Снежный рассказ - Алексей Владимирович Шарычев

вместе с ним поют…

Хорошо, что Оболенский

При себе всегда имел

Пистолет, — обычай светский

Соблюдать он так хотел.

Выстрелил через окно,

И мгновенно стихло всё;

Звери звука испугались

И по лесу разбежались.

Мы смеёмся, пьём вино,

Едем дальше. Снова вой

Зазвучал в густой дубраве

Ото всюду, и такой,

Что ещё страшнее стало…

Сотни голосов звериных

Пели песнь свою тоскливо.

Целый час, без перерыва

Выли они заунывно.

Добрались мы до деревни,

И зашли в тот самый дом.

Старичок нас встретил древний,

В комнату скорей провёл.

Трое человек там было:

Баба, двое мужиков.

И детишки торопливо

Повылазили с углов,

Посмотреть гостей незваных.

— Самоварчик вам поставлю.

Ох, морозец на дворе!

(Говорит нам этот дед).

Судари хотят гулять,

Или просто посидят,

Чай попьют, поговорят?

— У тебя хотел узнать

Я про друга своего.

Вместе мы тогда вдвоём

Тут гостили, выпивали.

— Ничего про них не знаю.

— Ну а, может быть, найдём

Тех, кто с нами был тогда?

— Не сыскать их днём с огнём.

Чай-то надо, господа?

— Наливай, согреться надо.

(Отвечал ему Михайлов).

Посидели за столом,

Чай из липы пригубили,

И покинули тот дом.

— И зачем вы торопили

Меня ехать? Говорил вам,

Что лишь время зря убьём.

— Ничего! У нас есть вина!

Неудачу мы зальём!

(Так обратно мы втроём

Возвращались). Что-то сильно

Треснуло вдруг по карете,

Щёпки с две́ри полетели,-

Кто-то выстрелом в нас метил.

— Кучер, выноси скорее!

(Закричал я). Тут опять

Выстрелов, наверно, пять

Прозвучало, — застучало,

Как камнями в экипаж,

Не до смеха вовсе стало

Нам; такой мандраж

Охватил нас! Мы сползли

С кресел на́ пол; залегли.

Ускакали, слава Богу.

Когда вышли на дорогу

Городскую, то смотреть

Стали, что к нам залететь

Вдруг смогло с теми хлопками.

Две дыры больших зияли

На двери, — пробило на́сквозь.

А вот в корпусе застряли

Пули, — это радость,

Были б мы как решето.

— Вот уж, братцы, повезло!

Никого не зацепило?

— Нет. Рукав разворотило

Мне на шубе, и всего.

— А карета пострадала…

Эх, теперь не будет мало

От отца мне, как узнает.

Он такой картечью вдарит!

(Говорю я, сокрушаясь).

Постояли, посмеялись,

И решили по домам

Все разъехаться скорее.

Я чуть-чуть болел с утра,

Было лёгкое похмелье.

Кучеру я приказал

Поменять в карете двери.

Кружкой пива сплин развеял,

Выпил кофий, и в газете

Стал читать о громком деле.

Заголовки все пестрели:

«Среди танцев преступленье»,

«Бал Бакунинских», «Убийсвто»,

«О преступном поколеньи».

Ну и всё в таком же смысле.

Про Лисицына, (что скрылся),

Лишь ленивый не писал;

Свет заочно приписал

Всю ответственность ему,

И понятно почему.

Так я часик скоротал,

Изучая злобу дня.

А потом письма достал,

Их там было у меня

Штуки три, все от Полины,-

В вычурном, жеманном стиле

Чувства свои изливала,

Срочно в гости прглашала.

Думаю: «Пора сходить

И узнать, что там у них.

По-английски уходить

Плохо. Всё ж жених

Был я в планах её мамы.

Сильно огорчать не стану

Благородное семейство.

Да и от безделья средство

Лучшее, — нанесть визит…

Долго дверь мою чинить

Надо. Эх, зачем мы, дурни,

В ту деревню покатили!

Недоразуменье будет.

