Окончательный расчет - Фридрих Незнанский

И быстро, словно бильярдный шарик, по которому ударили кием, покатился в угол кабинета, где, как выяснилось, за каким-то раскидистым растением находился сейф с делами об убийстве братьев Корсаковых. Спустя несколько минут, усадив гостей за изящный журнальный столик со стеклянной столешницей, Валентин Петрович, поминутно вздыхая и страдальчески морщась, начал знакомить их с делом, одну за другой извлекая нужные бумаги из не слишком толстой папки, связанной с убийством Корсакова-старшего. Вторая папка была и вовсе пуста, если не считать постановления о возбуждении уголовного дела.

— Времени прошло всего ничего, — горько вздохнув, пояснил следователь. — Документы от милицейских еще не поступали… Что касается Сергея Александровича… Ах, как жалко мужика, прекрасный был человек… Вот пожалуйста…

Из представленных документов следовало, что тело Сергея Александровича Корсакова было обнаружено второго февраля текущего года в одной из городских саун рано утром — охранником данного заведения, Любимовым Юрием Юрьевичем, совершавшим в восемь часов традиционный обход помещения.

Крупный бизнесмен и депутат местной городской думы, Сергей Корсаков был убит одним-единственным выстрелом в висок, на теле, которое было обнаружено рядом с душевой кабинкой, при этом оказались многочисленные следы пыток…

После опроса перепуганного охранника выяснилось, что ночь он провел в противоположном конце довольно большого здания сауны, в служебном помещении, расположенном рядом с центральным входом в заведение. Ничего похожего на выстрел, так же как и любого другого подозрительного шума, не слышал. Удивления это не вызывало: в будке охраны всю ночь работал телевизор, да еще обожаемый парнем канал Муз-ТВ, на котором один современный клип сменялся следующим почти до половины пятого утра.

В соответствии с договором, заключенным между хозяином сауны и ЧОПом «Щит», сотрудником которого и является Любимов, последний обход помещения до утреннего, восьмичасового, он делал в период с полуночи до часа ночи, и на тот момент, по утверждению охранника, все было в порядке…

Помимо Любимова опрашивать следователю милиции Ивану Ивановичу Егорову в качестве свидетелей было некого: сауна стояла не только на окраине, но и на отшибе — жилых домов поблизости не имелось. Оставалось надеяться на счастливую случайность.

— Мы, — в очередной раз горько вздохнул Нагайцев, — целый месяц давали в этой связи объявление по местному телевизионному каналу. Никто не откликнулся… Впрочем, надежды на это было мало сразу! Район-то безлюдный!

— А что в этой связи говорит хозяин сауны… как его? — Померанцев заглянул в бумаги. — Котов Григорий Устинович.

— Что он может сказать? — Валентин Петрович развел руками. — Сам он в этот момент находился в Москве по делам, приехал только спустя два дня после убийства…

— Именно поэтому его и не опрашивали?

Нагайцев несколько смущенно кивнул:

— Вы не думайте, его алиби мы проверили… Он действительно был в Москве, у своих деловых партнеров. Мы с Ними связывались.

— Интересно, какие деловые партнеры могут быть у владельца сауны? — поинтересовалась Романова.

— Видите ли, Котов собирается открыть еще одно такое заведение — в Москве, поскольку здесь, у нас, его риск себя оправдал…

— Какой же риск может быть связан с сауной?

— Видите ли, — снова произнес Нагайцев, — это не просто сауна, а нечто вроде увеселительного заведения для состоятельных людей. Что-то вроде водного ночного клуба! Понимаете?

— Не очень, — покачал головой Померанцев. — Если можно, поподробнее.

Нагайцев, как показалось Валерию, несколько нервно пожал плечами.

— Ради бога!.. Все дни, кроме понедельника и среды, сауна работает до трех утра. Господина Корсакова как раз убили в ночь на четверг… Ну и помимо обычных удобств — душевых, бассейнов и пивбара там можно… э-э-э… потанцевать, не одеваясь, поиграть на автоматах, еще кое-что… Честно говоря, до конца я не в курсе, поскольку сам услугами сауны не пользовался. А вот наши бизнесмены ее любят, поскольку, как теперь принято говорить, расслабиться там можно действительно по полной программе…

— Ясно, — задумчиво протянул Померанцев. — Так что же было дальше? Я имею в виду следствие.

