временем арабесок помог Найолу именно он.

Просеменив к столу, Ордейт развернул один из рисунков. И чем шире он расправлял лист, тем более улыбка его походила на гримасу.

Властитель по-прежнему пребывал в раздражении: зачем сюда явился незваный коротышка?

— Лжедракон забавляет тебя, Ордейт? — съязвил он. — Или тебе просто страшно видеть его?

— Лжедракон? — повторил Ордейт тихо. — Да. Ну, разумеется, это Лжедракон, кто же еще! Кем же иначе ему быть!

Ордейт рассыпался таким душераздирающим смехом, будто залаяла кусачая собачонка, усугубляя нервозность Найола. Порой властелину становилось ясно, что Ордейт — сумасшедший, быть может, наполовину. Но, помешанный или нормальный, сей грибок останется мудрецом.

— Ты что имеешь в виду, Ордейт? — спросил Найол. — Похоже, что с ним ты знаком лично.

Ордейт как бы одернул себя. Он словно вспомнил, что перед ним сам Лорд Капитан-Командор.

— Знаком с ним лично? О да, он мне известен. Имя его Ранд ал'Тор. Родом он из Двуречья, из глуши Андора, и на пути Друга Тьмы он уже так близок к Тени, что сама душа твоя съежится от страха, едва узнав о малой доле его падения.

— Двуречье? — Найол порылся в памяти. — Кто-то уже рассказывал мне о другом юном Приспешнике Тьмы родом из Двуречья. Как-то странно: Друзья Тьмы вновь являются к нам из одного и того же места. Впрочем, везде их достаточно…

— О другом, Великий Повелитель? — промолвил Ордейт. — Из Двуречья? Уж не Мэтрим ли Коутон это? Или Перрин Айбара? С тем они одногодки и ничуть не отстают от него на пути зла.