Лишь проблем себе добыли.

Впрочем, может, не узнают.

Мало ли, где мы гуляли…

Кучер точно разболтает,

Что в лесу по нам стреляли!

И уже, наверно, травит

Свои байки мужикам…

Ладно, посмотрю, как там

Экипаж мой поживает.

Прикажу, пускай впрягают

В старую карету. Еду

К Оболенскому сначала,

Чтоб не скучно на обеде

Было. А Михайлов?..

Не пойдёт он в гости к ним.

Значит, с Толей посидим,

И чего-нибудь узнаем.» -

Так размыслив, я направил

Путь свой к Оболенскому.

— В логовище светское

В этот раз поедем мы.

(По дороге говорит

Анатолий). Место им,

И Полине, и Марине,

В той деревне воровской,

Ближе, так сказать, к скотине,

Ха-ха-ха! У них такой

Вид, что бабы будут краше

С сорока детьми. Ух, стра́шны!

— Про Полину я согласен.

А Мари, в ней что-то есть.

— Добрый нрав её украсил,-

Вот и вся ей будет честь.

Только, что не безобразна,

И немножечко есть разум.

— Мать у них хитра, пожалуй.

— Да, но только не умна.

За всю жизнь один роман

Прочитала захудалый.

Ум свой сплетней занимала

И тактичною рисовкой.

Лишь житейская сноровка

В ней видна. Таких немало

Средь купчих и прочих дур.

Их умишка, как у кур.

Во всех этих хитрых дамах

Разума на две копейки.

Обмануть они умеют;

И в невежестве своём,

Это качество лелеют,

Хитрость путают с умом.

Интеллекта не имеют,

Лишь житейский опыт им

Восполняет дефицит

Кругозора. Их идеи

Родились из разговоров

Бытовых, где главной темой

Служит быт, да споры

Глупые о мелочах,

Сплетни. В их умах

Только это и найдём.

Скажут, мы, мол, слёзы льём,

Тонко чувствуем, страдаем.

Чепуха это такая!

— Ты поссорился опять

Со своею куртизанкой,

И пошёл огнём метать!

Успокойся; спозаранку

Вредно, Толя, причитать.

— Не смешно. Я лишь воздать

Справедливо им хотел.

И не всех ввиду имел…

Как там у тебя карета?

— Кстати да, проблема это.

Думаю, уже узнала

Вся прислуга в моём доме,

Что картечью нам попало,

Слухи очень быстро ходят.

Выйдет недоразуменье.

— Да уж, поплясать хотели.

Хорошо, что уцелели.

Если надо, объясним,

Как всё это получилось.

Ну, Лисицын! Натворил

Дел! А ведь учились

Вместе с ним, не зная, что

Лютый зверь средь нас таится.

— Думаешь, что это он?

— Ну а кто? Набрал гостинцев

И пустился в заграницу.

И сумел ведь, умудрился

По спедь бала сотворить

Ограбление с убийством.

(Долго мы тянули нить

Разговоров с Оболенским,

Добираяся до места).

Вот приехали, идём в дом.

Нас там ждали за столом,

В трауре, Поли с Мари

И княгиня; князь же был,

Где-то по делам своим.

Мы уселись, говорим

С дамами на злобу дня.

— До сих пор прийти в себя

Не могу. Какой кошмар!

(Сокрушается княгиня),

Лучше б в доме был пожар!

— Виноваты. Притащили

За собой друзей своих,

И не знали, что средь них

Волк пришёл в овечьей шкуре.

— Вы не виноваты, сударь.

Каждый за себя в ответе.

Очень много есть на свете

Негодяев; как узнать,

Кто святой, а кто злой тать?

(Эту фразу как-то странно

Мать семейства изрекла.

Неужели вдруг узнала

Про вчерашние дела)?

От неё не ускользнуло

Наше замешательство,

Пристальней на нас взглянула;

И про грех предательства

Стала говорить туманно:

— Если бы я точно знала,

Что моя подруга — вор,

То при всех бы рассказала.