Проклятие Аскаила - Иван Варлаков

выбираться на охоту. Способен всего за пару минут на расстоянии высосать всю энергию из кого угодно.

– И как же его убить, если он настолько опасен? – насмешливо спросила Энида.

– Тебе? Никак. Лучше беги как можно дальше, - совершенно серьезно произнес Алекс и решив, что хватит пытаться убедить чародейку в опасности, перевел тему. – Что мы будем искать в деревне?

– Я буду искать все, что поможет мне найти сына герцога, а ты - кого угодно и что угодно, лишь бы не мешался у меня под ногами.

– У тебя не хватит сил, чтобы развоплотить демона в одиночку, и ты это знаешь.

– Не хватит сил? – Чародейка снова усмехнулась и резко развернувшись бросила в Алекса огненный шар. Охотник не знал: был ли он иллюзией или терпение чародейки все-таки закончилось, и она позволила себе покончить с напарником, и решил не искушать судьбу. Быстрый шаг влево, и шар пролетел мимо, ударившись в надгробие. Снег вокруг могилы тут же растаял и испарился.

– Видишь! Ты не в состоянии справиться даже со мной, а что будешь делать, когда столкнешься с тварью, которую вполне можно назвать полубогом?

– Тебе просто повезло, - прошипела Энида и сделала последние шаги к выходу из пристанища умерших.

– Удача тут не причем, - ответил Алекс, проходя вслед за чародейкой.

Охотник не знал, почему его ноги сами пошли вслед за фон Рейнор и почему он до сих пор разговаривает с ненавистным ему человеком, а не отправился искать демона в одиночку. Изнутри его распирало желание оставить напарницу, спокойно выполнить свою работу, в которой он по праву мог называть себя профессионалом, и вернуться за наградой, когда чародейка разберется с наследником, однако чутье говорило ему ни за что не отпускать Эниду. Что-то странное подсказывало ему, что она не просто так появилась именно в этот момент в его жизни, и он, без сомнений считая, что чутье еще ни разу подводило, решил перебороть свою гордыню и не разделяться с напарницей.

– Не стоит винить кого-то из Семнадцати в своей неудаче! – бросил Алекс ей в спину, почти прямым текстом намекая на одно из Первоначал, которого считают своим покровителем почти все азартные люди.

– Послушай ты! – Энида остановилась и снова развернулась. В этот раз она не стала использовать магию, а с силой ткнула Алекса пальцем в грудь. – Тебе ничего не известно о том, кто они такие, поэтому заткнись и продолжай путь молча. Или уходи, я прекрасно справлюсь и без тебя!

Алекс лишь развел руками. Он подумал несколько мгновений, и уже сделал шаг в другую сторону, когда предчувствие схватило его за горло и повелело ни за что не менять своего решения. Выругавшись про себя, он направился догонять напарницу, которая уже успела уйти от него на целый десяток метров и уверенно стремилась вперед.

Вскоре они пешком покинули город и направились на запад. Путь был не близким, и охотник несколько раз пытался завести разговор с чародейкой, но каждый раз терпел поражение. Не только потому, что Энида обладала особенной даже для магов гордыней и просто игнорировала каждое его слово, словно шла совершенно одна, но и из-за невероятно скверного подхода Алекса.

Презирающий колдунов большую часть своей жизни, абсолютно бестактный и выросшей не в самых лучших местах охотник совершенно не умел разговаривать с людьми о вещах, не относящихся к его охоте, и все его вопросы сводились к тому, что он еще больше отталкивал от себя и без того не близкую спутницу. Зачастую это было случайностью, но в этот раз голос охотника был полон презрения к чародейке, и фон Рейнор просто не могла отвечать Алексу так, чтобы сохранить свое стремительно исчезающее терпение. Она до сих пор не могла простить охотника за то, что тот заставил ее ковыряться в трупах, и была абсолютно уверена, что не сможет словесно ответить на следующую выходку навязанного ей напарника.

Так они и прошли в молчании последние несколько часов пути, маршрут которого был известен только чародейке. Она знала, что им пришлось бы отправиться за город и успела узнать, где именно находится заветная деревня, которая и стала первой жертвой пока еще неизвестного демона.

Деревня Акимная не имела никаких отличий от большинства крестьянских селений, которые составляли основу абсолютно всех человеческих герцогств. Даже в тех южных местах, где казалось не растет ничего кроме колючек, крестьяне смогли выжить, обуздать раскаленную землю и голые камни, и выстроить свою общину, чтобы кормить живущих в более дружелюбных местах герцогов, баронов, всех кто имеет подобные титулы и их рыцарей.

Маленькое поселение с десятком домов, где все знали всё о своих соседях, не выглядело ни богато, ни бедно. Крестьяне хотели лишь выжить и не распрощаться с недружелюбной северной землей, которая плодородна лишь пару месяцев в году, и не отвлекались на такие вещи, как красота их домов и удобства для возможных путников. Хотя дела в этой деревне обстояли гораздо лучше, чем в остальных. Здесь даже была собственная кузница, где можно было подковать лошадь или починить сломанные инструменты, алтарь с плохо узнаваемыми символами всех семнадцати (даже Лжи и Тьмы), и чуть в отдалении от него домик с изображением духа-покровителя этого селения.

Алекс, как и любой другой образованный человек, знал, что, хотя Семнадцать и являются официальной религией всего человечества, многие из людей имеют обыкновение поклоняться духам гораздо младше и слабее, чем Первоначала. Обычно это предки-основатели поселения или то существо, что было хозяином этих мест задолго до прихода человека. Еще есть многочисленные духи рода и мастера древности, но Алексу было на них глубоко плевать, как, впрочем, и на Семнадцать. Он уже давно понял, что, когда эти сущности обращают внимание на человека, ничем хорошим это не заканчивается.

В деревне не было никого из взрослых людей. Ставни окон были закрыты, из домов не доносилось ни звука, и лишь один человек – совсем еще молодой мальчик – стоял во дворе одного из самых больших жилищ и упорно, но неумело, махал палкой, словно в его руках был меч. Эта картина вызвала улыбку на лице Алекса, и напомнила ему о том времени, когда охотник еще не решил уйти из дома и стать тем, кем является сейчас.

– Не скажешь, где староста? – Спросил