Журнал «Вокруг Света» №01 за 1978 год - Вокруг Света

Такова история экспедиции Брендана. Как и всякая легенда, дошедшая до нас через столетия, она «дополнялась» и «уточнялась» пропорционально количеству людей, с нею знакомившихся и ее передававших. Однако основа сказаний оставалась неизменной до XI века, когда их записали. Итак, если верить легенде, в VI веке нашей эры состоялось плавание ирландцев в сторону Северной Америки. Но дошли ли они до нее?

Многие элементы ирландского эпоса позволяют предполагать, что ко времени его появления уже были известны некоторые особенности восточного побережья Северной Америки. Так, в эпосе упоминается «остров винограда, который густо порос кустарником, все ветви его низко наклонились к земле».

Возле восточного побережья Америки действительно есть такие острова. И маловероятно, что эта деталь эпоса была порождена игрой воображения. Ирландский исследователь О"Керри замечает: «Этим древним повествованиям недостает точности, и они перегружены обилием поэтических и романтических элементов. Однако они — ив этом я не сомневаюсь — основаны на фактах и имели бы огромную ценность, если бы дошли до нас неискаженными».

Правда, часть ученых считает Брендана лишь собирательным образом, вроде Одиссея или Синдбада-Морехода. Но легенды сохранили память и о других ирландских мореходах. В «Книге коричневой кожи», автор которой жил около 1000 года, записано предание о Кондле Красивом — сыне одного ирландского правителя, находившегося у власти во II веке нашей эры. Однажды, бродя по горам, молодой Кондла встретил женщину. Та рассказала ему, что «ее дом — Страна живых, где люди не знают ни смерти, ни неудач, где царит постоянное веселье». «Пойдем со мной, — позвала она, — и ты никогда не состаришься». Потом женщина исчезла, бросив принцу яблоко. С тех пор Кондлу Красивого одолела черная тоска, он не ел, не пил, а лишь откусывал от того самого яблока, но при этом плод не уменьшался. Через месяц незнакомка появилась вновь и повторила приглашение. «Красавец, — сказала она, — поплывем со мной на моем кураке в страну Боадаг. Там много богатств. Хоть она и далека и солнце садится, мы успеем достичь ее до ночи...» И Кондла пошел с ней. Скоро лодка исчезла вдали. С тех пор Кондлу никто не видел. Легенда эта жива в Ирландии и по сей день...

...Ирландец Мальдун решил отомстить за отца, убитого пиратами. Он построил большой курак, покрыл его тройным слоем бычьих шкур, посадил в него 60(!) человек экипажа, вышел в море и поплыл в поисках убийц на запад. Вскоре они пришли на два островка, где и увидели пиратов. Когда Мальдун собирался напасть на них, начался сильный шторм и отнес курак к другим островам.

Действительно, вещественных доказательств, подтверждающих предприятия подобного рода, пока еще очень мало. Но все же многие исследователи считают, что они были не только плодом фантазии сказителей. Один из крупнейших знатоков Ирландии, немецкий историк Покорный, высказывает такое мнение: «Когда Ирландия стала для них (жителей острова. — Н. Н.) слишком тесной, они заселили Гебридские, Оркнейские и Шетландские острова; более того, на своих утлых суденышках они отважились плавать по безграничным просторам океана и в 795 году достигли Исландии, далее — Гренландии и, возможно даже, берегов Северной Америки...» Английский ученый Спенс с ним полностью согласен: ирландские суда имели достаточный тоннаж, чтобы успешно совершить подобное путешествие, они были не хуже приспособлены для дальних плаваний, чем каравеллы эпохи географических открытий...

И вот оксфордский историк Северин попытался воспроизвести плавание Брендана. Первая его попытка, предпринятая в 1976 году, закончилась неудачно — экипаж вынужден был зазимовать в Исландии. Но весной этого года путешественники продолжили путь. И через полтора месяца волны Атлантики привели одиннадцатиметровой длины кожаный курак к бухте Бостона. «Своим путешествием я не только хочу доказать возможность плавания в Америку из Ирландии, но и расчистить путь для будущих исследователей в этой области», — объяснил Северин цель своего предприятия.

Думается, в скором времени историкам, археологам и этнографам прибавится работы: плавание Северина, несомненно, вдохновит ученых на новые поиски.

По материалам зарубежной печати подготовил Н. Непомнящий

Затерянный мир Аяна

На озеро Аян, где месяцем ранее высадилась экспедиция Промысловой лаборатории Института сельского хозяйства Крайнего Севера, нас забросил самолет, вылетевший на осмотр весенних скоплений диких оленей. Желание биологов-охотоведов выяснить, как перенесли зимовку стада «дикаря», в каком состоянии начнут олени традиционное шествие к берегам океана, пришлось нам как нельзя кстати. Иначе неизвестно, когда бы еще удалось туда попасть.

