Избранные письма - Нарцисса Уитмен

10 мая. В письме от 11 апреля я говорила о появлении старого Умтиппе. Кажется, он быстро слабеет. Он приходил в прошлую субботу. Он сказал, что хотел провести здесь воскресенье. Сказал, что недавно он три раза терял сознание и что чувствует, что долго не проживёт. Он был очень порочным человеком и не знает, куда отправится его душа после смерти, он был растерян. В воскресенье днём, после утреннего богослужения (мистер Ли был здесь и проповедовал, а муж переводил) он сказал: «Никогда ещё истина не была так ясна для него. Когда он посещал богослужение, он думал о себе, но теперь он думает о том, что ему говорят. Перед тем, как прийти, он почти ничего не ел, так что его ум чист, и он может слушать о хорошем». Никогда человек так разительно не менялся. Этот эгоистичный, порочный, коварный, неприятный старый вождь сейчас такой тихий и спокойный. Он так стремится к истине, он так благодарен за данные ему блага! Конечно, только дух божий мог совершить такое. Мы по-прежнему не знаем, понимает ли он до конца, что такое искупление, насколько верны его взгляды на спасение с помощью Иисуса Христа. Но мы знаем, что бог способен принять ту малую истину, которые мы способны дать. Он способен вложить её в сердца и совесть самых тёмных людей.

Мистер Ли провёл с нами много времени. Он укрепил нас своими проповедями и разговорами. Хотела бы я, чтобы по пути в Нью-Йорк он посетил вас, но это едва ли возможно.

Я сделала два небольших бочонка масла, чтобы их отвезли в горы – один для мистера Ли, другой для мистера Маккея.

Наши перспективы во всех отношениях прекрасны. Индейцы этой весной засеяли много земли. Ничего, кроме нужды в способах обработки, не заставляет их селиться возле нас. Если вы хотите знать больше на эту тему, вы можете прочитать письма мужа к брату О.<гастесу> Уитмену и к сквайру Грею в Уилер.

Близок срок, когда я должна буду проститься с вами на некоторое время, но перед тем, как я снова напишу вам, я надеюсь, что я получу письма от кого-то из вас или от всех сразу. Да благословят вас небеса, мои возлюбленные родители, и пусть бог вечно дарит вам радость. Молитесь за меня.

Любящая вас дочь Нарцисса Уитмен.

P. S. У меня есть ещё одна просьба. Занесите в семейную Библию, что 14 марта 1837 в Вайлэтпу на территории Орегон родилась Элис Кларисса Уитмен. Когда будет возможно, пришлите нам копию записи.

Н. У.

<25 июня 1839. Эльвире Перкинс[37]>

Вайлэтпу.

25 июня 1839 года.

Моя дорогая сестра.

Я получила твоё апрельское письмо всего несколько дней назад, иначе я ответила бы намного быстрее. Ты задаёшь важные вопросы о воспитании моего драгоценного ребёнка, Элис Клариссы, чьё безжизненное тело сейчас лежит передо мной. Да, я лишилась той, кого так нежно любила. Иисус полюбил её и забрал её от меня.

