Светлый сон аббата Фариа. Очерки интервенционной психологии - Валерий Гиндин

Шоковым погружением в гипноз пользовались Ж. М. Шарко, В. М. Бехтерев, К. И. Платонов (внезапное прямое внушение), Н. В. Зеневич и С. С. Либих (1965), А. М. Свядощ (1982). Шоковое внушение у подростков использовал А. И. Захаров (1977). К вариантам психотерапевтической интервенции по праву может быть отнесена и сверхкороткая терапия (49, с. 39), длящаяся минуты и часы, направленная на разрешение актуальных, изолированных проблем и конфликтов.

Особняком в ряду интервенционных методов психотерапии стоит эмоционально-стрессовая психотерапия по В. Е. Рожнову.

Здесь используется не только интервенция. Этот метод должен пониматься более широко, как направление гуманистической психотерапии, использующей в лечебных целях общение с природой, искусством. «Терапия творческим самовыражением» – так называет свой метод профессор М. Е. Бурно. Основная цель этого метода – вызвать в душе пациента внешне тихое, но светлое и стойкое длительное целебное эмоционально-стрессовое напряжение (12, с. 194–196).

Воздействие на эмоциональную сферу больного и использование ее в психотерапевтическом процессе относится к глубокой древности и описывается в трудах Гиппократа, Авиценны и др. Умение вызвать у больного смех, поднять настроение рассматривалось, как мощный лечебный фактор.

Эмоциональная психотерапия берет свое начало с конца 80-х годов XIX века, с работ Дежерина, обратившего внимание на то, что «в нравственной области никакая идея не воспринимается холодным путем», т. е. без эмотивной опоры, которая и делает ее вполне убедительной (89, с. 982–984). Одним из теоретических оснований концепции эмоционально-стрессовой психотерапии В. Е. Рожнова явилась теория Г. Селье о стрессе и генерализованном, адаптационном синдроме, как универсальной форме ответа организма на различные по своему характеру раздражители. Г. Селье отметил, что «стресса не следует избегать», «полная свобода от стресса означает смерть, и нет ничего лучше долгой жизни в радостном стрессе».

Принцип эмоционально-стрессовой психотерапии В. Е. Рожнова состоит в дифференцированном формировании целебного эмоционального стресса, целебной взволнованности, т. е. в стрессовом раскрепощении, подъеме душевно-телесных, защитно-адаптационных сил пациента. Эмоционально-стрессовое психотерапевтическое воздействие может благотворно присоединяться к иным способам психотерапевтического воздействия – суггестивному (в том числе и гипносуггестивному), рациональному, коллективному, аналитико-катарсическому, но оно нередко, как и указанные методы, может использоваться самостоятельно.

3. Косвенное внушение

Синонимами косвенной психотерапии являются: чрезпредметное внушение (Бехтерев В. М., 1911) – внушение через предметы путем связывания внушения со значением какого-либо предмета (50, с. 37), опосредование, потенцирование, плацеботерапия, протрептика.

Основу медицины, какого бы прогресса она ни достигала, всегда составляли нож, трава и слово. Необычайную силу слова, особенно если оно опосредовано каким-либо лекарством, ритуалом, необычайностью обстановки, знали и учитывали в своей практике все выдающиеся врачи.

Парацельс говорил: «Надобно вам знать, что воздействие волей – немалая статья во врачевании».

В истории психотерапии особое место занимали попытки перенести устрашающие и причиняющие боль воздействия из психиатрии, оставшиеся от XVIII века, в психотерапию неврозов. Еще в 1891 году доктор Paris во Франции публикует статью «Аффективный удар в психической медицине». Он пишет, что имеется уже достаточное количество случаев излечения душевнобольных вследствие значительного и внезапного физического страдания (перелом костей, роды и т. п.). Приводит и свои подобные случаи, объясняя улучшение «аффективным ударом» (12, с. 195).

Особенно усердствовали психиатры и психотерапевты в эпоху Первой мировой войны. Чего они только не делали! Невротиков и контуженных обливали холодной водой, подвергали их действию электротока, вводили большие дозы апоморфина и т. д. К применению таких методов были отчасти склонны Бабинский и Кречмер, рекомендовавшие в отдельных случаях применять фарадический ток, причиняющий болевое раздражение в целях «дисциплинирования больного» и повышения его готовности выздороветь (42, с. 208–210). Е. Кречмер применял термин протрептика (с греч. – protrepe – заставлять, принуждать. В. Г.), имея в виду метод острого и сильного воздействия на личность в гипобулическом состоянии, характеризующемся снижением воли, и считал его показанным, главным образом, в целях устранения массивных двигательных нарушений у примитивных и истерических личностей.

