Научно-практический комментарий к Федеральному закону от 25 декабря 2008 года №273-ФЗ «О противодействии коррупции» - Виктор Астанин

Такая ситуация порождала риски, связанные с нерепрезентативностью антикоррупционной экспертизы, которая до последнего времени имела характер пилотных исследований. С 2003 г. появлялись пробные проекты, связанные с проработкой вопросов организации и проведения антикоррупционной экспертизы.

Так, например, в соответствии с постановлением Правительства РФ от 31.07.2003 № 451 «О Правительственной комиссии по проведению административной реформы» (в ред. от 25.08.2008)[12] фактически на двухлетний период (2003–2004 гг.) к числу одной из основных задач Правительственной комиссии было отнесено предварительное (до внесения в Правительство РФ) рассмотрение (в том числе на предмет выявления в них положений, способствующих созданию условий для проявления коррупции) проектов федеральных законов, других нормативных правовых актов и предложений по ряду специально выделенных вопросов, относящихся к установленной компетенции правительственной комиссии.

Определенную работу по анализу федерального законодательства в целях выявления положений, способствующих возникновению и распространению коррупции, в соответствии с полномочиями, утвержденными постановлением Государственной Думы от 20.04.2004 № 412-IV ГД «О Комиссии Государственной Думы Федерального Собрания Российской Федерации по противодействию коррупции» (в ред. от 22.12.2006),[13] проводила в течение 2005–2007 гг. Комиссия Государственной Думы по противодействию коррупции.

В соответствии с Национальным планом противодействия коррупции (подп. «а» п. 7 разд. IV) и решениями Совета при Президенте РФ по противодействию коррупции Минюсту России поручено совместно с Генеральной прокуратурой РФ с учетом ведомственной компетенции разработать и внедрить систему мониторинга правоприменения в целях своевременной корректировки законодательства РФ и организовать осуществление антикоррупционной экспертизы проектов законов и иных нормативных правовых актов РФ.

Учитывая данные требования, предупреждение (профилактика) коррупции применительно к совместной работе Минюста России и Генеральной прокуратуры РФ может выражаться в следующих направлениях.

Исходя из имеющихся полномочий органов прокуратуры и органов юстиции, возможности мониторинга правоприменения могут быть связаны с выявлением коррупционных рисков или коррупционных условий применения норм законодательства. Уместно заметить, что такие возможности могут быть реализованы в рамках полномочий многих других федеральных органов государственной власти, которые обладают контрольными и надзорными функциями за исполнением требований законодательства в сфере своей компетенции.

В этой части деятельность федеральных органов государственной власти направлена на выявление условий реализации правовых норм, которые способствуют коррупции. Подтверждение коррупционного содержания норм основывается на указании тех их положений, которые определяют благоприятные условия для коррупционных проявлений, имеют практическое воплощение (отраженное, «подкрепленное» материалами проверок). Выявление таких условий и положений осуществляется в целях предупреждения коррупции. Конечной целью является нейтрализация коррупционного содержания норм. Так, например, органами прокуратуры эта цель может быть достигнута посредством внесения в законодательные органы и органы, обладающие правом законодательной инициативы, предложений об изменении, дополнении, отмене или принятии законов и иных правовых актов. Соответствующие задачи органов прокуратуры по проведению антикоррупционной экспертизы находят отражение в проекте федерального закона № 204033–5 «Об антикоррупционной экспертизе нормативных правовых актов и проектов нормативных правовых актов», который 20 мая 2009 г. внесен Президентом Российской Федерации на рассмотрение в Государственную Думу Федерального Собрания Российской Федерации.

Выявление коррупциогенных рисков в законодательстве – это в значительной части еще и аналитическая работа органов прокуратуры, предшествующая этапу подготовки заключений на проекты правовых актов и основанная на систематическом анализе правоприменительной практики.

Участие прокуратуры в правотворческой деятельности в целях устранения коррупциогенных рисков в законодательстве предопределено тем, что задачи и содержание деятельности ее органов обусловливают широкую осведомленность о состоянии правового регулирования практически всех сфер жизнедеятельности.

Это относится и к иным правоприменительным органам.

