Жил на свете Али - Людвик Керн

вот эти билеты... поглядите сами...

- Вот это да-а-а.. Здесь же дырки сплошные

и билеты придется купить нам другие

да в довершение - штраф еще заплатить!

Люди, вы скажете, как теперь нам быть?!

Прошу извинения, Пан Контролер.

А с псом будет дома

другой разговор.

К счастью, контролер6

как и все контролеры,

был вежливым очень.

Эти разговоры

его рассмешили и,

очки надев,

поглядел на билеты,

затем нараспев

прочитал лишь

...ШАВА через ...РАКОВ.

И он понял сразу

тайну этих знаков:

был билет в ВАРШААВУ через город КРААКОВ.

- На этот раз,

прощу я вас, - сказал прищурив левый глаз.

С тобой же, пссина - контролер,

даавай заключим уговор:

билеты впредь ты не грызи,

а то дождешься, погоди!

Контролер откланялся,

покинул вагон.

Капитан на полке

продолжал свой сон.

И снилось ему,

как-будто бы он

ходил в эту ночь

из вагона в вагон

и тихо, спокойно,

без всякого спора,

грыз в билетах дырки,

вместо контролера.

ПАННА РУЛЕВАЯ.

В один прекрасный, очень жаркий день,

когда двинуться с места

человеку лень,

сел Али в шезлонге

под тенистым кленом,

что раскинулся сверху навесом зеленым,

закурил свою трубку,

развернул газету

и в чтение углубился.

Видя позу эту,

Тотумфацки тоже

устроил себе

под шезлонгом ложе

и там растянулся, уморенный зноем,

наслаждаясь прохладой,

тенью и покоем.

Внезапно капитан вскочил, как ужаленный.

Даже Тотумфацки взвизгнул, как ошпаренный.

Из рук капитана выпала газета.

- Боже мой! Что вижу?!

Эта иль не эта?

Не может нигде быть такая другая.

Это ведь она, панна Рулевая!

Бедная, страдает,

и наверно, очень.

Слезами наполнились капитана очи.

Что же приключилось? Чтоб понятней было,

что так капитана

переполошило,

статью из газеты привожу целиком.

Садитесь и слушайте,

вопросы - потом.

ПОЗНАНЬ. Как сообщает наш кореспондент,

в местном Зоопарке одна из обезьянок

проглотила три зеркальца, которые ей

дали непослушные дети, посетившие зоопарк

с экскурсией. Зеркальца эти не очень большие,

однако, дирекция зоопарка очень тревожится

за здоровье своей воспитанницы.

Надо отметить, что эта обезьянка прибыла

в Польшу в составе зверинца, доставленного

к нам известным капитаном Али и была его

любимицей. Если верить рассказам моряков,

обезьянка умела управлять кораблем и

поэтому она получила прозвище панна Рулевая.

Сейчас вам понятно, почему у Али,

после чтения газеты,

слезы побежали?

Вы тоже, наверно, украдкой вздыхали,

когда эту страницу вам мамы читали.

Говоря откровенно, я тоже рыдал,

когда про это стихи сочинял.

Капитан немедля принялся за дело.

- Тотумфацки! Неужто спать не надоело?!

Мы едем в Познань.

Поручаю тебе

найти шофера. Ищи же везде.

И чтобы был с хорошей машиной.

Беги же скорее, будь послушной псиной.

Если шофер не захочет идти,

тащи его прямо сюда за штаны!

- Это я люблю - за штаны таскать!

Уже побежал - меня не догнать!

Не прошло и более тридцати минут

Тотумфацки с шофером - уже тут как тут.

Шофер был вначале очень удивлен

и не мог понять

для чего же он

должен был идти

вслед за псом куда-то.

Но когда узнал,

только, вот тогда-то

сказал откровенно

что, если он нужен,

то делу такому

охотно послужит.

Зовут меня Юзек. Я к вашим услугам.

Буду вам помощником,

и, конечно,

другом.

Пан Юзек, я очень благодарен вам.

Какую машину предложите нам?

- О, моя машина,

немного старовата...

Колеса "Варшавы", мотор от "Фиата"...

- Как же это ездит, двигается враз?

- Ездит все прекрасно, даю полный газ.

Сто тысяч километров проехал на ней.

- Аварии были с машиной твоей?

- Прошу не волнуйтесь, милый Капитан.

Юзек вмиг исправит

всякий в ней изъян.

- Ну, тогда поехали!

- Так чего ж нам ждать?

- А мою собаку можно будет взять?

- Это ту, что тащила меня за брюки?

Да я бы ее за такие штуки...

Ну, ладно, пусть едет. Но в моей машине

есть только два места

в шоферской кабине.

Собаке багажник могу предложить...

