ЦРУ. Невидимые властители - Луис М. Гонсалес-Мата
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
После посещения Доминиканской Республики Хилл дал «добро» на готовящуюся операцию. 19 апреля в американское консульство в Санто-Доминго дипломатической почтой прибывают винтовки с оптическим прицелом.
12 мая 1961 года Дирборн направил своему руководству (Биссел, Даллес) записку, в которой выразил «неудовлетворение действиями противников Трухильо, стремившихся отойти от плана и превратить операцию скорее в военную акцию». Дирборн негодовал: «Мы должны им помогать, снабжать их оружием и при этом еще зависеть от неопытности местных стрелков!»
Судя по всему, Дирборн считал, что это ставит план под угрозу, и просил свое руководство прислать «настоящих специалистов».
Руководство рассудило, что Дирборн прав, и 19 мая Хант вновь приехал в Санто-Доминго в сопровождении все того же Сакко и некоего Роберто Лимоса[7], которого Дирборну представили как «специалиста по снайперской стрельбе, в прошлом моряка».
Когда с «оппозиционерами» обсуждался вопрос о выборе места для снайпера, Хант для себя отметил, что «не все члены группы одобряют ликвидацию Трухильо». По возвращении Ханта руководство ЦРУ пришло к решению, что противникам Трухильо следует предоставить все оружие, которое они просят.
Оружие было доставлено в Доминиканскую Республику с помощью работавшего на ЦРУ владельца супермаркета Уимпи.
Вечером 30 мая 1961 года Трухильо, совершавший поездку по стране, был убит… Сработало оружие из США… Однако опасения, которые Дирборн высказывал в отношении заговорщиков, тут же оправдались. Убийцы растерялись… Некоторые из них стремились скрыться, но были арестованы службой безопасности. Другие «покончили самоубийством», а «президент» Балагер искал защиты… у полиции. Единственные уцелевшие члены диверсионной группы — Имберт и Амиама — нашли убежище в американском консульстве (точнее, в стенном шкафу консульства).
Государственного переворота не произошло. ЦРУ пришлось «продолжить свои усилия»… до апреля 1965 года, когда в результате высадки свыше 40 тыс. вооруженных до зубов американских десантников к власти пришел X. Балагер.
Глава вторая. По пути углубления противоречий
1961 год, апрель — На совещание Бильдербергского клуба в Сен-Кастене (Канада) собралось 109 человек.
Помимо обычных участников, прибыли также директор Международного валютного фонда (МВФ), пять министров, шесть генералов, в том числе трое из НАТО, три посла и представители девятнадцати транснациональных корпораций (в частности, ИТТ, «Стандард ойл», «Юнайтед фрут»). Они рассмотрели следующие вопросы:
новая стратегия Запада в странах Африки;
НАТО и данная стратегия; ядерное вооружение НАТО;
взаимоотношения между США и Европой.
На заседании клуба в узком составе (когда участвуют только действительные члены, а лица, служащие «прикрытием», не приглашаются) по просьбе представителя компании «Юнайтед фрут» в «неофициальном порядке»(!) был рассмотрен вопрос о Кубе, заслуживающий, по его мнению, самого пристального внимания, «особенно в связи с позицией президента США».
Не превратился ли Кеннеди в помеху?
Конкретно «позиция президента США» заключалась в том, что Кеннеди отказался открыто поддержать американскими вооруженными силами вторжение кубинских контрреволюционеров в заливе Кочинос. Разработка плана операции началась вскоре после провала первой попытки вторжения на Кубу. К середине 1960 года А. Даллес и его сотрудники создали из окружавших Батисту и вместе с ним в 1959 году бежавших с Кубы деятелей так называемый «Революционный демократический фронт», к которому немедля примкнули ярые противники Кастро, всякого рода подручные Батисты, наемники и гангстеры. Под прикрытием «фронта», а на деле независимо от него ЦРУ создало в Гондурасе и Гватемале несколько «центров подготовки» под руководством «военного комитета» в составе двух бывших гитлеровских офицеров СС[8], до того служивших «советниками» при Пероне и Трухильо, двух беглых офицеров с Кипра и офицера из Филиппин, специализировавшегося на антипартизанской борьбе. «Кубинская сторона» была представлена Мануэлем Артиме, врачом по профессии, бежавшим с Кубы.
Первоначально ЦРУ предполагало создать специальные отряды для заброски на остров, чтобы развернуть там «партизанское движение», которое, как в свое время движение Кастро, привлекло бы к себе недовольные элементы населения… Эти группы должны были получать помощь из США в виде людских и материальных резервов. Эйзенхауэру Даллес сообщил о «существовании на Кубе антикастровских групп, готовых возобновить борьбу». Он распорядился выделить чрезвычайный фонд в 15 млн. долларов «для оказания помощи кубинским патриотам в деле освобождения Кубы от коммунистической опасности…». Такая оценка, фигурирующая во многих официальных документах, скорее всего, говорит о том, что Даллес и ЦРУ, по крайней мере на первых порах, скрывали от американского президента свои действительные планы.
Вскоре после этого, возможно в связи с выделением финансов, Даллес изменил линию поведения. Речь больше не идет о «партизанских группах», но о «десантном отряде, который будет взаимодействовать с группами внутреннего сопротивления…». «Революционный демократический фронт» больше не нужен. Авансцену занимают ЦРУ и Пентагон без какого-либо прикрытия.
«Радио Суон» снова берет на себя обеспечение связи, вновь появляется «Дабл чек», которая предоставляет самолеты «Б-26» для поддержки с воздуха операции по высадке.
Офицеры из США и других стран (через Дона Федерико и немца по фамилии Бендер) прибывают на базы Гватемалы и Гондураса для прохождения специальной подготовки.
Здесь «истинным патриотам» разъясняли, что они участвуют «в мощной операции, к которой привлечены многие другие группы, и победа будет обеспечена»… Это было сделано для того, чтобы поднять боевой дух около 1500 добровольцев, которые вопреки всем заверениям окажутся потом единственной действующей силой.
17 ноября 1960 года директор ЦРУ Даллес и начальник отдела секретных операций ЦРУ Биссел уведомили Кеннеди (незадолго до этого избранного президентом США) о готовящейся интервенции. Они настаивают, чтобы президент дал свое разрешение до апреля 1961 года в связи с тем, что в апреле Куба должна получить от Советского Союза достаточно военной техники, чтобы сорвать операцию.
Прежде чем принять решение, Кеннеди передает план ЦРУ на заключение стратегам из Пентагона, которые находят его «великолепным и имеющим все шансы на успех…»[9].
Кеннеди не разделял столь оптимистической оценки и считал, что операция чревата рядом нежелательных политических последствий, внушавших определенное беспокойство: «Могут ли Соединенные Штаты убедить общественное мнение в своей непричастности к этому плану? Если при определенных обстоятельствах США не поддержат операцию всеми средствами, возможно ли ее осуществление вообще?»[10]
Для Кеннеди речь шла не о том, чтобы поддержать или запретить проведение операции, а о том, чтобы избежать унизительного политического провала в случае срыва операции, с одной стороны, и участия
