Семейное проклятие - Анна и Сергей Литвиновы

– Ой, а вы куда?

Обернулся, увидел: на него с любопытством уставилась девчонка лет тринадцати, загорелые ножки, белоснежные шорты. Явно мается – как многие дети на корабле – от скуки.

Василий улыбнулся, понизил голос, заговорщицки произнес:

– Через эту дверь уходят на секретную миссию. Только тс-с, никому ни слова!

– What kind of mission?[3] – Глаза девчушки расширились от интереса.

– Там точка стыковки, – серьезно пояснил Вася. – С батискафом инопланетян.

Девочка на секунду задумалась. Кажется, поняла, что он шутит. Но спросила совершенно серьезно:

– А как инопланетяне под воду забрались?

– На многофункциональном межпланетном корабле, естественно! – авторитетно молвил Василий.

– Вау! Познакомите меня с ними? – весело попросила она.

По-английски говорила легко, и акцента почти не заметно. Можно принять ее за юную француженку или итальянку – если б не легкий, тщательно скрываемый испуг в глазах. Характерный исключительно для наших.

Вася, когда наблюдал за туристами в ресторане или в казино, даже развлекался, составлял в уме «каталог страхов». Чего только русские не боялись. Вдруг я закажу блюдо, а меня не поймут? Посмеются над платьем, аниматор что-то спросит, а я растеряюсь и не смогу ответить. Опоздаю к отходу корабля и останусь в чужой стране?!

Девчушка тоже кокетничала, вела small talk[4], будто большая, а сама – как струна натянутая. Захотелось ее успокоить, поддержать.

– Ты очень хорошо говоришь по-английски, – перешел на родной язык Василий. – И шутишь забавно. И вообще умница!

– Ничего себе! – возликовала девчонка. – Так вы наш?! Откуда?

Радость в лице самая искренняя, будто любимого родственника встретила.

– Из Москвы, – улыбнулся Василий.

– А я из Владика, тоже столица, только дальневосточная!

Протянула ладошку, представилась:

– Кристина.

Уважительно оглядела его белоснежную униформу, поинтересовалась:

– Вы, наверно, какой-нибудь боцман? Или штурман? А может быть, даже капитан?!

– Нет, я всего лишь крупье. – Слегка повысил себя в должности Вася.

И вызвал у Кристины очередную бурю восторга:

– В казино работаете? Вот здорово! Хоть бы краем глаза взглянуть!

– А в чем проблема? Приходи. Это ж не суша, где вход строго с восемнадцати, – пригласил Василий.

Девчонка погрустнела:

– Мне маман не разрешит. Совсем затретировала! – Добавила досадливо: – У нее все время то морская болезнь, то мигрень. Сидит сиднем в каюте. И меня никуда не отпускает. Представляете? Весь народ сейчас пойдет на Барбадосе тусить, а мне – торчать на корабле, с книжечкой!

Кристина взглянула просительно.

«Ждет, что ли, что на пляж с собой позову? – мелькнуло у Васи. – Ага, сейчас! Брендон мигом пришьет педофилию и харрасмент[5]».

– Да ладно, на корабле тоже неплохо, – примирительно сказал он. – Шведский стол, горка, детский клуб – все сегодня будет работать.

– Но на Барбадосе-то я больше никогда не окажусь, – тоскливо вздохнула девчонка.

Васю разговор начал утомлять. Да и пара коллег мимо профланировала. Ждать, пока кто-нибудь Брендону доложит, что он с пассажиркой – несовершеннолетней! – кокетничает?

Но только собрался отвязаться от новой знакомой, как из-за спины раздалось:

– Кристи! Вот ты где!

Девочка состроила недовольную рожицу, прошептала одними губами:

– Маман.

Пришлось обернуться. Ожидал после дочкиной аттестации увидеть даму с кислым лицом, эдакого вечно недовольного монстра. Но оказалось, стоит рядом очень даже милая женщина. Кареглазая, пухленькая. Внешне никакого сходства, конечно, но чем-то неуловимо напомнила она ему Алю.

– Доброе утро! – расплылся в улыбке Василий.

– Доброе! – тепло улыбнулась пассажирка.

Единственное, самое обычное слово. Но голос – сексуальнейший. И губы чрезвычайно соблазнительные.

Интересный типаж! Кожа светлая, волосы русые, но примешалась и восточная кровушка. Глаза – будто две миндалины, скулы высокие. Пара морщинок ее совсем не портит, даже придает обаяния.

Обняла свою дочку, произнесла виновато:

– Кристишка вас заболтала, наверно?

– Ма-ам! – ощетинилась девочка.

Оттолкнула заботливую руку, мордаха недовольная. Типичный ершистый подросток. Еще года три, и его собственная дочка будет вести себя точно так же.