Можно понять врачей того времени. Еще не наступила эра психофармакологии, а больным требовалось лечение. Вот и проводилась терапия по принципу ut aliquid fiat (чтобы хоть что-нибудь сделать). Механизм вооруженного внушения наиболее наглядно проявляется в методе «маска». Впервые об использовании этого метода упоминается в лекции выдающегося психоневролога Флексиге (1924 г.). Девушке, вообразившей, что у нее стеклянный зад, была наложена эфирная маска, и над ее головой разбивался стеклянный сосуд. После соответствующей суггестии девушка свободно села на предложенный стул, чего она не могла сделать в течение длительного периода (59, с. 323–327).

В 1958 г. Я. Л. Шрайбер предложил метод «маска» для лечения истерических моносимптомов, отличающийся от приема Флексига тем, что вместо эфира маска пропитывалась индифферентным ароматическим веществом с последующей императивной суггестией об исчезновении патологических симптомов (64, с. 353).

Способов вооруженного внушения достаточно много. При постконтузионном истерическом сурдомутизме с успехом проводилось сочетание психотерапии с введением внутривенно глюкозы и сульфата магния, чем достигалось ощущение прилива жара к голове, проводилась фарадизация шеи, глотки, окружности рта с бужированием гортани и люмбальной пункцией.

Метод «интенсивного перевоспитания» по Венсану также относится к методам вооруженного внушения. Он в 1916 г. во Франции купировал истерические симптомы внушением в сочетании с болевой дозой электротока.

В том же году Кауфман в Германии применил методику «внезапное нападение врасплох» для лечения истерических параличей, где внушение сочеталось с ударом током и командой «встать!».

Керер начинал лечение с выполнения активных движений под команду. Этот вид терапии он назвал методом «насильственных упражнений» и только иногда применял ток (67, с. 187).

А. М. Свядощ вызывал эмоциональный шок наложением эфирной маски у больных с истерическими симптомами военного времени. В 1943 г. в военно-полевых условиях он добивался этим методом возникновения реакции страха, сопровождавшейся сильным психомоторным возбуждением. При лечение истерического мутизма, амавроза, ступора, параличей он добивался эффекта в 100% случаев.

Он же в 1943 г. разработал т. н. «кальциевый удар». При этом методе 10%-ный раствор хлорида кальция в количестве 15–20 мл быстро вводился в вену, вызывая резко выраженную вегетативную реакцию, на фоне которой истерические моносимптомы после императива «встать!», «говорить!» исчезали в 88% случаев.

Говоря о косвенной психотерапии, непременно нужно осветить и вопросы плацеботерапии, поскольку это универсальный интервенционный метод психотерапии, используемый во всех отраслях клинической медицины.

4. Плацеботерапия

Если обман помогает больному, то это уже не жалкая ложь, а отличное лекарство.

Когда известный терапевт XIX века М. Я. Мудров лечил своих пациентов «специальными» порошками: золотыми, серебряными и простыми (по цвету бумаги, в которую они были завернуты), задумывался ли он над тем, что обычный мел, находящийся в этих порошках и творящий чудо исцеления даже тяжелых заболеваний, положит начало целому разделу психотерапии – плацеботерапии? Он прозорливо писал: «Есть душевные лекарства, кои врачуют тело, они исчерпываются из науки мудрости, чаще из психологии. Сим искусством печального можно утешить, сердитого умягчить, нетерпеливого успокоить, бешеного остановить, дерзкого испугать, робкого сделать смелым, скрытного – откровенным, отчаянного – благонадежным. Сим искусством сообщается больным та твердость духа, которая побеждает телесные болезни, тоску, метание и которая самые болезни тогда покоряет воле больного… Восхищение, радость, уверенность больного тогда полезнее самого лекарства» (38, с. 38).

Когда Гален восклицал: «Народ жаждет лекарств!», то речь шла не просто о каких-то лекарствах, а о лекарствах, которые, по убеждению больного, принесут ему пользу.

Как не восхититься высказыванием российского историка В. Ключевского, писавшего: «У хорошего доктора лекарство не в аптеке, а в его собственной голове».