В прошлое воскресенье она, полная здоровья, весёлая, счастливая, любимая родителями, исчезла в один миг. Она пошла к реке с двумя чашками набрать воды для стола, упала в воду и утонула. Таинственное событие! Мы можем объяснить причину происходящего только тем, что так захотел господь. Мы с мужем оба читали. Она несколько минут читала своему отцу, потом слезла с его колен и, по-моему, играла возле двери. Через несколько мгновений, не слыша её голоса, я отправила Маргарет[38] поискать её. Маргарет её не нашла, но вместо того, чтобы пойти ко мне и сказать об этом, она пошла в сад нарвать редиса для ужина. Я увидела, что она идёт к воде, чтобы промыть редис, и посмотрела, не с ней ли Элис, но не увидела её. Я начала тревожиться, поскольку тут вошёл Мунго[39] и сказал, что в реке плавают две чашки. Мы расспросили всех, но никто её не видел. Тогда мы решили, что она в реке. Мы в диком ужасе обыскали реку и выше, и ниже по течению, но долго не могли её найти. Несколько человек искали в реке далеко внизу. К тому времени мы решили, что она умерла. Наконец старый индеец прыгнул в реку там, где она упала, осмотрел дно и нашёл её чуть подальше. Но было слишком поздно – она умерла. Мы сделали всё, что возможно, чтобы вернуть её к жизни, но тщетно. Услышав, что чашки в воде, я поняла, как они могли там оказаться, поскольку мы их не теряли. Когда я дошла дл берега и увидела их, я вспомнила, что я мельком видела, как она выходила из дома и в своей обычной манере напевала: «Ужин почти готов (только что накрыли на стол), Элис принесёт воды». Она взяла со стола чашки и исчезла. Я была поглощена чтением и не поняла, откуда она хочет принести воды. В прошедшие недели я ни разу не видела, чтобы она шла к воде или появлялась рядом с водой. Раньше она боялась вообще подходить к воде. Её отец однажды окунул её в воду, и это так испугало её, что мы не боялись за неё на этот счёт. Но она ушла. Да, так велел мой спаситель. Он понял, что нам необходимо страдание и забрал её. Сейчас мы понимаем, как мы любили её. Ты знаешь, что спаситель не будет даровать своих детей, не напоминая, что он больше всех нуждается в любви. Пусть наша утрата, дорогая сестра, станет для тебя предостережением. Не позволяй своей дорогой малышке встать между твоим сердцем и спасителем. Нельзя слишком пылко любить драгоценный дар и пренебрегать дарителем.

Вечер суббота, 29-е. После того, как мы прекратили попытки вернуть мою дорогую малышку к жизни, мы немедленно отправили за братом Сполдингом и остальными, чтобы они приехали и помогли предать могиле её бренные останки. Утром во вторник здесь появился мистер Холл[40]. Мистер С. с женой взяли лодку, поплыли по Вэлла-Вэлла и появились здесь в четверг утром, в девять часов. Мы похоронили её в полдень того же дня, через четыре дня после того, как её блаженный дух вознёсся на небеса, к её спасителю. Когда я буду писать в следующий раз, я подробно расскажу тебе о её короткой жизни. Она глубоко волнует меня, и, я верю, что она взволнует и тебя, поскольку ты знаешь, что такое материнские чувства и материнское сердце.

Вероятно, мы вернёмся со Сполдингами на Клируотэр[41], поскольку моему мужу необходимо ехать по делам миссии. Дорогая сестра, молись за меня. Молись, чтобы я перенесла эту тяжкую утрату без ропота. Молись за деяния бога, чтобы он освятил благом наши души и язычников вокруг нас.

О, какие нежные нити скрепляют эти смертные члены, и как быстро мы исчезаем и уходим. Она не придёт ко мне, но скоро я отправлюсь к ней. Позволь рассказать мне о великой милости моего искупителя к тому, кто так этого не достоин. Ты не знаешь, я не могу передать тебе, как он утешает и поддерживает меня в эти тяжкие мгновения. Он даёт мне возможность сказать: «Господь дал, господь и взял, да будет имя господне благословенно, благословенно вовеки».

Сестра Сполдинг выражает свою любовь и скоро вам напишет.

Поспешно, как всегда любящая вас, но сейчас страдающая сестра во Христе

Нарцисса Уитмен.

<9 октября 1839. Клариссе Прентис>

Вайлэтпу, река Вэлла-Вэлла, территория Орегон

9 октября 1839 года.

Дражайшая мама.

