Ярость Сокола - Вячеслав Шалыгин

— Медитируешь?

Рядом с Добрецовым бесшумно возник Николай Николаевич.

— Кому доверил компас?

— Влад, Влад. — Сотников укоризненно покачал головой. — Обижаешь меня и как бывшего генерала, и как специалиста-кадровика. Доверять людям надо. Особенно опытным. У нас тут не детский сад на прогулке. Кое-кто из этих бойцов по таким джунглям шастал, тебе и не приснится.

— Извини, не прав.

— Да нет, в принципе, ты прав, но все-таки командир и нянька — разные профессии. Ты-то о чем тут голову ломал? Могу подсказать?

— А есть что подсказать? — Добрецов прищурился, испытующе глядя на заместителя. — Просто так ты бы точно не подошел.

— Продолжай, продолжай, — усмехнулся Сотников. — Мне нравится: сам спрашиваешь, сам отвечаешь.

— Смарт, думаю, ты вырубил в целях маскировки, увидеть или услышать в ночном лесу ты ничего не мог, эротическими снами делиться не любишь, значит…

Владислав Валерьевич привычно потеребил короткую седую бородку.

— Ну-ну, — подбодрил Николай.

— Неужели ты попытался подумать и у тебя получилось? — Добрецов иронично хмыкнул.

— Мимо! — Подыгрывая ему, генерал шлепнул тылом кисти по ладони.

— Тогда сдаюсь. — Владислав развел руками. — Будь ты Барковым, я бы заподозрил, что ты ненадолго заглянул во внесетевую виртуальность, но ведь ты не биокомп, запредельные мистические пространства — не твоя стихия.

— Ах, какие красивые слова, — Николай мечтательно вздохнул, — журчат, будто родниковая вода. «Виртуальность», «биокомп», «стихия»! Спустись со златой цепи на грешную землю, кот ученый.

— Но-но!

— Что «но-но»? S-почта, мой дорогой Ватсон, элементарно!

— Не понимаю. Она приходит только на работающие смарты.

— Ну-у, — Сотников загадочно улыбнулся, — у каждого свои секреты.

— Коля, если ты нас засветил…

— Спокойно! Все учтено. Во-первых, я воспользовался твоим «сто двенадцатым» и вышел в эфир через «Палладиум». Во-вторых, прием сообщения любого объема длится доли секунды, а затем смарт автоматически вырубается. Точно определить местоположение аппарата за такое время не способен даже «Невод».

— А неточно?!

— А неточно он и так знает, что мы «где-то здесь». Площадь поиска десять на десять, то есть сто квадратных километров. Удовлетворен?

— Ты мне жена, что ли? — буркнул Добрецов. — Ладно, что теперь поделать. От кого письмо?

— От преемника моего. Нас не особо почитающего, но верного начальству, то есть директору, который… — Генерал неопределенно помахал рукой и понизил голос. — Хорошая новость, Влад. Контора нас не бросила. Пока особой помощи ждать не приходится, но если выберемся…

— Когда выберемся, — исправил Добрецов.

— Ну да, вот когда выберемся, первым делом надо будет с Геной связаться. Ему Тимофеев собирается дать в подчинение группу товарищей, которые уже завтра начнут рыть носами подкоп под «клуб олигархов» и прочую публику вокруг Главного. Соображаешь?

— Да. Это, конечно, обнадеживает, только… Фигня все это, Коля.

— Как так?! — изумился Сотников. — Что ты говоришь, родной?! Температуришь?

— Поясняю, — спокойно ответил Владислав. — Сбор улик против «клуба» — мероприятие запоздалое, а потому бессмысленное, поскольку Главный и «клуб» УЖЕ атакуют. Переворот, который собираются «предотвратить» твои доблестные бывшие коллеги, идет полным ходом. И не только в стране, но и во всем мире.

— Погоди. — Генерал ошарашенно помотал головой. — Переворот? Ты вроде говорил о техноэпидемии, или как там ее…

— Можешь назвать это Мировой технократической революцией, а можешь вообще концом света. Разницы нет. Нам сейчас важны не ярлыки, а опережающие противника мероприятия.

— Ну, то есть Тимофеев со своими инициативами пусть гуляет? — обиделся Николай Николаевич. — В связи с убытием поезда и охлаждением рельсов. Так?

— Нет, Коля, не так. И Тимофеев, и Евстратов сейчас нужны нам до крайности. Особенно ценно, что они в Москве и вольны действовать, как им угодно. Просто нужно направить их по верному следу. Чтобы они не тратили время на отработку шлака.

— Я понял. В целом. Ты скажи, если так, на чем конкретно сосредоточиться?

