По линии горизонта. Книга 1 - Вероника Карпенко
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Они сбежали вниз по ступеням и уже собирались отправиться в сквер, чтобы запечатлеть этот солнечный день. Как вдруг…
У подножия лестницы заметили странное действо. Две учительницы украшали «алтарь». Остальные, стоявшие неподалёку, говорили о чём-то вполголоса. Сзади было не видно, что стало предметом их разговора. И девчонки, стараясь унять любопытство, решили приблизиться.
Алтарём оказалось огромное фото. Женщина, смотревшая с него, была чем-то знакома обеим. Подруги переглянулись и пожали плечами. Узнать преподавательницу зарубежной литературы им помешала улыбка. Ведь в жизни та почти всегда оставалась серьёзной.
«Солохина Анна Петровна», — прочитала Ира, прежде, чем у подножия алтаря появился цветочный венок. Чёрная лента на нём волновалась от ветра. Однако два слова «помним, скорбим» повторялись спустя равные промежутки.
— А что случилось? — произнесла Ира, глядя на фото.
Женщина поправила торчавший из венка пучок хризантем и краем платка вытерла щёку. Она не вела у них занятий, но Ира знала её.
— Бедная Аннушка, — за спиной кто-то громко всхлипнул.
Ира уставилась на горстку учителей:
— Она… умерла?
Одна из них вздохнула прерывисто:
— Скончалась в больнице.
— А почему? — негодующе бросила Ира, словно упрекая женщину в немногословности.
Лидия Викторовна, кажется, так звали преподавательницу, вышла вперёд из стоявшей поодаль шеренги:
— Ей операцию сделали. Говорят, осложнение на сердце дало.
Ира сглотнула, не в силах поверить. Представить Солохину мёртвой она не могла. При всей своей нелюбви к этой грымзе, она никогда не желала ей смерти.
— Мы не знали, что всё так серьёзно, — проговорила она тихо.
Женщина рядом вздохнула:
— Да, мы и сами не знали. Вот только на днях говорила с ней по телефону.
Сзади опять прозвучал громкий всхлип. В этот раз он послышался слева. Ира бросила взгляд на подругу. Машка стояла, оттопырив дрожащие губы. Из накрашенных глаз лились слёзы. Всегда такая дотошная в отношении собственной внешности, в этот момент Машка не замечала того, что её макияж в прямом смысле слова поплыл.
— Эй, ты чего? — Ира схватила её за рукав.
Но подруга в ответ разрыдалась сильнее. Она мазнула рукой по щеке и на пальцах у неё остались следы тёмной туши.
— А я ещё с ней поругалась недавно! За эту оценку дурацкую!
Ира вздохнула, с жалостью глядя на угрызения Машкиной совести.
— Ну, Маняш! Ну, причём тут оценка? — попыталась она успокоить подругу. Но та продолжала рыдать.
В стенах ВУЗа прозвенел звонок, и горстка учителей рассосалась, оставив их наедине с безвременно усопшей коллегой. Машка, наплакавшись, извлекла из сумочки сигарету. Подруга курила не потому, что была заложницей вредных привычек. Сигарета была частью имиджа! Она как нельзя лучше дополняла созданный Машкой образ роковой красотки. А сейчас, на фоне размазанной туши, добавляла ей сходства с актрисой немого кино.
— Да, — закурив, прогнусавила Машка, — Вот это поворот.
— Жалко её, — произнесла Ира, глядя на жизнерадостный взгляд незнакомки. Кто бы мог подумать, что за пределами ВУЗа Солоха могла быть такой.
— Хоть и стерва была ещё та, — добавила Машка. И в этот раз её замечание прозвучало как комплимент.
— О покойниках плохо не говорят, — Ира пихнула её локтем в бок.
Подруга вскинула руку с зажатой между пальцами сигаретой. Словно держала в руке рюмку водки.
— Ну, пусть земля ей пушком! — изрекла она и глубоко затянулась.
Ира кивнула в ответ. Они почтили минутой молчания своего педагога. Пока у Машки в сумочке не затрезвонил смартфон.
— Ну, кто там ещё? — проговорила она недовольно.
Ира смотрела на чёрную ленту. Край её зацепился за розовый куст у подножия алтаря. В отличие от венка, цветы на нём были живыми. Правда, сейчас было ещё слишком рано для роз, и ветви его не спеша обрастали листвой. Скоро на концах побегов появятся маленькие бутоны. А потом они вырастут и раскроются, даруя миру свою красоту. Только вот Анна Петровна их уже не увидит…
— Мама, — махнула рукой Машка, пряча надоедливый аппарат в недрах бездонной сумочки, — Лучше бы Мишка позвонил. Козёл!
Пребывая в счастливом неведении, она погасила окурок. И, распрощавшись с подругой, отправилась на остановку. Фотографироваться расхотелось, и Машка решила поехать домой. Ещё не зная, что в этот день её мать не вернётся с работы.
Глава 4
Первая волна эпидемии пришлась на межсезонье. Из аптек потихоньку исчезли лекарства. Поначалу вирус и в самом деле походил на простуду. И никого не удивляло, что болеют почему-то женщины. Слабый пол, что с них взять?
Однако недуг не отступал. Он наращивал темпы, показывая всю серьезность своих намерений. А в апреле начались первые смерти… Вернее, начались они задолго до этого. Но, скрытые больничными стенами, оставались вне поля зрения. Однако число зараженных росло, и забитые доверху больницы стали отпускать пациентов на домашнее лечение. А точнее сказать — отправляли домой умирать.
Вскоре болезнь стала чем-то обыденным. Не проходило и дня, чтобы кто-нибудь из соседей, коллег, знакомых, ни сообщал о ней. Телефонные линии были заняты постоянно. Все звонили друг другу, требуя новостей. А официальные новости между тем, вещали с экрана прогнозы погоды.
— Всё будет хорошо! — говорила соседка теть Надя, — Просто нужно переждать.
Она тревожно щупала лоб своей дочери, держа наготове обойму совершенно ненужных медикаментов. Ведь ни одно лекарство до сих пор не сумело излечить этот странный недуг. У некоторых людей обострялись приступы ипохондрии. И даже Ира, проснувшись однажды с температурой, поняла: «Вот же оно, началось!». Она не вставала с постели и запретила матери посещать свою комнату. Та покорно оставляла еду у двери. На учёбе она отпросилась и вызвала на дом врача. Пришла какая-то женщина, взяла у неё изо рта мазок.
— А как же больничный? — напомнила Ира.
— За больничным придёте в больницу, — отпела врачиха.
Ира нахмурилась:
— Но я же болею!
Женщина, посмотрела на неё поверх очков.
— Поверьте мне, вы здоровы, — равнодушно сказала она.
Законный повод остаться дома продлился недолго. На носу была сессия, и спустя пару дней ей пришлось идти на зачёт. Ира готова была прогулять и его! С недавних пор её дни в институте становились похожи на пытку. Машкину маму сбила машина. Хотя водитель сказал, что она просто «упала ему под колёса». Подруга жутко депрессовала! А Ира как могла, утешала её:
— Глянь, как Эльдар на тебя пялится!
Но Машка только безучастно смотрела
