Утонувшая Среда - Гарт Никс

На кровати я почти в безопасности, подумал он. Она держится на воде. Одеяла, пусть мокрые, смогут меня согреть.

Артур посмотрел на волну, на которой сейчас поднималась кровать. То ли он уже привык к виду огромных волн, то ли просто дальше пугаться было некуда, но эта показалась ему немного меньше и не такой крутой как предыдущие. Она все еще пугала, но уже не казалась такой опасной.

Он прикинул, что еще у него есть. Больничная пижама и халат, вряд ли могут пригодиться для чего-либо. Гипс на ноге выглядел так, словно уже разваливался, и Артур чувствовал тупую пульсирующую боль глубоко в кости. Бестелесные Ботинки сохраняли его ноги в тепле, но он не смог придумать, что еще с ними можно сделать. А кроме этого, у него еще оставались…

Атлас! И костяной диск Морехода!

Артур резко потянулся к карману пижамы, а затем к веревочке из зубных нитей, на которую повесил кружочек из китовой кости. Атлас все еще был в кармане. Медальон Капитана — а это, как пришло ему сейчас в голову, был именно медальон — все еще на шее.

Но что с них толку?

Артур продел здоровую ногу сквозь прутья и, насколько смог, свернулся клубком. Затем осторожно отпустил руки и вытащил Атлас, держа его поближе к груди, чтобы его не смыло. Но, как и следовало ожидать, Атлас не открылся. Артур медленно засунул его обратно в карман.

А вот диск из китовой кости мог и сработать. В конце концов, Том Шелвок был Мореходом, сыном Старика и Зодчей (пусть и приемным), он бороздил тысячи морей в разных мирах. Он велел Сьюзи Бирюзе передать этот подарок Артуру и посоветовал всегда держать его при себе. Может, с помощью медальона можно позвать на помощь или даже связаться с Капитаном.

Артур вытащил медальон из-под пижамы и взглянул на созвездие с одной его стороны и корабль викингов — с другой. Они выглядели, как простая резьба, но Артур знал, что в них должна была содержаться какая-то магия. Корабль больше напоминал столь необходимую помощь, поэтому Артур сосредоточился на его изображении и принялся мысленно произносить слова, обращаясь к Капитану.

"Пожалуйста, помоги мне, я плыву на кровати в море в шторм", повторял он снова и снова, иногда даже шепча слова вслух, словно оберег мог его услышать.

"Пожалуйста, помоги мне, я плыву на больничной кровати в бушующем море. Пожалуйста, помоги мне, я плыву на больничной кровати в бушующем море. Пожалуйста, помоги мне, я плыву на больничной кровати в бушующем море.

Постепенно у слов появился ритм. Одно то, что Артур их произносил, уже приносило некоторое облегчение. Он продолжал говорить, почти напевая, еще несколько минут, но затем его легкие окончательно сжались, и воздуха хватало только на то, чтобы кое-как сохранять сознание. Он лег на изголовье, свернулся, как мог, одна его нога торчала прямо, а вторая была продета сквозь прутья. Артур промок насквозь, и волны постоянно окатывали его, так что приходилось поднимать голову, чтобы вздохнуть.

Однако волны постепенно утихали, и ветер тоже. Когда Артур поворачивал голову, чтобы определить направление ветра, он уже не получал целое ведро брызг в глаза и рот.

Если еще суметь дышать, то есть надежда, подумал Артур.

Эта мысль едва промелькнула в его голове, как сквозь все его тело словно прошел электрический разряд, а желудок сделал сальто, как будто Артур провалился в трехсотметровую воздушную яму на самолете. Вода вокруг внезапно сделалась отчетливее, прозрачнее и синее. Небо тоже изменило цвет, став ярко-голубым, и вроде бы заметно приблизилось.

И что лучше всего, легкие Артура стремительно очистились. Он снова мог дышать безо всяких усилий.

Он был в Доме. Артур чувствовал это всем телом. Даже боль в сломанной ноге уменьшилась и давала о себе знать только легким колотьем.

Стоп-стоп, подумал он. Это было как-то слишком просто, разве нет?

Размышление было прервано чудовищным взрывом, раздавшимся совсем близко. Какое-то мгновение Артур думал, что в него выпалили пушки с целого борта большого корабля, вроде того, который забрал Листок. Затем грохот повторился, и Артур понял, что это гром.

Когда кровать взмыла на гребень очередной волны, он увидел грозу — грозу, протянувшуюся линией от горизонта до горизонта. Яростные ветвящиеся струи добела раскаленной плазмы почти непрерывным потоком низвергались с неба в море, и каждой вспышке вторил гром.

Кровать направлялась прямо навстречу грозе. Каждая волна несла ее все ближе. Не было никакой возможности остановиться, свернуть или избежать этого столкновения.

Но что еще хуже — кровать была металлической. На многие мили вокруг вряд ли бы нашелся лучший проводник электричества. И любая молния, ударившая в кровать, пройдя сквозь металлическую раму, прошла бы и сквозь Артура.

На несколько секунд Артур замер в панике. Он не мог представить ничего, что мог бы сделать. Ничего, кроме как быть поджаренным тысячей молний разом.

Он боролся со страхом. Он пытался что-то придумать. Что-то точно можно было придумать. Может, он сумел бы уплыть… но выплыть против волн у него не было шансов. Уж лучше умереть быстро от удара молнии, чем утонуть.

Артур снова взглянул на линию молний. Даже за эти несколько минут он заметно приблизился к ней, так что уже приходилось прикрывать глаза рукой от ослепительных разрядов.

Хотя постойте, подумал Артур. Корабль, который забрал Листок, направлялся в ту же сторону. Он должен был пройти сквозь грозу. Значит, и я должен пройти. Может быть, приглашение Леди Среды защитит меня…

Артур сунул руку в карман. И обнаружил там только Атлас.

Куда могло деться приглашение?

Подушки с кровати давно уже смыло, но простыни пока частично держались. Артур нырнул под мокрую ткань, отчаянно прощупывая каждый уголок в поисках спасительного кусочка картона.

Кровать поднялась на очередную волну, но так и не достигла гребня. Вместо этого, кровать, волна и мальчик устремились навстречу ослепляющей, оглушающей стене грома и молний. Это и была Черта Штормов, защитный внутренний барьер Пограничного Моря, запретный для любого смертного, явившегося без дозволения.

Наказанием для нарушителя была мгновенная смерть через испепеление.

Глава 3

Артур не видел удара молнии и не слышал, как вода вскипела в месте удара — этот звук потерялся в непрестанном грохоте грома. Он был в этот момент под одеялом и крепко сжимал в дрожащей руке размокший кусок картона. Он даже не был уверен, приглашение ли это от Утонувшей Среды или, может быть, медицинская карточка или список больничных телефонов.

Но поскольку минуту спустя он все еще был жив, то заключил, что это все-таки приглашение.