Любовь и другие мысленные эксперименты - Софи Уорд

Когда появляется ребенок, парам порой приходится пересмотреть свои отношения, свои роли в семье.

— Мы заключили сделку, — ровно произнесла Рейчел. — И я свою часть выполнила.

— Я думала, ты счастлива. Ты и была. До дня рождения Артура.

Доктор Маршалл перевела взгляд с Элизы на Рейчел.

— А что случилось на дне рождения Артура?

— Я сказала правду, — ответила Рейчел. — Только и всего.

— О том, что у вас в голове что-то живет?

Рейчел молча кивнула.

— Вы это услышали, Элиза?

— Я думала, мы с этим покончили.

— Рейчел вам сообщила, что ей кажется, будто у нее в голове что-то живет, и некоторое время вы ей не противоречили. — Доктор Маршалл черкнула что-то в блокноте и снова подняла глаза на женщин. — Что изменилось?

Элиза уставилась на терапевта. Этот вопрос следовало задать Рейчел, у нее лично ничего не изменилось.

— Между нами больше нет доверия, — сказала Рейчел.

— Я тебе доверяю, Рейчел. Дело не в этом.

— Ты притащила меня сюда, чтобы задурить мне голову. Чтобы меня вылечить. Как мне любить тебя, если ты хочешь, чтобы я была кем-то другим?

Элизу захлестнула паника. Она попыталась было ответить, но слова не шли с языка. Это Рейчел ей не доверяла. Рейчел, которая в любой момент могла сбежать, как сбегает зверь, завидев капкан. Элиза чувствовала на себе взгляд терапевта. Нет, ее кабинет не был храмом, наоборот, он был местом, где вера умирала.

— Я думала, тебе нужна помощь, — пробормотала она.

Рейчел схватилась за голову.

— Она нам нужна, нашей семье.

Доктор Маршалл подалась вперед.

— Рейчел, вы в порядке?

— Да пустяки, — отмахнулась Рейчел. — Муравьиная музыка.

(‘Здравствуй, мир!’);

О диагнозе из больницы сообщили письмом. Супратенториальная глиома.

— Вот как это теперь называется, — сказала Рейчел. — Глиома.

— Тли-у-ма, — повторил за ней Артур.

Элиза протянула ему кусок банана.

— Когда тебе к врачу?

— Завтра, — бросила Рейчел, уставившись в бумаги.

— Так скоро?

— Я им не перезвонила. — А на следующий вопрос Элизы она ответила: — Спешить некуда.

Элиза сосредоточила все свое внимание на Артуре, методично поглощавшем банан. Она училась не слишком остро реагировать на нарочитое спокойствие Рейчел. С тех пор как той поставили диагноз, у них так и повелось: Рейчел обрела невозмутимость фаталиста, Элиза же рвалась помогать и поддерживать. Это выматывало обеих. Элиза обсуждала с доктором Маршалл, как изменить сложившееся распределение ролей, но научиться игнорировать инстинкты было не так-то просто.

— Я схожу с тобой. А Хэл заберет Артура.

— Папа, — сказал Артур.

— Опять меня будут изучать. Эта штука похожа на адронный коллайдер. Суют тебя в трубу, просвечивают насквозь, а найти все равно ничего не могут.

— Знаю, — кивнула Элиза. — Как ты себя чувствуешь?

Рейчел достала Артура из детского стульчика.

— Со мной все в порядке. — Она стукнулась с ним носами. — Верно, эй?

Артур посмотрел на мать и повторил:

— Муравей.

readkey;

Теперь Элиза ходила к Сондре Маршалл одна. Раз в неделю оставляла Артура и Рейчел валяться в обнимку на диване, садилась на велосипед и ехала к дому с дверью в торце. Каждый раз в ожидании, когда терапевт ей откроет, она смотрела на звонок с табличкой «Дом» и думала о Рейчел.

— Как ваши дела? — Доктор Маршалл уселась в свое кресло.

— У Рейчел в понедельник заканчивается химия. Она совсем притихла. Но чувствует себя лучше.

— А вы?

— Я скучаю по ней.

— Как это?

— Она же умирает.

Элиза перевела взгляд на окно на противоположной стене кабинета. И вспомнила, как Рейчел наклонилась к нему, когда они впервые сюда пришли. Прижалась лбом к стеклу.

— И это меняет то, что вы к ней чувствуете?

— Все, что мы делали вместе, теперь в прошлом, — ответила Элиза.

— В каком смысле?

— Ей недолго осталось. Может быть, год. И каждый прожитый день никогда не повторится.

— Разве не у всех так? — кивнула доктор Маршалл.

— Да, но мы больше не можем позволить себе роскошь закрывать на это глаза.

— Думаете, было бы лучше, если бы вы не знали?

Элиза пожала плечами.

— Ведь нет какой-то другой версии Рейчел, которая не ходила бы к врачу или у которой не было бы опухоли.

Терапевт разгладила на коленях подол. Все ее платья были одного фасона, от недели к неделе менялась лишь расцветка. И только то первое, в «огурцах», она никогда больше не надевала. Оставалось гадать, есть ли в этом какой-то подспудный смысл.

— Это то, чего бы вы хотели? Другую Рейчел?

— Я бы хотела, чтобы ничего из этого не случалось.

— То есть вы бы хотели стереть прошлое. Начиная с какого момента?

Элиза отвела глаза. Вопрос был с подвохом, но она знала, как ответить. Она бы начала с того дня, когда Рейчел впервые заговорила о муравьях. Сходила бы к дезинсектору и попросила его их вывести. Как ученый она, конечно, не думала, что это муравей спровоцировал у Рейчел рак. Но если бы он не встал между ними, они были бы свободны.

— Элиза?

И к чему бы это их привело? Неужели сейчас перед ней маячило бы одинокое будущее? Нет, конечно, нет, Артур появился бы на свет в любом случае, вне зависимости от того, случился бы какой-то воображаемый укус насекомого или нет. Элиза потрясла головой, словно мысль о том, что в голове Рейчел живет муравей, что-то сделала и с ее собственной головой. Может, так и было. Не в физическом смысле, конечно, а в ином. В том, где таился ответ на вопрос, как все это взаимосвязано.

— Не важно, — ответила она. — Мне нужно думать о ребенке. О сыне, которому предстоит расти без матери.

— Да, это будет нелегко, — согласилась доктор Маршалл. — Но у него есть вы. А у вас есть Рейчел, чтобы помочь вам подготовиться. Это как раз то, чем вы можете заняться, — вместе подготовить будущее, которого вы обе для него хотите.

— Но я не хочу жить с призраком, — возразила Элиза. — Мне нужна Рейчел.

— Сейчас Рейчел здесь, — без малейшего промедления произнесла доктор Маршалл. — А что насчет вас?

«Здесь, да не здесь», — подумала Элиза.

end.

В тот вечер Элиза вернулась домой в начале десятого. Рейчел и Артур к тому времени уже спали. Она укрыла ножки сына одеялом и вышла в коридор.

Дверь в спальню была открыта, на ковре лежал луч света от ночника.

Элиза постояла в проеме, глядя, как вздымается и опадает во сне грудь ее жены. Во время беременности Рейчел немного набрала вес, но после он стремительно исчез вместе с волосами. Неизбежные потери. Вторую из них, впрочем, она оплакивала куда горше.

Элиза окинула взглядом ее впалые щеки и бледное лицо,