Литературная Газета 6457 ( № 14 2014) - Литературка Литературная Газета

– Наверное, это накладывает на человека некоторые обязательства. Особенно в наши дни, когда...

– Ничего это не накладывает... Я – человек настроения, свободный от предрассудков. Хочу – иду на пророссийский митинг. Хочу – иду на пляж, фотографирую чаек планшетом и выкладываю снимки в интернете. Разговоры о «великой миссии русской литературы» и «священном долге русского писателя» давай оставим для филологов, протирающих штаны на кафедрах словесности.

– Но есть ведь писатели (или люди, выдающие себя за писателей), которые очень неплохо устраиваются, живя по принципу «и нашим, и вашим»?

– Так это старая одесская жизненная установка: «Одним задом на два базара». Самый яркий пример – это старый графоман Борис Херсонский, публикующий свою рифмованную сионистскую пошлость во многих российских литературных журналах и одновременно выставляющий себя патриотом Украины, сюсюкаясь с бандеровскими приспешниками.

– А ты не боишься, что у тебя как у явно прорусского, пророссийского автора возникнут какие-то проблемы? Всё-таки ситуация в Одессе, в юго-восточных регионах Украины далека от того, чтоб её можно было назвать хоть относительно стабильной. Передают, что бродят какие-то националистические отряды, устраивают провокации...

– Проблемы возникнут у всех, кто на юго-востоке Украины посмеет вступить в конфронтацию с пророссийскими сторонниками. А меня могут разве что объявить персоной нонграта в местной синагоге, где я и не бывал никогда. Националистические отряды на юго-востоке – это всё профанация. Бандеровцы за копейки рекрутировали немощных студентов-первокурсников, боящихся собственной тени, и они неумело пытаются изображать нечто устрашающее.

– Очень много разговоров о том, что никакого неофашизма на Украине нет, что всё это кремлёвская пропаганда. Ну, вот я спрашиваю у тебя как у очевидца, одессита: насколько правые сильны? Или же насколько их влияние преувеличено?

– Никакая это не пропаганда. Действительно, в Карпатах долгие годы целенаправленно готовили боевиков и экстремистов. Но кого подготовили в итоге? Если избивать толпой девяностолетнего ветерана Великой Отечественной войны, то правые сильны, но попадись им на пути российский ОМОН – они мигом разбегутся.

– А кто такие «титушки» и куда они вдруг подевались? О них ведь тоже много разговоров было[?]

– «Титушки» – наёмные неквалифицированные мордовороты. На данный момент в их услугах отпала необходимость.

– Но вот отряды самообороны – они из кого состоят? Блогеры взахлёб пишут, что это переодетые российские военные.

– Отряды самообороны – это молодёжь из патриотических клубов. Они чтят память своих дедов и не хотят фашистской диктатуры на своих землях. Только и всего.

– Как в Одессе восприняли присоединение Крыма к России? Что говорят простые люди, интеллигенция?

– Положительно восприняли. Простые люди одобряют присоединение, а интеллигенции в Одессе давно уже нет. Есть только группа фуршетных стололазов, не создающих никаких культурных ценностей и постоянно рыскающих по мероприятиям в поисках съестной халявы.

– Украина отдала Крым без боя. Может, он ей и не нужен особо был? Я года три назад оказался в Крыму, и там почти все говорили о том, что хотят жить в России. Вот прямым текстом: «Хоть бы нас Россия забрала за украинские долги!» Ни в какие подтасовки референдума я не верю, поскольку сам общался с крымчанами.

– Крым был нужен разве что некоторым украинским олигархам как место летней резиденции. Крымчане устали от бездействия постоянно меняющихся украинских властей и сделали правильный выбор в пользу России. Уверен, что они не разочаруются в своём решении.

– А ты не исключаешь возможности, что и Одесса, и вообще весь юго-восток станут частью российской территории?

– Не исключаю. Юго-востоку надоели западенцы-бездельники, которые пытаются диктовать нам свои порядки. Промышленным регионам экономически выгоднее было бы стать частью России. Одесса – русский город, где ничего не напоминает об Украине.

– А если этого не произойдёт – как будут развиваться события? Всё-таки жители этих регионов занимали недвусмысленную позицию по отношению к новым киевским властям. И как теперь они будут налаживать диалог?

