Незакадычные друзья - Елена Джонсон
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Потом она пристроила чехол от автомобильного сиденья над Костей так, чтобы солнце не падало ему на лицо, и принялась ждать.
– Есть Бог на свете, – пробормотала она сквозь зубы, когда еще одна машина, завидев издали джип, повернула обратно.
Костя очнулся, когда стало почти темно. Он сначала зажмурился, потом приоткрыл глаза и посмотрел вокруг.
– Так я и знал, – заявил он, и отключился еще минут на пятнадцать. Ирка терпеливо ждала, отгоняя от него комаров.
– Ир! Мне приснилось, или ты на самом деле замочила трех мужиков? – слабым голосом спросил Костя.
– Боюсь, что в самом деле, – виновато сказала Ирка и пообещала: – Я больше не буду.
Костя немного помолчал, переваривая услышанное.
– Нас никто не видел? – уточнил он.
– Вроде нет.
– Это хорошо, – сказал Костя, и посмотрел на небо, в котором появились первые звезды. – Значит, у нас есть время до утра.
Он попробовал пошевелиться, и ему это, наконец, удалось.
– Голова, как котел, – пожаловался он. – Чем они меня, сволочи…
Кряхтя, он поднялся, и тут же сел.
– Плохо тебе? – участливо спросила Ирка.
– Если бы не лес и не бандиты, мне было бы хорошо, – вздохнул Костя. – Пистолет где?
– Я не знаю… я его, кажется, в машине бросила.
Костя проворчал что-то, и с трудом встал.
– Ты куда? – испуганно спросила Ирка.
– Не оставлять же пистолет с твоими отпечатками, – буркнул Костя. – Показывай место действия.
Ирка продолжала молча сидеть.
– Эй! Ты меня слышишь? – окликнул ее Костя.
– Давай милицию вызовем, – предложила Ирка. – Я все расскажу…
– С ума сошла? – возмутился Костя. – Жить надоело? Во-первых, – начал он загибать пальцы, – нам никто не поверит. Решат, что мы этого самого полковника друзья-приятели.
– А во вторых что?
– Во-вторых, нам объяснят, что мы превысили необходимую оборону. С точки зрения милиции, ты имела право убить их только после того, как они убили бы тебя.
Ирка вздохнула.
– А с твоей точки зрения?
– С моей точки зрения ты – молодец! – сказал Костя восхищенно. – Сама, что ли не понимаешь? Такой реакции, как у тебя, ни одного омоновца наверняка нет.
Ирка немного приободрилась и помогла Косте встать.
Несмотря на то, что стало почти темно, увиденное в машине Костю впечатлило. Он присвистнул:
– Никогда не видел столько кровищи. Ищи пистолет, а то скоро стемнеет совсем.
Пистолет валялся на земле, у самой машины. Ирка наклонилась, чтобы его поднять.
– Нет уж! – воскликнул Костя. – Там, наверное, еще патроны остались.
– Ну и что? – удивилась Ирка. – Я же не буду стрелять.
К счастью, пистолет был повернут дулом в сторону переднего колеса, и пуля продырявила его. С деревьев вспорхнули птицы, а Костя, почему-то, наоборот опустился на землю.
– Ты ведь не ранен? – испуганно спросила Ирка.
– Пока нет. Отдай пистолет и отойди от греха.
Испуганная Ирка отошла и притихла. Костя долго возился в машине, потом выпрямился, и недоуменно сказал:
– Ничего не понимаю. Всю машину обыскал, а ключей нет.
– Ой, Костенька. Может быть они в барсетке?
– Так и барсетки никакой нет.
– А барсетка… она там, рядом с тобой. То есть, тебя там уже нет. Но ты там только что лежал, – пролепетала Ирка.
Костя немного помолчал. Наверное, считал до десяти, – подумала Ирка. Нет, наверное до ста, – вскоре решила она. Впрочем, Костя обрел дар речи.
– Тащи! – прорычал он.
Ключи в барсетке нашлись, и Костя открыл багажник. Порывшись, он извлек оттуда тряпки, вылил на них немного бензина, и стал тщательно протирать пистолет.
– А может, мы его куда-нибудь в речку?
– Не может! – отрезал Костя. – Откуда тогда у этих друзей возьмутся огнестрельные ранения? Нет, это они друг друга перестреляли.
– Думаешь, поверят? – спросила Ирка.
Костя пожал плечами:
– Попробуем.
Когда пистолет был несколько раз отполирован до блеска, Костя, держа его за дуло тряпкой, осторожно вложил в руку студента, и прижал его указательный палец к курку.
Ирка подпрыгнула.
– Это, наверное, последняя пуля, – сказал Костя, когда птичий гомон затих. – Зато на его пальцах остался след пороха. И на курке – его пальчик.
– Сюда сейчас вся округа сбежится, – пробормотала Ирка.
– Далековато бежать. Ближайшая деревня километра за четыре отсюда, – успокоил Костя, и аккуратно положил пистолет в машину. Потом он распахнул дверцу джипа и наклонился к студенту.
