Бойня на корабле - Митрофан Свищев
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Капитан, схваченный по рукам и ногам, ревел и выл, как зверь, и слезы, не переставая катились по лицу, как крупные капли дождя. – Убью-ю, – выл он.
Вовремя подоспел сержант Коллинз, единственный оставшийся на корабле медик, и в руках его было шприц. Он воткнул его в плечо капитана.
Они продержали его еще пару минут, прежде чем мышцы его стали слабнуть, грудь опадать, а на губах – на застывшей в оскале нечеловеческой (будто бы звериной) пасти окончательно не застыла пена.
Все выдохнули, и как бы не казалось это неуместным со стороны, подумали сразу о завтраке. Война войной, а обед по расписанию – не исключение и для зилусян.
Кофе и тосты с синтетическим маслом ждали их в столовой.
Глава 7
Капитан провалился в коматозный на целый день сон, пуская по подушке слюни ручьями. Голова была его полностью пуста, он ни о чем не думал. Черной дырой зияла мысль где-то над пропастью между сознанием и подсознанием, но ее он выловить не мог, как бы ни пытался.
Вечером солдаты, раздербанив запасы медикаментов, снова приготовились ко сну, зная, что кто-нибудь, возможно, этой ночью умрет, а кого-то ждет смирительная рубашка или добрая порция седативных препаратов. Последних, впрочем, оставалось не так уж и много в корабельных аптечках. И они решили их экономить. Существо по-прежнему спало, как казалось всем, в своей мутной пробирки, и никто не видел, чтобы оно пробуждалось.
Капитан был слаб, после изнурительно коматозного сна. Но ему хватило смекалки, чтобы понять, что команда настроена против него. Восстанавливать авторитет было бесполезно (он знал это по опыту). Существо, долбанный Объект «Б», как обзывала теперь в сердцах его вся команда, затеял хитрую игру, напав во сне на капитана и разбередив его чувства. Тем самым оно показало его слабость: если капитан так же слаб, так же уязвим, как и все остальные, что толку от него, в чем смысл его слушаться?
Да, капитан изучал на курсах для офицеров психологию толпы и поэтому понимал, что вернуть к себе уважение, восстановить субординацию будет не просто, не прибегая к насилию. Отсюда вывод был один; оставалось расставить только приоритеты, определиться, чему отдавать предпочтение. Одной из задач – и основной – было завершение миссии. Он не мог подвести тех, кто возложил на него надежды, даже ценой жизни команды (они, как и сам он, изначально были все расходным материалом, чего уж теперь цепляться за жизнь).
***
Трое обступили его, когда увидели, что он проснулся. В глазах читался страх, решимость и сомнение (да, такое бывает одновременно). Какой-то остаток почтения помешал им надеть на него смирительную рубашку силой. Расправив ее перед ним, они ждали, что сам он проденет руки в рукава. Тут стоит пояснить, что смирительная рубашка на космическом корабле осадного типа – это высокостойкий амортизированный корсет из титанового сплава, который фиксирует руки, не сдавливая грудь и давая человеку нормально дышать.
Мысленно капитан рассчитал в уме все свои действия на ближайшие восемь секунд. Поставив условные метки на всех участниках будущего действия, выбрал последовательность и расценил силы. Смирительная рубашка из высокопрочного сплава служила прикрытием; главное – не дать на себе ее защелкнуть. Взяв ее в руки и будто собравшись надеть на себя, он ногой на вытяжку ударил того, кто держал ее, это был Стюарт. Он попал ему точно в пах, пробив лобковую чакру, тот сложился. Крепко сжав в руках свой смирительный теперь щит, а не рубашку, он отразил им пулю, выпущенную в него из пистолета Тейлором. То, что он выстрелил незамедлительно, даже не попытавшись унять капитана в рукопашной, говорило в пользу решения капитана – действовать жестко, без всяких поблажек.
Пуля отрекошетила в ногу Алекс, в тот же момент взывывшей от боли. Со своим импровизированным щитом в руках капитан бросился на Тейлора и выбил у него из рук пистолет; тот залетел под койку. Несколько раз ударив Тейлора щитом по лицу, он на время обезвредил его, но оставались еще двое. Придя в себя Стюарт полез за оружием, но капитан настиг его вовремя, выбив ногой автомат и сломав умелым броском через себя ему руку. Тот, стонущий от боли, впечатался в стену, обрушив полки с инвентарем. Но новая опасность не заставила себя ждать: чуть оклемавшись, Алекс набросилась на капитана с ножом и боевым криком. И они сцепились в рукопашной. Засияла в руках Алекс свистящая на ветру сталь: она была отличным ножовым бойцом. Руки капитана быстро оказались усыпаны красными с подтеками порезами. Отскочив, он схватил стул и швырнул его ногой в ноги Алекс. Сделав рывок в сторону капитана и застряв ногами в ножках брошенного в нее стула, она рухнула на пол. Это дало капитану возможность выбить ногой нож из ее руки, а второй ногой вырубить самую Алекс точным ударом в челюсть.
Вооружившись их оружием (нож Алекс и автомат Стюарта), он бросился из комнаты вон. Вся возня заняла не больше пятнадцати секунд, но этого хватило, чтобы остальные члены команды уже всполошились и бежали на выручку товарищам – усмирять капитана.
Едва он выскочил в коридор, как звук скользящей по стене пули настиг его слух. «Настроены они решительно, – отметил для себя капитан. – Это страх, простой животный страх. Значит и мне действовать придется безжалостно. Не обессудьте, ребята».
На самом деле нельзя было назвать это мыслями, на мысли нужно время, а это промелькнуло где-то на задворках сознания, как бывает в пограничных ситуациях, – промелькнуло искрой, молнией и сразу оформились в действие.
Пригнувшись и припав на колено, капитан выпустил в сторону преследователей короткую очередь, патроны нужно было беречь. В глазах проплыла живая мишень размытым пятном – преследователей было несколько, он мог бы сделать очередь рассеянной и положить кого-то из них наверняка, но он пожалел бывших подчиненных, предупредительно выпустив все пули кучно – в одного только Стюарта. Ему не повезло, он бежал первым. Стюарт, встав как вкопанный, будто в ноги его вбили гвозди, рухнул затем на спину. Кровь брызнула изо рта, и тонкие струйки залили подбородок и шею. Тейлор, схватив его за руку, оттащил за
