Случайный контракт - Наталья Ручей
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— Ну… его любимой чашки уже нет, его любимой подушки тоже нет, его любимого пледа нет, и его любимого коврика для ванны тоже нет… Постельное я все выбросила, а без него он спать не привык. Его вещи я вчера отправила с курьером. Надеюсь, что не появится.
— И значит?.. Ну что, мелодрама, да?
Улыбнувшись, я достаю из сумочки триста долларов.
— Валера просил отметить свой переезд.
— Отличный парень! — радуется мой брат. — Нужно было его хоть раз в год бросать. Зря ты так долго держалась. Столько лет пропустили!
Я смеюсь. Смех получается рваным, но он куда лучше, чем слезы. Так считаю я. Так считает Филипп. И так точно считает его рубашка. Вчерашняя лежит у меня в стирке, приходит в себя после моего потекшего макияжа.
Брат начинает прикидывать, куда бы лучше заехать за хорошим спиртным. Я напоминаю ему об отличном винном погребе. Хорошо, что он соглашается: рядом с этим винным погребом у меня есть одно важное дело.
— Там, кстати, и сыры вкусные продают, — говорю я. — Ну и еще что-нибудь присмотри.
— Ну да, — соглашается он, — не все же нам пить. Мы приличные люди.
Из машины я выхожу вместе с ним. Только он в погреб, а я в ветеринарную клинику, где оставляла свою подопечную. Была надежда, что найдется сердобольная душа, которая ее заберет, но два дня активных призывов в соцсетях результата не дали. Да и кому она нужна в таком состоянии?
Держать ее в клинике еще дольше нет смысла. А у меня дома сейчас внезапно оказалось много свободного места.
— Забираете? — спрашивает доктор, увидев меня. — Ну и правильно. Она у нас хорошо отдохнула, а дома быстрее на поправку пойдет.
— Да, — говорю, рассматривая ее. — Мы домой.
Я прикупаю клетку со всеми удобствами и забираю Ириску с собой. Стоим у машины, ждем брата. Он идет с приличным пакетом, широко улыбается, а потом замечает крысу, и…
— Так! Предупреждаю сразу…
Я готовлюсь к тому, что придется его упрашивать ее чуть-чуть потерпеть и все-таки довезти. По одному адресу едем! Но он тяжело вздыхает и повторяет:
— Предупреждаю сразу: сыр не дам, я на нее не рассчитывал.
Ириска смотрит на него с четким выражением: «Ты совсем обалдел? Крысе сыра не дать? Кто тебя спрашивать будет?»
— Что это с ней? — спрашивает он с подозрением. — Хвост трубой. Она что, хочет поспорить?
— Да ты что? Видишь, как она приветливо машет хвостиком? Считай, что согласно кивает.
Ну кто виноват, что он так плохо понимает животных? А я переводчик начинающий, так что тоже могу ошибаться.
Глава 6
Анжелика
— Жуй давай! — командует Филипп, просовывая маленький кусочек сыра Ириске.
Та смотрит на него с подозрением. Ну еще бы: такие угрозы поступали, а вдруг что задумал?
— Жуй, пока закуска осталась!
А вот это она понимает. Снова угрозы — это привычней, чем ласка. Подвигав длинными усиками, Ириска берет угощение.
— Ну все, зверь накормлен! Плюсик в карму засчитан — можем пить дальше.
С чувством выполненного долга Филипп обновляет в бокалах вино. Хорошее, терпкое, приличной выдержки. В общем, своих денег оно определенно стоит.
Настроение не улучшает, но на такой быстрый эффект я и не рассчитываю. Все равно, куда ни глянь, все в квартире напоминает о Валере. Кофемашина, которую он включал по утрам, заставляя меня просыпаться. Стол, за которым мы делили с ним завтрак. Шторы, которые в порыве страсти иногда забывали сдвигать.
И это только на кухне. В других комнатах хуже: воспоминания еще ярче, сильнее. Если бы не Филипп, я вряд ли смогла бы здесь находиться. А он приехал по первому же звонку. И две ночи остается у меня, хотя у него есть личная жизнь.
— Еще одна ночь, и все, — клятвенно обещаю я. — Завтра я возьму себя в руки и тебя отпущу. Ты же знаешь, я сильная. Это я с непривычки раскисла.
— Да понятное дело. Не хватало еще, чтобы ты к такому привыкла! — бухтит он. — Я-то что, я тебя любую приму, даже мямлю. А вот отец не поймет. Придется всю его школу жизни заново проходить. Ты готова?
Сам он при этом делает вид, что вздрагивает от ужаса, и я начинаю смеяться. Да, отец у нас строгий. Не показывать слабость, бить первой — это уже на подкорке.
— Кстати, — Филипп крутит бокал, рассматривая вино. — Когда ты думаешь ему сообщить? Долго тянуть не получится.
К сожалению, это не тот случай, когда моя личная жизнь никого не касается. Отец Валеры — дядя Сережа, старинный друг моего отца, у них общий бизнес. А еще у дяди Сережи грядет юбилей. Понятно, что я тоже приглашена. И не пойти не могу.
— Скажу, куда я денусь?
Мой тяжелый вздох, наверное, даже соседи услышали и прониклись. А Филипп, наоборот, улыбается.
— Вот поэтому я родню буду знакомить только с женой. Ну, если встречу ту, с которой захочу обменяться золотишком, — добавляет он, заметив мой заинтересованный взгляд. — А у вас полгорода были в курсе, что у вас отношения, теперь половина города будет пережевывать, что вы расстались. Жуть.
— Не преувеличивай, — спорю я, но не очень активно. — Знали только близкие люди.
Звонок в дверь прерывает наш разговор. Я демонстративно отворачиваюсь к окну: я никого не жду, никому открывать не планирую. А Филипп после третьего звонка не выдерживает.
— Пойду открою, — говорит, поднимаясь.
— А если это Валера?
— Дам ему в морду. Фингалом ее, конечно, вряд ли испортишь, но хоть какая-то метка. А потом как захочешь — или впущу, или нет.
— Не надо его впускать! И вообще-то он был
