Снайпер, который любил жареный рис (СИ) - Голи Чжан
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Он представил, как пуля вылетает из ствола и, описав дугу над щелкающими селфи туристами и набитым монетами фонтаном, проходит через лоб статуи и забрызгивает каменными мозгами греческие колонны, римские капители и барочный купол за ними.
Закончив проверку, он убрал винтовку. Больше полугода он не держал ее в руках, но ничего не изменилось.
В 10:05 он натянул рыжий парик и бейсболку с логотипом «Янкис», сунул под жилет пару джинсов — «пузо как у беременной» — и превратился в Тома: шорты, сандалии, носки. Загнал патрон в М21. Магазин с оставшимися четырьмя встал на место с жизнеутверждающим щелчком.
Прогноз был необычным, но соответствовал действительности: в Риме пошел град, крошечные комочки льда грохотали по подоконнику. Однако у фонтана по-прежнему толпились туристы в аляповатых шляпах с непременными палками для селфи. Но зонтики! Как же он забыл об азиатских женщинах с их зонтиками? Они наполовину скрыли фонтан.
Почему вечно эти зонтики? В солнечную погоду, в дождливую погоду, в любую погоду…
Их слишком много. Придется переместиться. По лестнице он поднялся на крышу отеля и укрылся за дымоходом; высовывался лишь кончик винтовки. Ветер сильнее, чем хотелось бы; град затруднял видимость.
Нельзя полагаться на удачу. Сняв пояс, он продел один конец через крепление для ремня в передней части ствола, а другой конец закрутил вокруг бицепса. Левая рука с натянутым ремнем приняла на себя часть веса ствола, а правая переместила приклад к плечу. Три точки опоры и левая рука на месте, словно приколоченная гвоздями.
Прежде чем прицелиться, он сверился со снимком. Так и есть, в уличном кафе сидят трое: седовласый азиат слева, европеец в шубе — в центре, и справа — азиат с прилизанными до блеска волосами.
И запоминающимися ушами. Снайпер может не помнить, как выглядит объект, но уши всегда врезаются в память.
— Уши у всех разные, — сообщил им Айронхед.
— Это же про отпечатки пальцев? А не про уши?
Предполагалось, что Айронхеду не задают вопросов, только кричат: «Так точно, инструктор!» Но он задал.
— И у кого же найдется время проверять гребаные отпечатки пальцев перед выстрелом?!
Снять с предохранителя. Задержать дыхание. Как только красный зонт сдвинулся в сторону, он сосредоточил прицел на блестящих волосах цели, переместил перекрестие на ухо… кривое ухо, вопросительный знак, которому не хватает точки.
— А если у цели длинные волосы?
— Тогда не повезло тебе, придурок.
За вопросы ему пришлось скакать лягушкой по плацу.
Вопросительный знак без точки рос в прицеле как слон, по мере увеличения масштаба. Прицелившись в основание уха, где оно отходило от черепа, он нажал спусковой крючок.
Из ствола вылетел белый дымок, сразу растворившийся в ледяной крошке града. Но стрелок видел, как пуля, вращаясь в воздухе, прошла по слегка искривленной траектории и поразила объект в голову. Брызги крови из входной раны, одна капля, пятнающая белый фартук официанта, другая, падающая на влажный камень внизу.
Раз. Два. Три.
Раз. Европеец в центре смотрит в изумлении.
Два. Европеец распахивает рот.
Три. Европеец отшатывается назад. Стрелок не дает себе труда взглянуть, станет ли европеец прятаться под стол или у ног второго азиата.
Разобрав винтовку, стрелок уложил ее в рюкзак, поправил бейсболку и неслышно спустился вниз в сандалиях Тома.
Выйдя из отеля, он поежился, холодный ветер перебирал каждый волосок на его ногах. Почему американцы вечно ходят в шортах?
Том, америкос в бейсболке, свернул в переулок направо и пошел в северном направлении. Никто не обратил внимания на его шорты или сандалии — все смотрели в сторону фонтана.
Взвыли полицейские сирены. Том врезался в кореянку с сумкой от Прада, виновато кивнул бросившемуся ей на помощь мужчине, кричавшему что-то по-французски. Он знал каждый переулок в этой части Рима.
