Жил на свете Али - Людвик Керн

Нас путь даалекий ждет.

Там обезьянка в Познани

от зеркалец умрет.

Под вечер, наконец, до города добрались.

И надо вам сказать, что очень волновались

в каком состоянии обезьянка сейчас.

В Зоопарк приехали

к ужину как раз.

И вдруг слышат:

- Здрасьте, милый Капитан!

Ну, она, конечно! Из заморских стран!

Милая веселая, панна Рулевая!

- Про тебя читал я! Здравствуй, дорогая!

Я обеспокоен, что с тобою, детка?

Очень напугала нас эта заметка.

- Со мной? Ничего.

Я здорова, как прежде.

Зеркальца же съела понарошке,

в надежде,

что про меня напишут газеты (в газетах)

вы прочитаете тоже про это

и поскорее примчитесь сюда.

Я очень соскучилась,

прямо беда.

- Так ты эти зеркальца

вовсе не ела?

А просто меня повидать

захотела?

- Конечно же нет. Я есть их не стану.

Вот все они в сумке, сейчас их достану...

Вот посмотрите: раз, два и три.

Сказал Капитан:

- Ну, знаешь ли ты...

- А мы, обезьяны, должны вы знать,

любим вам, людям, во всем подражать.

То, фигу покажем,

то напялим очки, хотя нам в них ничего не видно

а то, слоняться будем, кк вы,

когда вам делать нечего, видно.

А иногда, сказать даже стыдно,

мы ковырять начинаем в носу...

Но зеркальца есть? Это к чему?

И сразу так много? Сразу три подряд?

Это ведь не булка

и не шоколад.

Долго так живу я,

а живу пять лет,

не видела, чтоб их

ели на обед.

- А вот, были такие,

если хочешь знать.

Историю такую рассказать

Садись поудобнее, мое дитя.

И очень внимательно слушай меня.

История о человеке, который ел зеркала.

В Варшаве, на улице Белиберда?

жил человек, что ел зеркала.

Кто любит яички,

кто бараний бок,

а ему подавай

зеркала кусок,

На обычный завтрак,

клянусь жизнью я,

съедал он зеркальце

после бритья.

На обед трюмо,

на ужин - трельяж,

а на прогулку

брал целый багаж

малюсеньких зеркалец

и, как монпасье,

за время прогулки

съедал их все.

Когда, бывало, гости придут

из зеркал готовил им тысячу блюд.

А сам, когда

в гостях бывал

все зеркала со стен поедал.

А уж в парикмахерской,

каждый это знал,

ни единого зеркала он

не оставлял.

Любил полакомиться

с видом невинным,

маленьким зеркальцем

от автомашины.

И не было лучшей для него еды,

чем зеркальце из сумочки

собственной жены.

И так он питался долгие года,

гражданин с улицы Белиберда.

Но вот, однажды,

вы поверите, братцы,

все стало ему

с зеркал отражаться.

Куда ни посмотрит,

куда ни бросит взгляд,

всюду отражения

на него глядят.

- Да-а-а, история эта

не очень смешная...

- Теперь поняла ты, моя дорогая,

чем может кончится игра с зеркалами.

- Да я ни за что, увидите сами

не трону больше своими руками

ни зеркала, ни все остальное

что нам предлагают,

не давая покоя.

А порой в Зоопарке

есть хулиганы,

что суют нам в клетку,

как-будто бананы

и гвозди,

и шпильки,

и другой прочий хлам.

- Так дай мне те зеркальца.

- Сейчас вам отдам...

- А знаешь, что, мой маленький друг,

если тебе предложат вдруг

много-много зеркалец - бери их все

и перешли немедленно мне.

- А для чего, могу я узнать?

- Для моих матросов,

чтобы дать

всем им по зеркальцу

одному.

- А для чего, я никак не пойму?

Разве матросы едят зеркала?

- Да нет, не едят. Ну, как ты глупа.

Матросы всегда

после дальних дорог,

вернувшись домой, на родимый порог,

хотят быть красивыми

и для красы

побриться чисто,

подправить усы.

Вот тут им зеркальце

и пригодится.

- Конечно, конечно!

Без зеркал как бриться?

Мы зеркалец целый соберем

запас.

Пусть будет матросам

подарок от нас.

Веселый городок.

Как-то обезьянка,

С капитаном Али,

вместе с Тотумфацким

(и его позвали)

решили в тихий теплый вечерорк

прогуляться вместе

в Веселый городок.

Хоть были родом

из разных сторон,

веселиться любили

и она, и он.

