Двести встреч со Сталиным - Павел Журавлев

1924 год

С.М. Буденный, январь 1924 года

Я получил предписание сдать армию и выехать в Москву. Ждал этого, был предупрежден о возможном перемещении еще год назад и все же несколько растерялся. Не представлял себе, как буду жить без Конармии, без постоянной заботы о ней. <…>

…И вот я в Москве. Явился к Главкому. Уточнили, что входит в мои обязанности. Как говорится на официальном языке, принял дела от А.А. Брусилова. Вскоре меня пригласил к себе Сталин. В его комнате находился Калинин.

Сталин поздравил меня с назначением на новую должность, сказал, что партия сейчас принимает важные решения, и одним из них является укрепление Красной Армии, восстановление коневодства.

– Это то, что будет относиться к вашей компетенции, Семен Михайлович, – сказал мне Сталин. – Надеемся, что вы умело станете выполнять новые обязанности. – Постараюсь, Иосиф Виссарионович.

– Уверен, справитесь, дело вам знакомое, немного и крестьянское, – поддержал меня Калинин.

– Наша партия – руководящая, – продолжал Сталин. – Но ее руководящая роль должна выражаться не только в том, чтобы давать директивы, но и в том, чтобы на известные посты становились люди, способные понять наши директивы и способные провести их в жизнь честно. В противном случае политика теряет смысл, превращается в махание руками. А любителей махать руками, к несчастью, у нас еще немало.

– И сановников тоже, – добавил Калинин.

– Да, и сановников.

Обстановка в стране была напряженная. Кулаки, торговцы, используя нэп, поднимали голову. Хозяйственный аппарат только еще сколачивался. Кадров не хватало <…>

Оппозиционеры обвиняли Сталина и других членов ЦК в бюрократизме, отрыве от масс, неумении решать хозяйственные вопросы и т. п., и вместе с тем, Троцкий высокомерно отказывался занять какой-либо пост в советских органах (в СТО, Совнаркоме, Госплане), хотя ЦК дважды предлагал ему это.

– Троцкий ведет себя вызывающе, – сказал Иосиф Виссарионович, – противопоставляет себя ЦК. На одном из пленумов ему заметили, что член ЦК не может отказываться от исполнения решений ЦК. Он сорвался и покинул заседание. Пленум направил к Троцкому целую «делегацию» с просьбой вернуться. Он категорически отказался.

«Капризничает, – подумал я. – Ведет себя, как кисейная барышня, а еще коммунист.» И сказал вслух:

– Ну и пусть не возвращается, невелика потеря. Калинин улыбнулся. – Говорите, пусть не возвращается? – спросил Сталин. —

Но другие уже подняли крик: мы обидели Троцкого… Владимир Ильич тяжело болен. Оппозиция поднимает голову. Им не нравится партийная дисциплина, требуют свободы фракций. Керзоны, всякая белогвардейская шваль, меньшевики только и ждут, что в нашей партии начнется стычка. Между прочим, платформу сорока шести подписал и Бубнов. Вероятно, по недоразумению, – добавил Сталин.

– Мало знаю его, в бою с ним не был – проговорил я.

– Хорошо сказано: в бою с ним не был, – заметил Михаил Иванович. Я передал Сталину мнение Ворошилова и мое о положении в СКВО.

– Да, – коротко сказал Сталин. – ЦК принимает самые решительные меры.

С.М. Буденный. Пройденный путь, кн. 3.

Воениздат, М., 1973. С. 322, 323–324.

Часть II

Период строительства Советского государства (1925–1941 годы)

1928 год

Характерно, что сам народ не давал в обиду Первую Конную. В связи с этим невольно вспоминается история с книгой И.Э. Бабеля «Конармия», отрывки из которой в 1924 году опубликовал журнал «Красная новь». Как только рассказы Бабеля были опубликованы, в редакции центральных газет, в Реввоенсовет Республики и ко мне посыпались письма с резким протестом. В письмах говорилось, что автор тенденциозно освещает жизнь конармейцев, умышленно гиперболизирует, обобщает частные недостатки, что своим произведением Бабель бросает тень на всю Красную Армию. <…>

Полемика об этой книге продолжалась и в 1928 году. Тогда в газете «Правда» 26 октября было опубликовано мое открытое письмо, а 28 ноября – Алексея Максимовича Горького. На этом бы и поставили точку, но отклики на письма побудили меня подготовить еще одну статью на эту тему.

