Список желаний - Дон Кано

— Приберись. Слижи все до последней капли.

Она принялась делать, что я ей сказал, но из-за льющейся из носа крови, получалось у нее плохо. Мне наскучило зрелище и, по правде говоря, слушать, как она чавкает рвотой, было не особо приятно.

— Остановись, — сказал я ей. — Довольно. Ты вызываешь у меня отвращение.

Я снова перевернул Эм на спину и с помощью оставшегося скотча привязал ее к стойкам кровати и опять заклеил ей рот. Я спрыгнул с кровати и стал ходить по комнате, пытаясь понять, что делать дальше. По правде говоря, я начал уставать от нашей маленькой игры. Я посмотрел на Эмилию. Она была без сознания или она была мертва? В конце концов, она потеряла много крови, поэтому я решил поверить у нее пульс. Когда я прижал пальцы к ее шее, она неожиданно очнулась. Я взял гвоздемет.

Я сел ей на грудь и с удивительным спокойствием вставил кончик гвоздемета в пустую глазницу, смакуя ее попытки закричать. Слегка наклонил пистолет и подождал ее реакции. Я хотел услышать ее мольбы и в последний раз сорвал с ее рта скотч.

Она взмолилась в агонии:

— Нет, пожалуйста, не надо. Я не хочу умирать. Почему ты делаешь это со мной? Я же люблю тебя!

Как человек, никогда не считавший необходимым объяснять свои мотивы, я не ответил.

— Пожалуйста, — прошептала она.

Я посмотрел на Эмилию, женщину, которая утверждала, что любит меня, до того, как стала убегать и трахаться с другим парнем при первой же возможности. Затем рассмеялся и нажал на спусковой крючок гвоздемета. Как только длинный гвоздь пронзил мягкую ткань мозга, Эм тут же перестала двигаться. Оставшийся глаз продолжал смотреть на меня, лишенный какого-либо выражения.

Какое-то время я продолжал сидеть у нее на груди, свыкаясь с тем, что только что сделал. Я убил ее. Отнял у нее жизнь. Если честно, это было удивительное чувство. Кайф, который я никогда раньше не испытывал. И я знал, что даже если доживу до ста лет, у меня никогда больше не будет такого возбуждения. Настало время положить всему этому конец, но сперва мне придется сделать еще кое-что. Я не осознавал, что когда жал на спусковой крючок правой рукой, левой яростно мастурбировал. И теперь член у меня был твердым как никогда. Я слез с Эм ровно настолько, чтобы положить гвоздемет, взять ножницы и срезать скотч с ее рук, рта и ног. Затем раздвинул ей ноги и провел пальцами вверх-вниз по ее мертвой вагине. Затем снова забрался на кровать. К этому времени я был так возбужден, что был уверен, что член у меня лопнет.

Неужели трахать мертвого человека так же приятно, как показывают в кино? Наконец я выясню это.

Я просунул пальцы в дыру в ее животе, проделанную мной ранее, и к удивлению обнаружил, что та по-прежнему кровоточит. Я обмакнул в кровь кончики пальцев и смазал себе член, наслаждаясь ощущением. Будь я не осторожен, я кончил бы уже тогда, Но я хотел сперва трахнуть мою мертвую жену. Направить член в мертвую дырку Эм было воплощенной мечтой. Я пару раз медленно ввел его, дразня головку узким отверстием, затем со всей силы вогнал его, и принялся насиловать ее дырку, глядя при этом на мертвое лицо жены. Когда я трахал ее, у меня возникло необъяснимое желание потрогать пальцем ее глазницу. Я вставил средний палец, провел им по краям проделанного отверстия и громко застонал, борясь с подступающим оргазмом. Затем извлек член, закинул ее ноги себе на плечи, и медленно вошел ей в анус. При этом я продолжал смотреть на ее лицо. Вид ее глаза, глядящего в пустоту, и разбитого носа возбуждал меня еще сильнее. При жизни, она никогда не давала трахать себя в зад, поэтому сейчас я брал то, что по праву принадлежало мне. Ощущение было невероятным. Я трахал ее, пока не достиг точки невозврата, и выпустил заряд спермы ей в анус. Когда оргазм закончился, я неуклюже слез с мертвой бывшей жены, нашел свою одежду и начал одеваться, чувствуя себя живым и мертвым одновременно, если можно было так сказать.

4

Прежде чем покончить с собой, я хотел сделать еще кое-что. Так как большинство дня я пользовался своими инструментами, и они были разбросаны вокруг в беспорядке, я с трудом нашел ножницы. Затем я вернулся к кровати и снова уставился на мертвое лицо Эм. Наклонился, нежно поцеловал ее в губы и снова посмотрел. Потом схватил нижнюю губу, оттянул как можно сильнее и отрезал с помощью ножниц. Резать кожу и ткань было нелегко, но, в конце концов, губа оказалась у меня в руке. Не обращая внимания на кровь, я проделал то же самое с верхней губой. Затем бросил обе губы на пол.

Губы.

Издеваясь над собственным остроумием и гадая, действительно ли я сошел с ума, я сел на край кровати, между ног Эмилии, и улыбнулся. Наклонился, провел языком по всей длине ее вагины, наслаждаясь вкусом. Начав с левой половой губы, я с силой оттянул ее, отрезал и бросил на пол. Повторил процедуру с правой, и когда закончил, на меня накатила дикая усталость. Я закончил. Я последний раз посмотрел на лицо жены и с удивлением увидел, что оно улыбается мне. Конечно, без губ любой человек производил бы впечатление улыбающегося.

Я бросил ножницы и взял гвоздемет. Вот и все. Я направил инструмент себе в голову, и в этот момент громкий стук в дверь заставил меня подпрыгнуть на месте. Я занимался всем этим несколько часов и почти забыл, что за стенами моего дома существует мир.

Низкий голос прогудел снаружи.

— Полиция! Откройте дверь!

Какого черта? Откуда копы узнали?

Я понять не мог, как полиция оказалась у меня на пороге. Прошло всего несколько часов, и никто не мог заявить об исчезновении Эмилии…

Она кричала. Наверное, кто-то из соседей услышал и вызвал полицию. Должно быть, тот пронырливый старый дурень, мистер Дункан.

В следующий момент полиция начала ломать входную дверь. У меня по-прежнему было время, чтобы нажать на спусковой крючок, но рука у меня дрожала. Я прицелился и выстрелил.

Ничего не произошло. Я снова нажал, и снова ничего. Гребаный гвоздемет заклинило.

Когда двое офицеров ворвались в спальню, они были шокированы увиденным. Эм лежала на кровати, без губ и одного глаза. Я стоял у подножия кровати с гвоздеметом направленным себе в голову.

— Сэр, опустите его, — сказала женщина-офицер.

— Не могу. Я должен сделать это.

Я указал на лежащую на кровати Эмилию.

— Она… она убила меня. Она трахалась с другим мужчиной и заразилась СПИДом. Я умираю! Я не хочу жить.

Я разрыдался, чувствуя, как остатки ярости покидают мое тело. Я отвел гвоздемет от головы и направил его на офицера. Я не видел, что ее напарник, мужчина, чье имя, как позднее я узнал, было Ганн, выхватил электрошокер и выстрелил, прежде чем я успел что-либо сделать. Я выронил гвоздемет, когда мое тело окатило волной электричества. И вскоре меня уже несли в поджидающую полицейскую машину.