Самый честный робот - Андрей Саломатов

Оказалось, что у тимиуков очень хорошее зрение. Они видели даже в темноте, хотя вели обычный, дневной образ жизни. А вскоре Алеша убедился, что тимиуки слышат гораздо хуже землян. Он намного раньше своих похитителей уловил странное буханье позади процессии. И только когда один из тимиуков обернулся, выяснилось, что огромный железный землянин почти догнал их.

Увидев бегущего Цицерона, низкорослые тимиуки оставили повозку с пленником, побросали свое оружие и с воплями кинулись в разные стороны. Они напоминали огромных улепетывающих котов, которых кто-то шутки ради обрядил в бутафорские доспехи. Перепуганные похитители сделали большой круг, прежде чем выскочили на дорогу, а там, сверкая пятками, помчались назад в городишко, из которого они вышли час назад.

И Алеша, и грузовой робот страшно обрадовались встрече. Робот сплясал вокруг спасенного мальчика какой-то странный танец, похожий и на русскую «Присядку», и на лезгинку одновременно. И только после этого он принялся развязывать ремни, которыми Алеша был связан.

С тонкими сыромятными ремнями Цицерон провозился не менее часа. Ему трудно было орудовать неуклюжими крюками, а порвать путы он не мог, потому что боялся причинить мальчику боль. А Алеша все время торопил его и, не переставая, повторял:

– Цицерончик, миленький, побыстрее. Они сейчас сбегают за подмогой и вернутся.

– Говорил я тебе, что этот мимикр – вор и обманщик? Говорил? – бормотал Цицерон, распутывая узел.

– Говорил, говорил, – пыхтя от боли в запястьях, согласился Алеша.

– А говорил я тебе, что на Марсе водятся змеи толщиной с бочку? Говорил?

– Да говорил же, говорил. Только поскорее развязывай, – торопил его Алеша.

– Одиннадцать лет ему скоро, – ворчал Цицерон. – А рацию, наверное, не взял.

– Не взял, – признался Алеша.

К тому времени как робот справился с ремнями, со стороны города, куда убежали тимиуки, послышался какой-то шум. Алеша сидел на бугорке и растирал онемевшие запястья.

– Слышишь, Цицерон? Что это? – спросил мальчик.

Робот поднялся во весь свой гигантский рост и увидел невдалеке целую армию тимиуков. Они приближались очень быстро, шли развернутой цепью, при этом тащили за собой какие-то неуклюжие, допотопные машины и, чтобы запугать противника, стучали короткими копьями по доспехам.

Алеша увидел полчища тимиуков и дрожащим голосом проговорил:

– Вот это да! Как же мы будем отбиваться? Они тащат катапульты, а у меня нет с собой даже рогатки. Вот это влипли!

– Положеньице незавидное, – задумчиво сказал Цицерон. – Ну, ничего. Не бойся, Алеша. Мы – марсиане – народ хотя и незлобивый, но за себя постоять умеем. Знаешь песню: «Я мирный погрузчик, но мой бронепоезд стоит на запасном пути…»?

– Цицерон! – возмутился мальчик. – Вначале ты полчаса плясал вокруг меня, теперь поешь песни, а нам нужно бежать! Понимаешь?

– Я все понимаю, Алеша. Но ты зря паникуешь. Ты позабыл о главном, о том, что меня не просто так прозвали Цицероном. Сейчас я им кое-что скажу.

Тимиуки приближались быстро. На своих четырех ногах они бегали не хуже Цицерона. Правда, им приходилось тащить тяжелые машины и боеприпасы – запас булыжников разного калибра.

Когда тимиукам оставалось не больше ста метров, робот вышел немного вперед и громко крикнул воинствующим аборигенам:

– Эй, граждане человеконенавистники, мы – мирные гуманоиды с планеты Земля – заявляем вам свой протест. Вы зря стараетесь. Нас давно разыскивает хорошо вооруженный отряд межгалактической экспедиции. Когда нас найдут, я вам на пальцах объясню, что такое дипломатическая неприкосновенность. – Чтобы было понятнее, Цицерон пошевелил своими страшными пальцами-крюками и продолжил: – Вот у его папы, Алексея Александровича, есть карманный пулемет. Вы слышали когда-нибудь о такой машинке? Клянусь своими крюками, не слышали.

– Что ты там болтаешь, Цицерон? Уходить надо, – крикнул ему Алеша. – Ты бы им еще мясорубкой пригрозил, которая лежит у нас дома.

– Ты ничего не понимаешь, я пугаю, – важно ответил Цицерон. – Ты когда-нибудь слышал о психологическом воздействии на противника? Так вот, бой можно выиграть даже воплем, главное – вопить погромче.

А тем временем тимиуки начали заходить с флангов. Впереди себя они катили катапульты. Вид у этих допотопных сооружений был чрезвычайно устрашающий, но робот нисколько не испугался.