Туристы всех наций таращились на барочный фонтан. «Баркас», вспомнилось ему, — так называется этот фонтан, который, судя по всему, знавал лучшие времена. Он отыскал себе местечко и уселся, любуясь фонтаном, сняв бейсболку и ероша рыжие кудри; затем закурил красную «Мальборо» и, удовлетворенный, двинулся вниз по лестнице к станции метро.
Римское метро всегда переполнено в сезон отпусков. Он забился в угол вагона и сидел там до Тер-мини, где вошел в туалет. Через пять минут рыжий американец Том исчез; франтоватый азиат бросил в мусорный бак сумку, залпом осушил купленный в киоске стаканчик эспрессо и двинулся к поезду, отправляющемуся на юг, в Неаполь. Местная электричка будет тащиться два с половиной часа. Оглядевшись напоследок, он вошел в вагон.
Набрал номер. У «Нокии» отличное качество связи.
— Поджарил рис, одно яйцо. Сейчас мою посуду.
— Избавься от телефона, я с тобой свяжусь.
И опять никакой возможности задать вопрос женщине на другом конце провода.
Кое-что он забыл. В вагонном туалете он отодрал с голени иероглиф «дзэн» и прилепил на стену. Хоть какая-то помощь итальянской полиции, если заинтересуются Томом, рыжим американцем.
Столкновение Тома с кореянкой, владелицей сумки Прада, было замечено из открытого окна близлежащего отеля. Окна, из которого торчало дуло снайперской винтовки АЕ.
АЕ — оружие надежное, и сошки, стоявшие на туалетном столике перед окном, обеспечивали идеальную высоту. Точность до полусантиметра на дистанции до пятисот пятидесяти метров; при использовании глушителя практически не производит шума.
Через оптический прицел Шмидта и Бендера наблюдатель осмотрел окружающие окна и площадь, потом взглянул на троих мужчин возле кафе. Патроном калибра.44 Magnum в патроннике АЕ можно уничтожить цель, оставив только кровавое месиво.
Сперва стройный седой азиат, одна сторона рта приподнята в улыбке. Не хватает только фирменной актерской зубочистки, и перед вами пожилая версия Чжоу Жуньфа. Далее европеец, бледное лицо на фоне мехового воротника. Затем голова в профиль, идеально зачесанные волосы. Винтовка зафиксирована, большой палец спускает предохранитель, и… прежде чем он успел нажать на крючок, голова в прицеле рухнула на стол.
— Как дела?
— Цель поражена.
— Смывайся.
— Привет семье.
Отбой; винтовка убралась из окна.
5. Район Цзиньшань, Синьбэй
Почему трупы вечно появляются, когда он спит? Северо-восточный ветер с Северо-Восточного мыса дьявольски выл, огибая гору Львиная Голова. Говорят, что именно эти яростные ветры вырубили из твердой породы две колонны островка Двойной Подсвечник.
Особенно грозный шквал зловеще звякнул цепями в руках статуй белого и черного духов, вестников смерти[5], охранявших ворота храма. По крайней мере, не он один сейчас работает.
У шагал сквозь взбиваемую морем жутковатую водяную пыль, пока не показался превратившийся в ледышку труп. У подавил приступ тошноты.
30 декабря, 23:27. У и четыре дежурных офицера в двух машинах прибыли в бухту Мидпойнт, где смыкаются районы Шимэн и Цзиньшань, чтобы осмотреть тело — раздетое, разодранное и побитое о камни.
Местность освещали четыре прожектора на пикапе береговой охраны; красно-синие мигалки полицейских машин высвечивали белизну барашков прибоя. Защищаясь от сурового морского ветра, У поплотнее стянул воротник пальто и под его прикрытием закурил.
Единственный выстрел.
Тройная экзекуция.
В судмедэкспертах было мало нужды. Труп сам рассказал свою историю: темная дырка посередине лба. Потому и вызвали отдел по борьбе с организованной преступностью.
Он курил, стоя в столбе света, отбрасываемого прожектором, среди завывающего ветра и хлещущего дождя. Казалось, здесь теплее.