Статья получилась большой. Я уже собрался отправить ее в редакцию «Правды». Но меня вызвал И.В. Сталин. После обсуждения ряда вопросов, связанных с обороной страны, Сталин неожиданно сказал:

– Читал в «Правде» ваше открытое письмо Горькому и ответ Алексея Максимовича. Вижу, крепко задел вас этот вопрос.

– Очень крепко, товарищ Сталин, – сказал я. – Конечно, в Конармии были случаи грубого нарушения бойцами дисциплины, некоторых мы даже отдавали под суд ревтрибунала. Но ведь это – единицы! А Бабель написал о Первой Конной так, что у читателя создается неверное представление о конармейцах, как и о всей Красной Армии. Я доложил Сталину, что собирался отправить новое письмо в «Правду».

– Могу ознакомиться с ним, прежде, чем оно будет опубликовано? – спросил Иосиф Виссарионович.

– Конечно, товарищ Сталин, – поспешно ответил я.

– Пришлите, пожалуйста, мне его.

– Оно со мной.

– Тем лучше. Я вынул из планшета статью и передал Сталину. Он сел за стол и стал внимательно читать. Не скрою, я очень переживал, что Сталин скажет. Иосиф Виссарионович встал из-за стола:

– Максим Горький сейчас в Италии, болеет и я бы посоветовал воздержаться от публикации письма. Вы правильно ставите вопрос. О бойцах Красной Армии, защитниках Октября, надо писать с любовью и уважением, и я уверен, что эту точку зрения разделяет с нами и Максим Горький. И не надо заострять свой спор с ним, Семен Михайлович. Это только на руку нашим врагам. Вот приедет, и тогда все обсудим.

– Согласен, товарищ Сталин.

С.М. Буденный. Пройденный путь, кн. 3.

Воениздат, М., 1973. С. 398–400.

1929 год

Помню, летом 1929 года мы, члены Реввоенсовета, были приглашены в ЦК. Нарком К.Е. Ворошилов докладывал наши соображения о коренной технической реконструкции Красной Армии.

Сталин в основном одобрил наши предложения.

– Ваши специалисты хорошо потрудились, – сказал он. – Расчеты произведены со знанием дела, с учетом большой перспективы. Можете не сомневаться – советский народ даст своей Красной Армии все необходимое для разгрома любого врага. – Сталин помолчал. – И все же кое-что не учтено. Вы упускаете один очень существенный момент. Скоро в войска начнет поступать в большом количестве новая техника. Гото вы ли красноармейцы принять ее? Задача состоит в том, чтобы в короткий срок овладеть ею. Рабочие, не жалея сил, создадут грозную машину, – танк, самолет. А в чьи руки она попадет? Не получится так, что через несколько дней танк превратится в груду безжизненного, бесполезного для вас металла? Подумайте об этом. Общеобразовательный уровень молодежи, конечно, поднялся, но недостаточно. Еще много малограмотных, есть и совершенно неграмотные – вам это лучше знать.

– Есть, – согласился Климент Ефремович. – Ликбезы в армии продолжают действовать.

– Русские крестьяне, – вновь заговорил Сталин, выслушав Ворошилова, – непосредственно не сталкивались с машинами на протяжении всей истории русского государства. Машина будет ломать не только старую экономику, старые хозяйственные отношения, но и психику людей. Главная задача всей партии на ближайшее время – поднимать народ на овладение техникой. Старый лозунг «Техника в период реконструкции решает все» партия заменяет новым: «Решают все кадры, овладевшие техникой». Сталин прошелся по кабинету.

– Подумайте вот над чем. С техникой меняются тактика и оперативное искусство. Надо заново переучивать всю армию. Как, где будет обучаться высший комсостав? Как организуете подготовку среднего? А командиры отделения? Подумайте над вопросами наиболее полного использования техники… На очереди овладение воздушным океаном для переброски по воздуху грузов. Вполне реальная перспектива – высадки, а может быть, и выброски десантов. Преимущества очевидны: быстрота, внезапность, снимается зависимость от дорог.

– И овса не нужно, – заметил Орджоникидзе, лукаво взглянув на меня.

– Авиация не отменяет кавалерию, – усмехнулся в усы Сталин. – А вопросы взаимодействия авиации и кавалерии, взаимодействия всех родов войск в связи с появлением нового оружия приобретают особо важное значение.

После совещания у Сталина Центральный Комитет 15 июля 1929 года принял постановление «О состоянии обороны СССР».

С.М. Буденный. Пройденный путь, кн. 3.

Воениздат, М., 1973. С. 340–341.

…необычный и неожиданный поход «Червоной Украины», вклинившийся в наши планы в самый разгар летней боевой подготовки, состоялся в июле 1929 года.