В клетке - Катрин Этуаль
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Мой друг далеко не сразу заметил меня, так как был слишком увлечен разговором с симпатичной барменшей, манящие ярко-красные пухлые губы которой были видны даже с улицы.
Мы заказали виски, и Макс вдруг отвлекся от барменши, заинтересованно посмотрев на меня.
— Ты какой-то странный, — сказал он. — У тебя появилась девушка?
От неожиданности я аж поперхнулся виски. Макс слишком хорошо меня знает, а я не должен рассказывать ему о Кларе.
— Конечно, нет! — запротестовал я.
Макс усмехнулся в ответ, на минуту задумался, а потом сказал то, чего я никак не ожидал от него услышать:
— Дина, кажется, говорила, что нашла в твоем доме женскую обувь…
— Макс, какого черта? Во-первых, это туфли моей натурщицы, и Дине это прекрасно известно, во-вторых, с каких пор ты начал общаться с этой женщиной? — взорвался я.
— Ты уже забыл, что сам познакомил нас? — невозмутимо ответил Макс вопросом на вопрос.
Это действительно было так. Я сам познакомил Дину с Максом, потому что моя бывшая хотела всеми силами влиться в богемную тусовку, а Макс был довольно известным журналистом в определенных кругах.
— Я и не подозревал, что вы с Диной настолько близки, — рассерженно пробормотал я…
— Мой друг, — сказал Макс, обняв меня за плечи, — ты же знаешь, что я не могу быть близок с какой-то одной женщиной, потому что другие обидятся на меня, а я не хочу никого обходить своим вниманием.
Я вздохнул и молча допил свой виски.
— Так зачем ты позвал меня сегодня сюда? Только не говори, что из-за этих дурацких туфель…
— Конечно, нет. Я пригласил тебя, чтобы поговорить о твоей выставке, ответил Макс.
— А что не так с выставкой? Я сегодня целый день проторчал в галерее. У меня уже есть несколько пейзажей. За месяц, думаю, успею написать необходимое количество картин.
Макс глубоко вздохнул.
— Это не то, что нужно, чтобы твои работы расходились, как горячие пирожки. Пейзажи сейчас никого не интересуют. Нужно что-то новое, свежее. Ты ведь хочешь, чтобы о твоей выставке написали во всех газетах?
Честно говоря, мне было наплевать на то, напишут ли обо мне в газетах, но нужно было на что-то жить, и я понимал, что Макс прав. Мои пейзажи вряд ли произведут фурор.
У меня были картины, которые смогли бы привлечь внимание публики, но на них была изображена Клара, и я не знал, осмелюсь ли когда-нибудь выставить их.
— Ты все еще в поисках своего утраченного вдохновения? — полюбопытствовал Макс.
Я едва заметно кивнул в ответ.
Тогда Макс широко улыбнулся и хлопнул меня по плечу.
— Тебе нужна женщина, доверься моему опыту, Эрик. Я хорошо тебя знаю. Тебе необходимо встряхнуться, чтобы снова начать писать замечательные картины, — сказал мой друг покровительственным тоном. — У меня есть на примете одна горячая блондиночка. Хочешь, сведу тебя с ней?
— Макс, спасибо за беспокойство обо мне, но я как-нибудь обойдусь без твоей блондиночки, — отрезал я.
Вместо того чтобы вызвать такси, я сел за руль, хотя прекрасно понимал, что если гаишники засекут меня на дороге после трех бокалов виски, одним штрафом я не отделаюсь, и это попадет во все газеты. Тогда я точно стану очень «знаменитым» художником.
Глава 7
Мне повезло, и я добрался до дома без приключений. Меня почему-то сразу потянуло в винный погреб, откуда я вернулся с бутылкой рома. Я выпил пару бокалов. Затем, слегка пошатываясь, я направился в подвал, где мирно спала моя птичка.
Присев на край кровати, я стал любоваться неземной красотой этого спящего ангела. Клара спокойно спала, высунув ножку из-под одеяла.
Мне вдруг захотелось дотронуться до нее, вдохнуть ее аромат, почувствовать ее вкус… Я медленно стащил с девушки одеяло, и мои руки начали блуждать по ее телу…
Клара проснулась.
— Что ты делаешь? — спросила она спросонья.
— Пытаюсь доставить тебе удовольствие, — ответил я.
В этот момент я словно наблюдал за собой со стороны, а моим телом руководил кто-то другой.
Я навалился на Клару и обездвижил ее, зафиксировав запястья девушки у нее над головой. Она пыталась сопротивляться, но я был сильнее, и мои горячие поцелуи обожгли ее кожу.
Разорвав пижаму моей девочки, я выпустил на волю ее восхитительную девичью грудь с розовыми сосками, к которым тут же приник губами. Я был пьян не только от алкоголя, но и от аромата волос Клары, от ее прозрачной белой кожи, от ее шелковистых светлых волос с медным отливом…
Разорвав трусики девушки, я увидел прекрасный треугольник волос медного цвета, и мои губы сами потянулись к цветку, который юная прелестница скрывала между своими стройными бедрами.
Клара все еще сопротивлялась, но я чувствовал, как она изо всех сил пытается подавить в себе стоны удовольствия. Мой язык начал исследовать вход в ее лоно, и моя птичка даже выгнула спину от удовольствия.
— Тебе будет хорошо, обещаю, — пробормотал я, уткнувшись лицом в ее мягкий лобок.
Когда я вошел в нее, Клара перестала сопротивляться и, закрыв глаза, обмякла под моим телом.
Мне сложно даже описать то, что я почувствовал в тот момент. Я словно достиг райских врат и попал в прекрасный сад. Я ощущал себя на пике блаженства…
Наше соитие длилось одновременно и вечность, и несколько мгновений…
Оторвавшись наконец от девушки, я заметил, что она вся дрожит. Укрыв Клару одеялом, я отправился наверх, добрался до кровати и сразу же заснул…
Ночью мне снова приснился сон.
Кругом не было ни души, и над озером светила огромная полная луна. Я снова оказался в воде с Кларой, но на этот раз она затянула меня в озеро с головой. Я пытался выплыть, но не мог, девушка же, улыбаясь, увлекала меня в самую глубь озера.
Когда я проснулся в холодном поту и вспомнил о событиях вчерашней ночи, неприятный холодок пробежал по моей спине.
«Что же я наделал…» — подумал я. — «Я похитил девушку, несколько недель держал ее в плену, а потом еще и изнасиловал… Меня же посадят, если поймают».
Тут мой взгляд упал на монитор, и я увидел закутавшуюся в одеяло Клару, сидящую на кровати и глядящую в одну точку.
Тогда мне стало совсем не по себе. Наскоро приняв душ, я спустился вниз, выпил стакан воды и решительно направился в Кларину комнату.
Я подошел к девушке, не глядя ей в глаза, и отстегнул цепь, сковывающую ее лодыжку. Чуть позже я принес Кларе одежду и положил ее на кровать.
— Одевайся и