— Дальше? — Нагайцев пожал плечами. — Обычная оперативная работа, как видно из документов дела, основная версия, на которой мы сосредоточились, — бизнес. Надо сказать, партнер Сергея Александровича по бизнесу и его давний друг был в настоящем шоке! Пусть вас не удивляет, что мы допросили его только через неделю после убийства, поскольку, услышав о случившемся, он буквально слег… В деле есть медицинская справка…

— Удивительно чувствительный для бизнесмена человек! — усмехнулся Померанцев.

— Вы не понимаете, — тут же заволновался Нагайцев, трагически сдвинув брови. — Нужно знать… Мы ведь все тут друг друга знаем, все на наших глазах, Северотуринск — городок небольшой. А уж что касается старожилов…

— Это мы как раз понимаем, — перебил его Валерий. — Так что там с Клячкиным?

— Они с Сергеем Александровичем свою первую фирму вдвоем создавали, буквально с нуля, еще в девяносто втором!

— Тоже в связи с химическим производством?

— Ну да… Кажется, стиральные порошки, жидкость для мытья стекол и еще что-то в том же духе… Они оба кончали наш местный химико-технологический, с тех пор и дружат… дружили… Но в основном раскрутились на дамской косметике… Тогда все это было либо в дефиците, либо дороговато для россиянок… Словом, раскрутились. И когда речь зашла о приватизации завода… В общем, его прежним директором к тому же был близкий родственник Корсакова, в силу возраста собиравшийся на покой…

— Дальше можете не объяснять, — усмехнулся Померанцев. — Что такое приватизация начала девяностых, мы тоже в курсе. Давайте вернемся к следствию: мы уже поняли, что партнер убитого вне подозрений… кстати, как у него насчет алиби?

— И алиби тоже имеется. У них домработница не приходящая, живет в доме. Так что не только супруга, но и она засвидетельствовали, что в ту роковую ночь он мирно спал дома…

— В какой пропорции распределены между ними акции завода? — поинтересовалась Галя.

— Ровно по сорок процентов у каждого, оставшиеся двадцать у мелких акционеров… Сразу упрежу ваш следующий вопрос: в случае смерти одного из партнеров владельцем, точнее, владелицей пакета умершего становится вовсе не второй партнер, а его супруга… Я имею в виду супругу покойного…

— Ну а что там насчет конкурентов, были у них конкуренты?

— В том-то и дело, — растерянно развел руками Валентин Петрович. — Если и были, то исключительно федерального значения…

— То есть?

— А то и есть, что никаких аналогичных производств, помимо завода, в нашем городе нет. А поскольку поставки, причем большая часть, шли, разумеется, не на наш городской рынок, а в различные регионы, возможные конкуренты могут быть только вне города… Выяснять, с кем и как они торговали, куда поставляли свою продукцию и на каких условиях, не захватили ли где-то по ходу дела «чужой» регион, мы только-только начали… А тут и вы подоспели!

Нагайцев виновато улыбнулся и снова развел руками.

— Как насчет «домашней» версии? — спросила Романова, пристально и, как отметил Валерий, недоверчиво разглядывавшая их коллегу.

— Ее мы тоже начали разрабатывать только-только… Видите ли, супруге Сергея Александровича уже за сорок, с мужем они прожили двадцать лет, детей не было… Словом, Анна Ивановна прореагировала на гибель мужа крайне тяжело, из больницы она вышла буквально на днях…

На этом, в сущности, и закончилось знакомство Померанцева и Романовой с делом об убийстве Сергея Александровича Корсакова.

Покинув прокуратуру и уже подходя к «лексусу», в котором их терпеливо дожидался Денис, Галочка задумчиво покачала головой:

— Знаете, Валерий, лично у меня этот здешний цветовод никакого доверия не вызывает… Обратили внимание, как вяло велось расследование? Между допросами свидетелей едва ли не по неделе, а то и две… А ведь человек-то, судя по всему, не последний, к тому же еще депутат местный…

— Согласен, этот тип много чего недоговаривает, хотя ухитряется при этом тарахтеть почти без пауз… Ладно, поглядим, что еще наши сегодня приволокут… Заждался?

Последнее было адресовано Денису, распахнувшему перед ними обе дверцы машины.

— Ничего, дело того стоит! — Грязнов-младший улыбнулся и вдавил в переполненную и без того пепельницу очередную и, судя по всему, не последнюю сигарету. — Рассаживайтесь, господа, и поначалу приготовьтесь выслушать меня, а там уж решайте сами — сгодимся мы друг другу или как… Лично для меня город Северотуринск начался ровно месяц назад, а продолжился десять дней назад… Сейчас поясню!