– Пойдем, Алеша, – сказал Цицерон. – Пусть только попробуют тронуть нас. Я из этих шестилапых драных кошек понаделаю чучел для биологического музея. – Робот включил на голове мигалку и, завывая как пожарная машина, пошел прямо на нападавших.

Алеша неуверенно двинулся за своим другом.

Передние ряды тимиуков дрогнули, несколько солдат заметались из стороны в сторону, но вперед вышел крупный тимиук в дорогих, украшенных чеканкой доспехах. Он поднял вверх лапу с копьем и, потрясая им, закричал:

– Эй, гуманоиды, вы окружены, сопротивление бесполезно! Сдавайтесь! Мы обещаем сохранить вам жизнь.

– Сопротивление бесполезно? – зловеще усмехнулся Цицерон и крикнул в ответ: – Попался бы ты мне на Нептуне, я бы тебе хвост накрутил, вояка сопливый! – Затем Цицерон выключил мигалку с сиреной, чтобы не мешала говорить, и снова закричал: – Если с головы этого юного гуманоида упадет хотя бы один волос, я обрею всю вашу армию от усов до кончика хвоста.

И тут тимиуки выстрелили сразу изо всех катапульт. С десяток булыжников, словно пушечные ядра, просвистели в воздухе, а один попал Цицерону в плечо. Удар был очень сильным, но робот все же удержался на ногах.

Вслед за залпом из катапульт тимиуки выстрелили из каких-то небольших ручных машинок, похожих на арбалеты. Множество стрел ударилось в железное тело робота, и их деревянные обломки засыпали Цицерону ноги.

Алеша едва успел спрятаться за своего спасителя.

– Да чтоб меня ржавчина загрызла, если я сейчас не устрою им побоище! – воскликнул Цицерон, осматривая полированную поверхность своей груди.

– Не надо, Цицерончик, – вдруг заплакал Алеша. – Они же разбомбят тебя камнями. От таких булыжников даже твоя железная голова может треснуть.

Тимиуки быстро перезарядили катапульты, а Цицерон посмотрел на Алешу, покачал головой и крикнул нападавшим:

– Тимиуки, или вы нас отпускаете, или я сделаю такое… – Он замолчал, придумывая, что бы такое загнуть пострашней, но ничего не придумав, добавил: – Очень страшное сделаю! Или я не Цицерон.

– Да перестань же ты хвастать, – взмолился Алеша.

Тимиуки выстрелили во второй раз, и еще один булыжник попал в цель, но почему-то не отскочил, а прилип к Цицероновой груди как пластилин.

– Здравствуй, железяка, это я… – крякнув от сильного удара, пробормотал «булыжник». – Вот и снова встре…

Цицерон не дал мимикру договорить. Он отодрал его от груди и что есть силы швырнул обратно тимиукам.

– За что?! – улетая, закричал мимикр. – Я же свой…

Пушечным ядром пронесся незадачливый мимикр по рядам тимиуков, оставляя за собой просеку.

– Зачем ты его так?! – с негодованием спросил Алеша. – Он же наш. К нам пробивался.

– Все, Алеша. Пора уносить ноги, – сказал Цицерон.

Он подхватил мальчика на манипуляторы и побежал по дороге в сторону Главного города тимиуков.

– Нашими, Алеша, из катапульт не стреляют. Представляешь, твоего папу зарядили бы в катапульту? Может такое быть?

– Не знаю, – печально ответил Алеша. – Теперь тимиуки и его возьмут в плен.

– Ничего, он может прикинуться кем угодно, даже тимиукским военачальником. Так что ты за него не беспокойся.

Позади беглецов послышался звон оружия и долгий протяжный гул. Это тимиуки праздновали победу над землянами. Они даже успели еще раз выстрелить. И опять булыжник угодил в спину Цицерона. От удара внутри у робота что-то екнуло, он пошатнулся и начал как-то странно петлять.

– Я из ни… котле… понаде… – на бегу сказал Цицерон. – Не бой… Але…

– Цицерончик, – заплакал Алеша. – Тебе больно?

– Не… мне не быва… боль… – ответил робот. Он ударил себя свободным манипулятором по голове и сказал: – Сейча… почи… – Потом ударил еще раз, и после этого к нему вернулась способность нормально говорить. – Порядок, малыш, – бодренько сказал Цицерон. – Главное, что я тебя нашел, что ты цел и невредим, а домой мы как-нибудь пробьемся.

– Я и не знал, что ты такой добрый, – расчувствовавшись, сказал Алеша.

Цицерон чуть не споткнулся от этих слов.

– Я? – переспросил робот, и Алеше показалось, что у него дрогнул голос. – Честно говоря, я не добрый. Просто у меня такая программа – не обижать живых.

– Вот бы людям и тимиукам такую программу, – вздохнув, сказал Алеша. И тут его осенило: – Так, значит, ты и тимиуков не можешь обидеть? – спросил он.

– Могу… но только словами, – бухая ножищами по дороге, ответил Цицерон. – Если бы не программа, я бы им надавал затрещин.