Случайный контракт - Наталья Ручей
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— И то правда!
Мы с удовольствием пьем за умных женщин. А оно же и в тему. И мне с ними везет столько лет. И Ярову тоже свезло. Какая у него жена понимающая! Целый день проводит с подругой на шопинге — и детскому миру радость, и отдых мужчинам.
Одному, правда, сегодня приходится поработать. Так как мы долго обсуждали лазейки в контракте со свахой, для обратной дороги Яров выделяет мне своего водителя. Костя тоже отличный парень — всю дорогу молчит.
А дома у меня благодать. Дверь закрыта. Горничная, видимо, уехала к себе. Тишина. Спросить бы у нее, откуда у нее ключи от моего дома, но второй раз чувствовать себя дураком неохота. Наверняка сам ей дал.
После яровских огурцов до одури хочется пить. Что-то у меня там имелось: какая-то газировка, ну и покрепче. Прямой наводкой иду к холодильнику, открываю дверь и…
Зелень, овощи, вода без газа, сок, какой-то контейнер с едой и записка:
«Александр Юрьевич, так как вы поддержали мою идею с правильным питанием, я убрала из холодильника все вредные продукты. Первую партию полезной еды купила на свое усмотрение.
Когда у вас будет время, обсудим с вами меню детальней.
Чеки прилагаю. Эту сумму вычту из той, которую вы мне завтра оставите на расходы.
Приготовила вам на ужин филе со спаржей и лавандовым соусом.
Приятного аппетита».
Ну не знаю, стоит ли уточнять, что после прогулки по душистому цветочному полю Ярова спать я ложусь голодным?
И с намерением завтра же обсудить меню с новой горничной.
И с мыслью, что, пожалуй, так быстро на бабки меня еще никто не раскручивал.
Бабки… куда ни плюнь, опять бабки…
— Твою мать!
Глава 4
Александр
— Все-таки есть от нее польза…
Я тянусь за бутылкой минералки, которая стоит на тумбочке. В горле сушняк, при одной мысли о том, как по нему пробегутся веселые пузырьки, сразу становится лучше.
И ходит она бесшумно. От каблуков Марины по утрам иногда еще больше трещала башка. Похоже, она все-таки приживется.
Сняв крышку, переворачиваю бутылку и едва не давлюсь. Отдышавшись, смотрю на этикетку: «без газа».
Так, ладно. Быстрый душ, завтрак и разговор, который дольше не стоит откладывать. Горничная обнаруживается на кухне. Уже не в платье, но тоже в чем-то довольно унылом — пойдет.
— Доброе утро, — услышав мои шаги, она оборачивается.
Да, сегодня на ней сарафан, под ним белая блуза. Хорошо, что бретельки на сарафане толстые, да еще крепятся на какие-то массивные чудаковатые пуговицы, а в зоне декольте вставка как будто от фартука, потому что блуза полупрозрачная. Жарко ей, что ли?
— Доброе.
— Ваш завтрак готов, Александр Юрьевич. Когда вам будет удобно обсудить важные детали: во время приема пищи или после него?
Сначала я склоняюсь ко второму предложению. А потом смотрю на то, что она приготовила, и понимаю, что, пока я в сознании, лучше поскорее добраться до офиса.
— Я учла ваше пожелание насчет мяса, — хвалится Фрекен Бок. — И сделала так, чтобы это не шло вразрез с правильным питанием.
Ну да. На фоне массивной порции гречки мне даже не сразу удается рассмотреть три каких-то заморыша. До того, как она сказала про мясо, я был уверен, что это грибы. Еще и приправленные каким-то… какой-то…
— Что это? Вот это, сбоку от каши?
— Печень под соусом из цветков жасмина. Попробуйте.
— Так…
От моего выдоха занавеска на кухне надувается парусом. А, нет, это открыта форточка. Ну все правильно: она, даже пока готовила тут, задыхалась. А я должен это попробовать!
— Маргарита… Аркадьевна, вы правы, нам многое пора обсудить.
Обычно после этой фразы кто-то из моих подчиненных скорбно идет к листам бумаги и начинает писать по собственному, не доводя меня до греха. Она же расплывается в довольной улыбке. Но да, листок предъявляет.
Взяв его, читаю: «Обезжиренный творог, домашний йогурт, яблоки, морковь…» Мясо в самом конце, да и то представлено не в самом привлекательном виде: «Куриная грудка, говяжья печень, индюшка». До «итого» дохожу на одной силе воли. И исключительно благодаря ей же рву листок не на мелкие части, а всего лишь на две.
— Не подходит.
Она так тяжело дышит, что у нее даже грудь больше становится и морщинки разглаживаются. Куда там пластическим клиникам? Я омолаживаю одним своим взглядом.
— Но вы же сами вчера…
— Вчера я попробовал и решил из правильного питания оставить только разгрузочную ночь. Уверен, этого хватит. В остальном я по-прежнему предпочитаю на завтрак есть мясо. Нормальное мясо. Которое не пытается стыдливо спрятаться под горой каши. И да, это важно: никаких лавандовых или жасминовых соусов. Исключены. Запрещены.
— А…
— Сок из одуванчиков тоже. — Она только открывает рот, как я добавляю: — Меня цветы раздражают. Можете считать, что у меня на них аллергия. Я даже видеть их не могу.
Она задумчиво начинает крутить свою пуговицу на сарафане. Я невольно присматриваюсь.
— Это что, трилистник?
— Могу снять!
Она с готовностью расстегивает пуговицу, тут же передняя вставка падает, давая мне лично убедиться, что да — буза прозрачная. Хорошо, что я успеваю моргнуть.
— Нет! Верните обратно! Мне показалось. Это неудачный трезубец!
— Как скажете.
Не знаю, может, я и привыкну к ее каркающему голосу. Все же она тоже идет на уступки — и застегивает пуговицу на сарафане. А может, и привыкать не придется.
— Если вас что-то не устраивает, вы всегда можете уволиться по собственному желанию, — напоминаю ей пункт из контракта.
Она задумывается. Я скрещиваю за спиной пальцы, но, видимо, они слегка опухли с утра от