В день вылета пассажиров на самолет набралось неожиданно много. Вместе с нами были корреспонденты Норильского телевидения, и летчики, воочию увидевшие «загрузку», взлетать поначалу отказались. Выручил Бронислав Боржонов, гроза таймырских волков, не раз летавший с летчиками. Он долго и доверительно убеждал пилотов, что рюкзаки и ящики лишь с виду кажутся такими увесистыми. Один огромный ящик он приоткрыл и показал, что тот пуст, приготовлен для взятия проб, и в конце концов добился своего: уговорил пилотов взять в полет всех. С довольным лицом он обернулся, и тут мы увидели, как брови его поползли вверх.

— Этого нам только не хватало! — промычал он, приметив крохотную собачонку из породы тех милых кривоногих существ, которых так любят горожане.

— Она и двух кило не потянет, — сказал обиженно Виктор Шуст, ее хозяин, пряча собачку на всякий случай под шубу. — Пусть в лесу поживет, ей тоже чистый воздух нужен.

— А знаешь ли ты, что из-за такой вот «мухи» у нас в прошлом году едва работа не сорвалась?

— Не из-за Мухи, а Чебурашки, — уныло поправил Шуст.

— Не все ли равно! — И Боржонов принялся расписывать, как однажды с такой же собачкой, которую взяла в экспедицию женщина-геоботаник, приключилась медвежья болезнь, но медведи-то сами умеют излечиваться от нее, а это домашнее животное, оказавшись среди дикой природы, заимело намерение скончаться у всех на глазах.

— Чего я только не передумал, — говорил Боржонов. —

Впору было хоть санитарный рейс вызывать! А потом сообразили: нужно немедленно сделать промывку кишечника... Ну вот ты, будущий ветеринар, — обратился он к Шусту. — Скажи, что бы стал делать, как вышел бы из положения?

Шуст ухмыльнулся, пошарил в кармане своей необъятной шубы.

— Я же не геоботаник, — с достоинством произнес он и сунул Боржонову детскую розовую спринцовку. — Это подойдет?

Дружный взрыв хохота заставил улыбнуться и Боржонова, он махнул рукой: ладно, мол, вези, если уж ты такой, и первым полез в самолет. «Что же с собачкой-то стало?» — спросили его. «Спасли, конечно, только помучиться пришлось».

Работа на Аяне уже шла вовсю. Из радиопереговоров мы знали, что Владимир Куксов со Славой Мельниковым и Эрнестом Пилатовым за прошедший месяц пробили дорогу для снегоходов по склону горы на плато, там установили палатку со всем необходимым оборудованием, устроив дополнительный наблюдательный пункт за передвижениями диких оленей. На стационаре находился и Евгений Громов, охотовед из Лаборатории охраны природы, приехавший изучать таймырских волков.

...Озеро Аян затерялось в самом центре плато Путорана — горной страны, шатром вставшей над однообразием возвышенностей Среднесибирского плоскогорья. Множество рек начинается здесь, растекаясь по всем направлениям, но, покружив, непременно обращается в сторону Ледовитого океана, создавая на пути немало озер вытянутой формы. Эвенки назвали Путорану «Страной озер с крутыми берегами». В свое время именно крутизна берегов вынудила обойти плато стороной и казаков-землепроходцев и исследователей Севера более поздних времен. Только после окончания Великой Отечественной войны ученые смогли заняться исследованием горной страны. Первые подробные карты Путораны были составлены всего лишь около тридцати лет назад. Здесь побывали геологи, географы, лимнологи и другие ученые, сюда добрались первые отряды туристов, но для биологов эти места продолжали оставаться почти что «белым пятном».

Кандидат биологических наук Борис Михайлович Павлов, отыскавший на Таймыре гнездовье розовой чайки, где видеть ее никто не предполагал, уверял, что и Путорана может преподнести немало сюрпризов. Он побывал на Аяне одним из первых и, вспоминая свои походы, не уставал повторять, что долгое время его не покидало чувство, будто он оказался в затерянном мире...

Чтобы всесторонне изучить фауну Путораны, определить возможность ведения промысла, на Аяне в канун Международного биологического года была организована постоянно действующая научная экспедиция-стационар. Первые же исследования показали, что животный мир Путораны уникален. Помимо волков, оленей, росомах, медведей, здесь отыскались «толстороги» — исчезающие снежные бараны, ставшие в других местах Таймыра редкостью. Охотоведы нашли здесь гнездовья белохвостых орланов, канюков, белых кречетов. Эти находки говорили о том, что в тех местах следует ожидать новых удивительных открытий. И я надеялся, отправляясь в путь, присутствовать при этом.