– Бери его за ноги, – скомандовал он Ирке.
– Зачем?
– Мы его в машину затащим.
Не задавая вопросов, Ирка помогла Косте затолкать бандита в машину. Костя обошел джип, и, отвинтив пробку, старательно смочил все тряпки, какие только нашел в багажнике, бензином, бросил вовнутрь, и поднес зажигалку.
Взрыв раздался, когда они добежали до дороги.
– Не успеем уехать, – пробормотала Ирка. – Пока мы до нашей машины добежим, тут уже куча народу окажется.
Но, похоже, единственными, кого беспокоила полыхающая машина, были птицы. А им вызвать милицию было неоткуда.
До Костиной Ауди было меньше километра. Костя рухнул на сиденье, и несколько секунд сидел зажмурившись.
– Костик. Костя! – испугалась Ирка. – Ты что? Эй, скажи что-нибудь.
– Я не смогу вести машину, – виновато пробормотал он.
– Это ничего Я умею. Меня дед учил. Ты только дорогу показывай.
Деревня была недалеко, и в нее вела прямая дорога.
Перед самой деревней была узенькая речка, через которую был переброшен хлипкий деревянный мостик.
– Вписалась, – слабо улыбнулся Костя. – Молодец.
Ирка молча продолжала вести машину.
– Налево, – сказал Костя, и она свернула на деревенскую улочку, отсчитала шестой дом от ее начала, и остановилась в двадцати сантиметрах от гаража. Ее начинало трясти.
– Костя! – позвала она. – Я ее сейчас разобью. И что это у меня руки так дрожат! – удивилась она. – Я уже ни капельки не волнуюсь! Ой!
Теперь у нее задрожали и ноги. Костя покосился на нее и торопливо перехватил руль.
Пока Костя заводил машину в гараж, Ирка стояла рядом, и доказывала ему, что она – преступница, и ее надо посадить в тюрьму, или лучше наградить медалью за то, что она избавила милицию от грязной работы, а пистолеты пусть ей в руки больше не дают, и не просите! Потом она заявила, что из-за Кости у нее размазалась вся тушь, и разревелась.
Костя всерьез перепугался.
– Водку будешь? – спросил он.
– Бу… буду, – продолжала реветь Ирка, размазывая и без того размазанную тушь. – М-м-м… м-м-м…
Костя на всяких случай ее немного встряхнул.
– М-м-много! – вывалилось из Ирки.
Костя резво побежал в дом.
– Ты куда!! – возопила Ирка, отмахиваясь в темном дворе от обступавших ее многочисленных окровавленных призраков, и затрусила за ним следом.
Костя уже бежал ей навстречу, расплескивая водку в стакане, и, крепко взяв ее за голову, влил ей все.
– Вот и умница, – сказал он, когда Ирка откашлялась. – Вот и хорошо.
И он включил свет:
– Мать моя! – воскликнул он.
Ирка посмотрела на себя и взвизгнула. Она была вся в крови.
Отмываясь в холодной Костиной бане, она громко требовала, чтобы он не смел уходить, но не вздумал к ней поворачиваться.
Когда она в Костиной рубашке и шортах села за кухонный стол, она поняла, что именно это ей и было надо, – яркий свет, еда, и Костя, пухлый, уютный и сонный, который пытался снять ее нервное напряжение.
Он поставил перед ней еще рюмку водки.
– Не то, чтобы я тебя спаивал, – сказал он, – но я думаю, что сейчас и этого тебе не хватит.
Ирка, зажмурившись, послушно махнула водки и торопливо сунула в рот тушенку.
– Слушай, а кроме тушенки у тебя что-нибудь есть? – спросила она, вдруг почувствовав зверский голод.
– Ага! – обрадовался Костя. – Возвращаешься к жизни? В огороде картошка есть. Молодая. Только копать надо.
Но до картошки дело не дошло. У них хватило сил только дойти до кровати и уснуть мертвым сном.
В обгоревшем остове машине лежало сожженное тело, положив голову на приборную панель. Его лицо скалилось в страшной улыбке, обнажавшей лицевые кости. На неподвижное лицо упал лунный луч, осветив его голубоватым светом. Сожженные глаза дрогнули провалами глазниц, и повернулись вправо. Туда, откуда Ирка стреляла. Тело оставалось неподвижным. Только рука поднялась и потянулась в черную глубину, сжимая Ирке горло стальной хваткой.
Сердце Ирки упало, и она провалилась вместе с ним в темную бездонную пропасть. Но сверху, как спасательный канат, раздался знакомый голос:
– Что ж ты так орешь?
Ирка проснулась и резко села в постели, сбросив Костину руку со своего горла..
– У меня кошмары, – пожаловалась она.
– М-м-м, – согласился Костя, и повалился на подушку. – Хорошо.
– Что хорошего-то? – возмутилась она. – Костя! Да ты опять спишь!
Она стала его трясти, но Костя только морщился и мычал.