– Никто не будет налаживать диалог с фашистской хунтой. Скореевсего, будут массовые протесты, митинги. Не исключено, что будут и вооружённые столкновения с человеческими жертвами.

– Что будет с русским языком на Украине? Вот недавно новые власти лишили его статуса регионального. Я не спрашиваю: зачем, мне интересно – а что же дальше?

– Русский язык был, есть и будет основным языком общения юго-восточных областей. Его статус не изменится, несмотря на любые законодательные изменения и кадровые перестановки во властных кабинетах. Всё с ним останется по-прежнему.

Беседу вёл Игорь ПАНИН

Теги: Украина , Крым , Севастополь

Мир сытых и рабов

Под эгидой журнала "Новое литературное обозрение" прошла научная конференция. Казалось бы, что особенного? Но внимание наше привлекла тема мероприятия: «Рабство как интеллектуальное наследие и культурная память». В центре внимания, по заявлению устроителей, стоял вопрос, «каким образом рабство, существовавшее в ряде стран в модерную эпоху, уже после своего исчезновения как социального института продолжает подспудно воздействовать на формирование и развитие различных сфер жизни общества».

Возможности человеческого разума не беспредельны, и перед такими вызовами, как «существование после исчезновения», он обычно пасует. Но если говорить серьёзно, то эпоха модерна грянула в результате утверждения капитализма и связанных с ним индустриализации, урбанизации и секуляризации. В каком «ряде стран» в данную эпоху широко применялся рабский труд? Например, в Германии времён III рейха и на оккупированных ею территориях. Советская Россия, отвергшая капиталистическое строительство, осуществляла модернизацию на совершенно иных, мобилизационных началах, что позволило сократить этот, безусловно, драматический, полный лишений период до полутора десятилетий. Вряд ли глава «НЛО» Ирина Прохорова, не так давно возглавившая ультралиберальную партию «Гражданская платформа», стала бы затеваться ради давно прощённой Германии. Тогда чего (и кого) ради собраны доклады учёных со всего мира? Естественно, ради непрощаемой России!

Тема рабства как перманентное состояние этнических русских с новой силой всколыхнулась после воссоединения Крыма с исторической родиной. Глава московского землячества крымских татар публично назвал русских «потомственными рабами». Сам факт единодушного волеизъявления крымчан тоже выдаётся за наследие рабства. Некто Геннадий Логвиненко пишет в своём блоге: «С глубоким прискорбием я очередной раз убедился в том, что москали являются нацией рабов, рабов ментальных, и боюсь, что это состояние совершенно безнадёжно». Доказывать, что большинство россиян считает возврат Крыма справедливым по отношению к проживающим там русским и нашей истории, бессмысленно. Поэтому давайте не будем обманывать себя и других: тема конференции предопределена оглушительным испугом креативного класса перед воссоединением неотъемлемой части Русской земли с «материком» и стремительным перемещением России на первые места в мировых новостях.

По словам Ивана Солоневича, «русская интеллигенция познавала мир по цитатам и только по цитатам». Логвиненко, может, и не подозревает, что почти буквально цитирует героя романа Чернышевского «Пролог» А. Волгина: «Жалкая нация, жалкая нация! Нация рабов, - снизу доверху все сплошь рабы[?]» А восходят эти тезисы к маркизу де Кюстину, который писал, что русские «опьянены рабством до потери сознания».

Итак, чем же балует «креаклов» между кофе-брейками заведение м-м Прохоровой? Михаил Ямпольский (Нью-Йоркский университет) привёз сочинение «Раб и господин: своё и чужое»: «В русской традиции… рабство как институт интегрирует в себя своих: православных, этнически русских и т. д.» Эта амёбная мысль достаточно полно иллюстрирует цели и задачи мероприятия.

Татьяна Вайзер из Российской академии народного хозяйства и госслужбы – заметьте, при Президенте РФ, – чью тему выступления не в состоянии воспроизвести даже компьютер, утверждает: «Рабство не ограничено своим культурно-историческим контекстом и социальными институтами, оно возможно здесь и сейчас, всегда и с каждым…» Раз так, значит, и креативное сообщество может подпасть под эту категорию – например, последовательно «ложась» под западные гранты? Но в докладе об этом почему-то ни слова…