Вначале отправились

на карусели.

Выбрали лошадок,

на лошадок сели.

И когда шарманка

громко заиграла,

кавалькада эта

дружно поскакала.

Кружились они все быстрей и быстрей,

капитан становился бледней и бледней.

- Вам плохо, я вижу? - обезьянка спросила.

- Да, что-то не то... Голова закружилась...

Кажется мне, что моя голова хочет открутиться,

держится едва...

Но не утешайте меня, дорогая.

Буду я кружиться непереставая.

Бывало не море,

в шторм и непогоду,

когда тошно так,

что хоть прыгай в воду,

от меня никто не слыхал и стона,

хоть порою становился я совсем зеленым.

А тут на карусели

честь свою ронять

и при всем народе

охать и стонать?

Нет, не быть такому, уверяю вас!

- Осторожно! Лошадь кончится сейчас!

Вы с нее скатились

и под вами мало

уж лошадки гривастой совсем осталось!

- обезьянка крикнула - и тут же толпа

собралась,

чтоб видеть, как сползет с хвоста

мчавшейся лошадки

бравый капитан.

Карусель же крутиться,

крики тут и там

раздаются громкие.

Кажется вот-вот

капитан с лошадки

на пол упадел.

Уши все зажали, чтоб не слышаать стук.

Но что же такое?

Тотумфацки вдруг

прыгнул с карусели, мчавшейся кругом,

миг - и он уж рядом

с лошади хвостом.

А когда весь конь

кончился под Али

и люди от страха уже замирали

- пес спину подставил,

как-будто так надо.

И снова пошла скакать кавалькада.

Пересев на пса,

капитан опять

браво подмигнул

и пошел скакать!

Тотумфацки гордо

поводил ушами

"Видали каков я?

Посмотрите сами."

И рад был уж очень,

что другие псы

жгучей завистью

были все полны.

Капитан сказал:

"Даже в океане

не качался я так на могучей

волне.

Я очень доволен,

доволен вполне."

Но вот карусель

остановилась.

Вся тройка с нее на землю

спустилась.

Люди восхищенно

на троицу глядели,

кричали "ура!"

и громко галдели.

С трудом пройдя

сквозь толпу людей

в молочный бар все пошли скорей,

чтоб выпить у милой барменши Маши

по стакану холодной вкусной простокваши.

Наапились досыта и пошли опять

дружною семейкой по парку гулять.

- Милый Тотумфацки,

песик мой бесценный,

хочешь быть счастливее

всех во всей Вселенной?

Для полного счаастья

нам только осталось

на Чертовой мельнице

прокатиться малость.

- Всю жизнь я мечтал

быть летающим псом,

иметь два крыла,

взмахнуть ими, а потом

высоко высоко

в небо взмыть как птица.

Ужель суждено мечте моей сбыться?!

Уселись в вагончик

и через мгновенье

началось чертовски

быстрое движение.

То вагончик низко,

а то в облаках,

так что дух захватит

и кричат все "Ах!"

Тотумфацки очарован был таким качанием.

СОН. КАФЕ.

Как только сморит

человека сон,

где бы для сна

не улегся он:

на диване, в кровати,

в дороге иль дома,

в гостях у родных,

или просто знакомых,

в гамаке, на сене,

с подушкой, иль без,

на него слетают

сотни снов с небес.

И все, что наяву никогда не случается,

откуда ни возьмись, во сне приключается.

Во сне ананасы

жуешь, как булку,

по лестнице в небо

идешь на прогулку.

Во сне бродишь в джунглях,

шагаешь по морю,

как будто не волны,

а пол под тобою.

Во сне тучки пальцем

касаешься смело,

беседуешь с птицей,

как облако белой.

Во сне ты - рыцарь

в доспехах отличных,

иль носишь парик

вместо челки обычной.

Во сне по-французски

ты бойко болтаешь,

хотя языка ты нисколько

не знаешь.

И кое-кто даже и днем спать непрочь,

Лишь видеть бы сны, как каждую ночь.

Ну, ладно, пусть так.

Но скажите вы нам

видят ли звери сны по ночам?

Могут корова, коза, или бык

увидеть во сне

французский язык?

Что видит во сне

жеребец молодой,

качающий сонно

своей головой?

Утки, индюшки,

гуси и куры?

Иль соня известный,

медведь чернобурый?

Как хотите думайте,

а я убежден,

что каждый зверь тоже

видит свой сон.

Во всяком случае,

Тотаумфацки точно

видел часто сны.