Гарри Поттер и Враг Сокола - Danielle Collinerouge

Гарри, изумленно моргая, смотрел на приближающуюся к нему Марту. Сквозь её лицо виднелись расплывчато-дымчатые лица разных парней, в том числе и Джека. А ещё по телу забегали неприятные мурашки, словно Гарри снова оказался в одной комнате с парнями, сохнущими по Красотке. Марта, зазывающе улыбаясь, взялась за пояс джинсов Гарри. Он покачал головой. Но Марта тоже покачала головой, и её рука заскользила по штанам. Гарри отскочил.

— Будем считать, что я тебе помешала, — раздался громкий голос Гермионы.

Марта, недовольно закатив глаза, повернулась к вошедшей девушке.

— Это раз, а во-вторых, некрасиво отбивать парня у приютившей тебя кузины.

— Не собиралась я отбивать его, — скривилась Марта. — Ты старомодная, Герми, что ты можешь ему предложить, кроме традиционной позы и глубоко-научно-правильных вздохов? Я просто хотела немножко оттянуться!

— Это наше дело, оттягивайся со своим шоколадным Джеком, — Гермиона строго указала на дверь и, когда Марта подошла к выходу, добавила, — и друзей своих забирай! Праздник уже закончился. На сегодня всё!

Гермиона сухо попрощалась с недоуменно — веселыми друзьями Марты и закрыла за ними входную дверь. Гарри чувствовал себя странно неприятно. Он понимал, что ничего страшного не произошло, но в груди давило, а в желудке словно кусок льда застрял. Гермиона подошла к нему, обняла и вздохнула:

— У меня было нехорошее предчувствие. Я так и знала, что какая-то из этих стерв к тебе пристанет.

— Мне это неприятно, — ответил Гарри. От объятия девушки лед в желудке начал таять, но зато ясно ощущалось раздражение Гермионы. К счастью, направленное не на него. Девушка мысленно ругала Марту.

— Лучшее средство для выхода злости — физическая робота. Помою посуду после этих… — Гермиона сжала губы.

Она зашла в гостиную и с тоской посмотрела на стол, заваленный грязными тарелками, стаканами и бутылками. Гарри принялся ей помогать убирать посуду.

Глава 2. Виконт, пиратка и стрельба

Гарри взял расческу, чтобы причесать только что вымытую голову — если волосы не уложить и так лечь спать, то завтра будут торчать во все стороны ещё хуже обычного.

— Дай я, — произнесла Гермиона и принялась заботливо прочесывать мокрые пряди. — Интересно, почему всем моим друзьям кажется, что я гожусь только для научных дел? — спросила она с обидой в голосе.

— Наверное, потому что ты очень умная. Но я уже не раз убеждался, что ты талантливая не только в учебе, — Гарри покосился на расстроенное лицо девушки. — Даже когда расчесываешь волосы — ощущения супер, правда! — Гарри снова посмотрел на Гермиону. На её губах появилась слабая тень улыбки. — И про виконта и пиратку мне тоже понравилось… ну если бы не Рон со своей совой, но все равно было здорово, — Гарри ещё раз посмотрел на неё. Гермиона приободрилась.

— Тебе понравилось?

Гарри энергично покивал.

— Тогда… давай ещё поиграем? — уже радостно спросила Гермиона.

— Пока родителей нет, можно делать что угодно, — довольно говорила девушка, расстегивая пуговицы Гарриной пижамы. — Жаль, что нельзя магию применять. Ну ничего, тебе уже скоро 17, тогда можно будет фантазировать смелее! Да, это будет очень здорово, мне нельзя колдовать, а тебе можно, — Гермиона счастливо зажмурилась. — Ладно… Итак, ты снова будешь виконтом-девственником, но как он себя будет вести, придумывай сам. А я… капитанша, буду настроена решительно.

Гарри кивнул и закрыл глаза. Гермиона раздвинула полы расстегнутой пижамы. Капитанша разорвала батистовую рубашку связанного пленника.

— После такого виконт категорически отказался возвращаться к своему дядюшке, даже несмотря на то, что ему предлагался пост губернатора и богатая невеста, — подытожил Гарри. — Он предпочел остаться с прекрасной капитаншей.

Гермиона удовлетворенно улыбаясь, легла рядом с Гарри. Он привлек девушку к себе. Некоторое время они лежали молча. Гарри, прикрыв глаза и ощущая приятную расслабленность во всем теле, начал дремать, когда вздрогнул, почувствовав, что Гермиона прокручивает в голове свою стычку с Мартой: Ты старомодная, Герми, что ты можешь ему предложить, кроме традиционной позы и глубоко-научно-правильных вздохов! Я просто хотела немножко оттянуться! А затем невесть откуда появилось язвительное лицо профессора Снейпа, напомнившее: Вам нужно более пристально следить за мужем, дорогая миссис Поттер. Такое сокровище нельзя ни на минуту оставлять без присмотра. Уведут! Я предупреждал вас, что вам достался беспокойный супруг.

— Выбрось это все из головы, Гермиона, — сказал Гарри. — Никакое я не сокровище, а ты — не старомодная. Мы же оба владеем блокологией, чувствуем друг друга. Я не представляю, с кем бы я мог так фантазировать. А ещё… ты чувствуешь, чего я хочу, а я — чего хочешь ты. Это действительно здорово.

Девушка благодарно погладила Гарри по плечу. Но предыдущие её воспоминания вызвали у Гарри неприятное ощущение от наглых рук Марты (а ведь когда так делала Гермиона, то у-у-ух!). А от этих… в желудке холодеет. Нет, об этом вспоминать не надо.

— Не думай об этом, Гарри, — Гермиона положила голову ему на плечо, — ты не виноват, что моя дурная кузина — такая… Даже не верится, что не так давно она с замиранием пересказывала, как впервые в жизни была с парнем…

Чтобы отвлечься от неприятных мыслей о позорном ощупывании Марты, Гарри подумал об отце и Сириусе. К папе, выходит, тоже цеплялись. И кто, девушка лучшего друга! Марта хотя бы не подруга Гермионы, с ней и разругаться не страшно… Лили, вытирая красные от слез глаза, придвинула к себе реферат. Джеймс напряженно вглядывался в её лицо, сидя недалеко от девушки.

— Кто-то обидел Эванс, — задумчиво протянул Сириус. — Может, это твой шанс сблизится с ней, а, Сохатый?

— Похоже, что-то серьёзное, — пробормотал Джеймс. Затем решительно встал и подошел к одной из девушек, читающих у камина.

— Анна, что случилось с Лили? — тихо спросил он.

— А, — она слабо махнула рукой, — какой — то старшекурсник её облапал, знаешь… так, ненавязчиво прижал к стене возле лестницы.

— Кто? — сверкнул глазами Джеймс.

— Нотт со Слизерина, — с удовольствием ответила Анна. — Дай ему по морде, Джеймс, Лили, какая-то глупая… представляешь, даже не пожаловалась Макгонагал, стесняется, понимаешь ли!

— Он нарвался, гаденыш, — Джеймс сжал кулаки.

— Так я собственно тоже об этом… Аристократ хренов! Эти слизеринцы своих не унижают, а грязнокровок можно и пощупать! Он, между прочим, и меня удачно по груди задел.