Такая стратегия деятельности по определению коррупциогенности законодательства должна предполагать специальное, в некоторой степени даже новое, организационное наполнение работы тех подразделений федеральных органов государственной власти, которые будут заняты мониторингом правоприменения. Результативность такого мониторинга связана с необходимостью:

– координации деятельности подразделений органа (центральный аппарат и территориальные органы – внутриведомственное взаимодействие);

– систематического сбора, анализа и обобщения информации о выявляемых коррупционных практиках (технологиях), с обоснованием необходимости устранения недостатков норм законодательства, обусловливающих их коррупциогенность;

– реализации информации о выявленных коррупционных практиках (технологиях) путем внесения предложений компетентным органам о необходимости исключения недостатков норм законодательства, которые обусловливают коррупционные проявления.

Общими для федеральных органов государственной власти являются задачи по разработке и внедрению организационных и иных механизмов профилактики коррупции. Таковыми, например, являются:

– организация системы внутреннего контроля, основанного на механизме служебных проверок;

– анализ должностных обязанностей служащих, исполнение которых в наибольшей степени подвержено риску коррупционных проявлений;

– установление обратной связи с получателями государственных услуг, в том числе посредством внедрения и развития информационно-коммуникационных технологий в деятельность ведомства;

– анализ публикаций в СМИ, жалоб и обращений граждан, юридических лиц на действия (бездействие) служащих, а также разработка и утверждение административного регламента рассмотрения поступающих обращений и жалоб.

Деятельность органов власти субъектов Российской Федерации по противодействию коррупции многопланова. Она вытекает не только из требований федерального законодательства, но и из программ и планов, принятых во исполнение Национального плана противодействия коррупции. Во многих субъектах Российской Федерации действуют собственные законы о противодействии коррупции (см. комментарий к ст. 2 настоящего Закона).

Деятельность органов местного самоуправления по противодействию коррупции строится на основании федерального и регионального законодательства, собственных нормативных правовых актов (см. комментарий к ст. 2 настоящего Закона).

Под деятельностью институтов гражданского общества по противодействию коррупции понимается работа в этом направлении конкретных организаций – фондов, ассоциаций, союзов. Заметную роль играют национальные и международные организации, занимающиеся вопросами антикоррупционного содержания. Среди национальных таковыми выступают фонд «Антикоррупция», Национальный антикоррупционный комитет (НАК), среди международных – «Трансперенси Интернэшнл-Р». Распространенной практикой указанных организаций является публичное, с участием СМИ, обсуждение и доведение до населения, а также государственных органов оценок распространенности коррупции, например в сфере образования, медицины, госзакупок. Другой важный компонент деятельности таких организаций – привлечение внимания государственных органов власти к причинам и условиям, порождающим коррупцию, для принятия соответствующих мер реагирования. (О содержании деятельности институтов общественного контроля в сфере противодействии коррупции см. комментарий к ст. 5 настоящего Закона.)

Согласно подп. «б» п. 2 комментируемой статьи составной частью противодействия коррупции является деятельность определенных в статье субъектов по выявлению, предупреждению, пресечению, раскрытию и расследованию коррупционных правонарушений (борьба с коррупцией).

Примененная законодателем взаимосвязь определения противодействия коррупции выражена в корреспондировании направлений противодействия (профилактика, борьба, минимизация и (или) ликвидация последствий) к полномочиям указанных в статье субъектов. Такой подход не всегда может быть реализован практически и не во всем соответствует устоявшимся криминологическим понятиям.

На первый взгляд, проблема заключается в том, что отдельные субъекты противодействия коррупции не имеют законодательно установленных полномочий, которые позволяют реагировать на коррупционные проявления специально-криминологическими мерами. В частности, сложно представить, каким образом органы местного самоуправления, институты гражданского общества, организации и физические лица смогут выполнять сугубо специальные функции правоохранительных органов, например раскрывать и расследовать коррупционные правонарушения. Однако содержание рассматриваемой части комментируемой статьи нельзя признавать ошибочным. В нормативной формулировке проявилось стремление законодателя подчеркнуть всеобщий характер противодействия коррупции допустимыми мерами, применяемыми определенными в статье субъектами, но с поправкой на пределы их полномочий, которые установлены законом.