«Эх, если б не вся эта история, – грустно подумал Василий, – если б у меня был просто отпуск! И это мы с Настюшкой и Алей отправились бы в путешествие на теплоходе по Карибскому морю…»

Женщина смотрела на него с удивленной, сочувственной даже улыбкой. Как же: привыкли пассажиры, что персонал всегда сияет, как начищенная дверная ручка, а тут вдруг лицо у халдея сумрачное.

Вася вздохнул:

– Извините. Мне пора идти.

– Куда еще идти?! А велеть маме, чтоб она обязательно на берег сошла?! – возмущенно обернулась к нему Кристина.

– Доча, ты чего?! – всплеснула руками женщина.

– Ничего приказать вам я, конечно, не имею права, – примирительно сказал Вася. – Могу только посоветовать: обязательно осмотрите Барбадос. Это прекрасный, очень романтический остров.

Мама девочки смотрела прямо ему в глаза. Она не сделала на него «стойку», даже не улыбнулась – но флюиды от нее исходили такие, что у Васи вдруг с языка сорвалось:

– Я сегодня свободен. Могу вас сопроводить.

– Мама! – завопила Кристина. – Соглашайся немедленно!!!

Стюард, кативший мимо тележку с грязным бельем, обернулся, взглянул на женщину оценивающе. Калькуляцию произвел мгновенно – и показал Васе за спиной дамы сжатый кулак с большим пальцем вниз. В переводе на корабельный: «Взять с нее нечего».

Ничего. Обойдется он без швейцарских часов и обеда за чужой счет в дорогом ресторане. Даже сам купит пикантной незнакомке изумительную барбадосскую пина-коладу.

Он представил очаровательную кареглазку в купальнике, в одних трусиках-слингах… вовсе без них… и сердце затомилось от приятного предвкушения.

Дамочка, кажется, считала его мысли. По щекам разлился румянец. Она обернулась к дочке:

– Кристина, мы с тобой все уже обсудили!.. Я сегодня останусь в каюте, а ты…

Но девочка наехала на мать, как танк:

– И зачем я с тобой только поехала?! Тоже мне, карибский круиз! Уже послезавтра на берег сходим, а еще ни одного приключения! Ни намека даже!!!

– Барбадос, кстати, для приключений самое место, – встрял Василий. Со значением взглянул женщине в глаза. И тут же обернулся к ее дочери: – Я, например, знаю одно местечко, где корабль затонул. Он совсем неглубоко, безо всякого акваланга, просто с маской можно увидеть.

– Мама, ну наплюй ты хоть раз в жизни на свою мигрень! – умоляла Кристина.

И та сдалась:

– Ну хорошо.

Протянула Василию ладошку:

– Давайте тогда познакомимся. Меня Нелли зовут.

От ее прохладного рукопожатия его будто током пронзило.

«Мигрень, значит, у тебя, – весело подумал Вася. – Что ж. Приложу все силы, чтобы ее вылечить!»

Нет, все-таки ориентация у него – нормальная. Не геронтофил. Лучше уж безо всякой для себя выгоды соблазнить симпатичную – его лет! – женщину, чем принимать подарки от немощных старух.

Зарегистрировать образовательное учреждение у Аллы с Викторией Арнольдовной не получилось. Для этого требовалось нежилое помещение плюс куча разрешений. Пришлось написать в уставе, что они осуществляют всего лишь уход и присмотр за детьми. Кормят, умывают, выгуливают, а учить – вовсе не обязаны.

Однако Алла заявила сразу: «У нас занятия будут лучшие в городе!»

Программы, рекомендованные для государственных детских садиков, она даже изучать не стала. Составила собственный методический план. Вошли в него рисование, лепка, основы грамоты и счета, письмо (не буквы, конечно, только закорючки и палочки), английский, физкультура, музыка, танцы. Виктория Арнольдовна настояла еще на одном предмете: «Основы этикета». Даже маленькая Настя поучаствовала в составлении программы: предложила полчаса в день выделить на сказки. Вдохновенно расписывала:

– Но пусть малыши не просто слушают, а отвечают на вопросы, пересказывают, рисуют! Все как в школе!

– Еще скажи: сочинение пишут, – хмыкнула Виктория Арнольдовна. – Фантазерка!

Однако Аля дочку поддержала:

– А по-моему, отличная идея! Нужно только педагога найти хорошего.

К набору кадров Алла Сергеевна тоже подошла с размахом. Объявила через городскую газету конкурсный набор. Желающих поработать за достойную зарплату оказалось немало. Однако Аля безжалостно отсекла большинство опытных педагогов — кто привык муштровать детишек в муниципальных детских садах. В штат в итоге попали две недавние выпускницы пединститута – неутомимые и задорные. Бывшая няня из богатой семьи («С избалованными детишками ладит – значит, и в садике все получится», – решила Алла). А еще – неслыханная диковина для Калядина! – самый настоящий афроамериканец, родом из Нигерии, студент-заочник Института физкультуры. Ему доверили преподавать ритмику и физподготовку.