Я написала целый лист отцу о нашей дорогой доченьке и только что дошла до сцены её гибели. Было полвторого, когда мы отдали распоряжения об ужине. Мы хотели начать его раньше, чем обычно, потому что муж ничего не ел с самого завтрака. Я отправила Маргарет отыскать её. С ней вышел Мунго и пошёл к реке, но немедленно вернулся и сказал, что в реке плавают две чашки. Это удивило нас. Когда я спросила: «Как они туда попали?» – муж сказал: «Пусть плавают, достанем их завтра – сегодня воскресенье». Я снова спросила, как они туда попали и что это за чашки. Он сказал: «Думаю, их бросила Элис». Он немедленно вышел и взял жердь, чтобы достать их. Почему я не встревожилась? Это меня поражает. Несомненно, это произошло потому, что я была уверена в девушке, которую послала за ней. Она не пришла и не рассказала мне, что не нашла Элис. Я считала, что она взяла её с собой нарвать редис и т. д. Я посмотрела, с ней ли Элис, муж пошёл вытаскивать чашки. Я пошла в другую часть дома и спросила о дочери, но никто её не видел. Я сразу же поняла, где она, и когда я подошла к реке, в моей голове как будто что-то вспыхнуло. Я вспомнила, что когда сидела и читала, я мельком видела, как она вышла из дома и, глядя на стол, воскликнула со своей обычной оживлённостью: «Мама, ужин почти готов, Элис принесёт воды». Она подошла к столу и взяла две чашки, которые стояли возле её тарелки и тарелки Маргарет (поскольку мы пили воду вместо чая) и исчезла. Это было так, словно тень мелькнула у меня в голове, прошла и не оставила впечатления. Странно, что я не вспомнила об этом, пока не достигла того места, где она упала в воду. И где она была сейчас? Мы думали, что если сумеем немедленно отыскать её, то она будет ещё жива, и мы вернём её к жизни. Мы побежали по берегу мимо того места, где она находилась, как будто нам было запрещено приближаться к этому месту, хотя оно было доступно. Мы прошли мимо, ушли далеко вниз по течению, а затем вернулись и пошли в другом направлении, опять далеко, пока остальные искали её в реке. Что примечательно, они вошли в реку ниже того места, где её наконец нашли. Дорогая мама, ты не представляешь наши чувства, я не могу точно их описать. К тому времени мы потеряли надежду, что она жива, поскольку она была в воде слишком долго, чтобы думать о её спасении. Когда мы шли в дом, мы увидели, что старый индеец готовится войти в реку там, где она упала. Я остановилась и смотрела, как он нырнул. Он вынырнул немного ниже по течению и воскликнул: «Она здесь». Я побежала, чтобы прижать её к своей груди, но муж опередил меня и вытащил её из реки. Он взял её на руки и убрал с её лица её одежду, которая, как мы думали, мешала ей дышать, но потом мы поняли, что это было просто воздействие воды. Мы долго, всеми способами пытались вернуть её к жизни, но безуспешно. Её дух отошёл в неведомые миры, и я могла только сказать: «Господь, ты прав, ты прав. Она не моя, но твоя. Ты только дал мне её ненадолго, а сейчас, дорогой спаситель, ты имеешь на неё больше прав. Твоя да будет воля, не моя». Я не могу требовать, чтобы она вернулась в этот мир греха и боли. Её нежный дух был создан из слишком хрупкой материи, и он страдал в этом жестоком и недружелюбном мире. Любовь Иисуса к ней превосходила мою любовь. Он видел, что так необходимо для нашего блага, и из милости забрал её к себе. На мгновение я почувствовала весь ужас, который испытало моё драгоценное дитя, и какой ужас был в тот миг в моей душе. Я немедленно обратилась к божьему обетованию в святом слове. Я думала о продолжительном договоре, который он заключил с нами, родителями, и осознала, что она освящена богом. Я с печалью понимала, что её сердце будет осквернено грехом, что оно нуждается в очищающей силе крови спасителя, и я молилась за её спасение. Узнав, что бог услышал мои молитвы, я почувствовала, что так правильно для неё, что так правильно для меня и для моего мужа. Эти обстоятельства вместе с её погружённостью в богослужение и особенно с её попытками молиться уничтожили мои последние сомнения. У меня есть полная уверенность и невыразимое утешение, что она покоится на лоне Христовом и что она обрела «вечную скалу, ущелье»[42] для спасения своей души.