- Багажник? И только? Право, как тут быть?..

Неужто в багажник затолкать его?..

- В багажник?!.. Меня?.. Меня одного?!..

- Нет, не могу я! Это что за пес?!

И какой дурацкий задает вопрос!

Не считаешь ли ты, мой пес дорогой,

что в этот багажник

я влезу с тобой?

- Было бы неплохо... Вместе веселей...

- Нет, я не могу! Выбирай скорей:

или в багажник, или остаешься?

Смотри ты, негодник, у меня дождешься!

- Лучше уж в багажник... - согласился Пес

и виновато

повесил свой нос.

Поехали.

Машина

шипела,

ворчала,

но сорок километров

в час все-таки давала.

И худо-бедно, все же,

а ехала вперед.

Но вдруг, как-будто где-то

взорвался

самолет!

Машина резко встала

и с места - ни на шаг!

Пан Юзек вылез,

охнул,

и объяснил все так:

- Что ж, дело здесь обычное

у нас спустила шина.

И дальше не сможет поехать машина.

Нам надо сменить сейчас колесо.

Хорошо, что в багажнике

есть еще одно.

Открыл шофер багажник - и нет на нем лица.

- Нет, это не собака! Паршивая овца!

- Что это там случилось?

Чего ж вы таак кричите?

- Да как же не кричать?

В багажник загляните!

- Там явный беспорядок,

нам следует признать.

Валяются обрывки... чего? И не понять...

- Обрывки, говорите? Лишь

только и всего?!

Помилуйте, ведь это и есть то колесо!

- Какое колесо, в толк не могу я взять?

- Да наше, запасное, что должен я менять!

- Так эти вот обрывки и есть то колесо?

- Твержу я вам об этом уже давным-давно!

- Да нет же, шутка это... пугаете меня...

- Да что б я дожил целым

до заавтрашнего дня,

что это колесо ваш пес

паршивый съел!

- Пе-е-е-с?? Тотаумфацки! Живо!

Как это ты посмел??!

Ах, глазки опустил ты. Ведь это же скандал!

Скажи мне, ты погрыз?!

Ах, милый Капитан.

- Чуть-чуть я пожевал...

- Чуть-чуть? Ах, шкодник,

паршивая скотина!

Ведь это же не жвачка,

а от машины шина!

- Вы совершенно правы... Невкусная она...

- Так для чего жевал ты? От скуки просто, да?!

- Да, видимо, от скуки... Но разве думал я...

- Ну, вот что: хватит! Точка!

Нет от тебя житья!

И будешь ты наказан. Что встал ты с постной миной?

Бежать за это будешь

ногами за машиной.

Но делать что-то надо.

Шофер и Капитан

за работу взялись,

исправили изъян: колеса починили

заплаткой из резины

и вскоре по асфальту

вновь покатили шины.

Несчастный же Пес,

поскуливши немного

при мысли о длинной

и пешей дороге,

поджал тонкий хвост

и трусцой побежал.

Машина шла тихо

и он поспевал.

Но вот, наш водитель

поддал еще газу

и дорога для Пса

удлинилась сразу.

Росла и росла все быстрей и быстрей

и Псу становилось трудней и трудней.

"Уж лучше, он думал

я бы издох...

А Али, как-будто бы

вовсе оглох.

Не слышит (он) ни стонов,

ни тяжкого дыхания

и другу не дарит

ни капли внимания.

Не повернет головы он своей,

как-будто бы Пес

не его,

а ничей.

Не подмигнет, не свистнет ему,

уж очень он строг

ко псу своему.

Но, если бы только

хоть один из вас

в душу Капитану

заглянул в тот час,

то прочитал бы такие слова:

"Бедный Тотаумфацки, тебе трудно, да?

И зачем я только наказал его?

Как бы не испортил здоровье свое...

Скорее хотя бы один поворот...

Остановим машину." - думал Али.

И вот впереди поворот. И очень крутой,

Юзек жмет тормоз

правой ногой.

Машина - стоп. Остановилась.

Ждет.

Собака, чуть живая, еле

уж ползет.

Дошла до поворота - о радость!

Ее ждут!

Машина и хозяин стоят,

его зовут!

- Ну, хватит, Тотаумфацки.

В багажник полезай!

- Ах, Капитан мой милый!

- Ну, ну, не приставай... Что, сильно утомился?

- Могу заверить вас, что шину эту сдуру

я ел в последний раз!

Да будь она из масла,

из колбасы отборной,

из марципана хоть - ну, нет,

прошу покорно.

Она не существует уж больше для меня.

И это до последнего я буду помнить дня.

- Так что же, помирились?

Дай лапу, если так.

Люблю тебя я все же,

хоть шкодить ты мастак.

Теперь садись-ка, быстро.