— Не на чем, а на ком. На самом важном для нас человеке, мистер Холмс, на Михайлове. Пока мы выбираемся из леса, они должны… нет, обязаны найти место, где содержат нашего основного свидетеля, и прокачать все варианты его освобождения из-под опеки новой СБН. Вот тогда мы вырвемся вперед и получим реальный шанс переиграть команду Главного на ее поле. Элементарно.

— Другое дело, — удовлетворенно пробурчал генерал. — Тимофеев вряд ли будет сильно напрягаться, зато Евстратов прокачает, будь спокоен. Он хоть и хмурый тип, но дело свое крепко знает. На привале зашвырну генералу «эску», попрошу, чтобы выпускал Евстратова в свободное плавание, да побыстрее.

— Не будет привала, Коля. Не забывай, кто по следам идет.

— Любишь ты вводные усложнять. — Сотников вздохнул. — Ладно, отправлю на ходу.

— А в этом я не просто сомневаюсь, Коля, я уверен, что у тебя ничего не выйдет.

— Получить же вышло!

— Не путай движения туда и обратно. Система «ниппель». Все входящие бесплатно, а исходящие — глушатся. Для зоны боевых действий — нормальный сценарий. Так что смирись, Николай Николаевич. Единственное, что мы можем отправить Тимофееву, — послание с гонцом.

— Что нереально вообще! — фыркнул Сотников.

— Вот именно, нереально, поскольку единственный, кто способен отсюда выбраться, — Барков, а он в рейде.

— Через три часа вернется.

— Если вернется. — Добрецов покачал головой. — Ты же видел, в каком он состоянии.

— И что делать?

— Не терять надежду и выбираться всем вместе.

— Э-эх, грехи наши тяжкие! Вот так всю жизнь: то облом, то бурелом. Скорей бы на пенсию, что ли…

Глава 2

Погода испортилась ближе к полудню. Сначала сменился ветер, а чуть позже зарядил мелкий дождик. К финалу рабочего дня на улице стало окончательно неуютно. Выбираться из машины решительно не хотелось, но пришлось. Рядом с «Маздой» Евстратова припарковались две большие черные «Ауди», и полковник понял, что просьба о встрече, отправленная по запасной линии связи, не осталась без внимания высокого начальства. За тонировкой было не рассмотреть, кто приехал на «тайную вечерю», но, судя по машинам, кто-то особо важный. Может быть, сам Тимофеев, начальник УФСБ по Москве.

Евстратов выбрался из машины и поднял воротник куртки. Дождь превратился в изморось. В воздухе повисла пелена мельчайшей водяной пыли, словно бы из гигантского атмосферного пульверизатора.

Задняя дверца ближайшей «Ауди» открылась, и полковник охотно сел в удобное кресло. На другом сиденье, за символическим барьером в виде широкого кожаного подлокотника, действительно расположился Тимофеев — мужчина крупный и предельно серьезный, даже суровый. Евстратов знал его лет десять и не мог припомнить ни одного случая, когда генерал позволил себе улыбку или хотя бы приветливый кивок. В отличие от прежнего начальника, Николая Николаевича Сотникова, нынешний держал на расстоянии даже особо проверенных товарищей. А уж Евстратова, вечного «мальчика для битья», хотя и целого полковника, Тимофеев вообще никогда не подпускал к своей высокой кухне ближе, чем на пушечный выстрел. Тем ценнее было оказанное генералом внимание.

Евстратов поправил воротник и коротко откашлялся.

— Здравия желаю, товарищ генерал.

— Здравствуйте, Геннадий Петрович. — Тимофеев испытующе взглянул на подчиненного, словно бы надеясь «расколоть» его по одной только мимике. — Я получил ваш рапорт. Занятно излагаете.

— Это заслуга одного из наших агентов в команде Добрецова. Я только добавил несколько комментариев к его записям.

— Логинов, да? — генерал кивнул. — Мы внедрили его в СБН около года назад с санкции Николая Николаевича. Кажется, он исчез. Вы не пытались его найти?

— Нет. Оперативная обстановка не позволяет распыляться.

— Знаю. — На лице Тимофеева появилась гримаса неудовольствия. — Но хочу, чтобы вы нашли Логинова. Как раз учитывая оперативную обстановку, он может быть полезен.

— Если он не улетел вместе с Добрецовым и его командой.

— По нашим сведениям, среди беглецов его нет. Впрочем, мы отвлеклись. Предыстория текущих событий была нам известна давно, хотя и без подробностей, которые Логинов записал со слов Баркова. В этой связи наиболее интересной представляется часть текста, посвященная последним событиям. Ее написали вы, не так ли?

— Да, Иван Павлович. И предварительные выводы тоже мои.

— Неплохой анализ, — неожиданно похвалил Тимофеев.

Полковник даже слегка растерялся. Он ожидал чего угодно, только не похвалы. Хотя, если учесть, что генерал выкроил время для встречи в таком, мягко говоря, необычном формате, о чем-то подобном Евстратову следовало догадываться.