Принцип домино. Покой - Leo Vollmond

Гарсиа только коротко кивнул в знак приветствия, отмечая, что Ёжу все же пришлось несладко. Взрыв в котельной сильно потрепал Хейза, но, к сожалению, не убил, что очень сильно расстроило Фредерико, да и Ронье – не радовало. Внезапно и так некстати воскресшие Хейз и Форман свели на «нет» все надежды, что проблемы, уйдут вместе с ними в могилы.

– Вижу, все предатели и изменники в сборе, что ж, отлично, – Хейз окинул их тяжелым взглядом блеклых глаз, казавшихся стеклянными на фоне покрасневшей от ожогов кожи. – Вам, наверное, очень интересно, что стряслось после вашего никем «незапланированного» ухода, – он оперся руками о старый пластиковый стол и саркастично усмехнулся обожженными губами, хотя едва ли его гримасу можно было назвать усмешкой.

– Ты жив, это главное, – попытался увести его со скользкой темы Гарсиа.

У Фредерико не было ни малейшего желания слушать о неудавшейся засаде, устроенной Хейзом в котельной. Гарсиа обещал уйти в нужный момент и выполнил обещание, знать подробности провала ему вовсе не обязательно.

– Фред, друг мой, сейчас я расскажу тебе одну историю, – собственно, на мнение и желание Гарсиа, Хейзу было глубоко плевать. – Стоило вам покинуть место наших мирных переговоров, как все взлетело на воздух. И знаете, что странно, а? Двери оказались заперты снаружи! – его тон создавал атмосферу накала страстей в страшилке, рассказанной детишкам возле костра в летнем лагере на озере. Забавную историю, в которой черной-черной ночью в темном-темном городе случилось что-то очень страшное. История, которой никогда не случалось, городская легенда, действительность в которой искажена и приукрашена до неузнаваемости. Вот только все из слов Хейза случилось наяву, и смерти в истории, в отличие от детской страшилки про черную-черную ночь, были реальными.

– Дверь, в которую последними выходили вы, друзья мои! – Хейз впился взглядом в Гарсиа, отчего тот в момент вспыхнул.

– Если ты думаешь, что Кровавый Залив причастен… – Фредерико специально конкретизировал опровержение только на своих людях, так как в Ронье он уже был не до конца уверен.

Хейз вскинул забинтованную руку, прервав оправдания Фредерико.

– А самое интересное, знаете? Нет? Самое интересное, что когда немногим из нас посчастливилось выбраться наружу, – Хейз наклонился к столу, и его голос перешел на шепот, – Форман лежал с как минимум двумя пулями в луже собственной крови, испуская дух к апостолу Петру, – Ёж хлопнул ладонью в бинтах по крышке стола, отчего та вздрогнула.

Ронье и Гарсиа переглянулись. Невозможно. Если подстреленный людьми Хейза Форман слег посреди плотной перестрелки, то выбраться из здания до взрыва у него не оставалось ни единой возможности. Хейз лишь криво улыбнулся, наблюдая за реакцией гостей, и довольствовался ею насколько мог.

– А после этого ко мне в гости приходит безоружный малыш Рик и говорит, что, мол, Монстр-то воскрес! Вернулся из адова пекла живым, правда, далеко нездоровым. Малыш Рик был так напуган, что рассказал мне, о том, что Костлявая помиловала Монстра и Лиса, который теперь ей сильно задолжал, – при упоминании имени копа Ронье и Фредерико напряглись, слова Хейза прошли по ним волнами паники.

Никто из них не мог поверить в сказанное, но Хейз не был похож на сумасшедшего. Без сомнения, он конченый псих, но сейчас тот четко осознавал место, время и действия нынешних и прошлых событий.

– Хочешь сказать, что Форман был в курсе наших планов? – Ронье пыталась найти подвох в его словах.

Осведомленность Формана могла спутать ей все карты. Если он знал об их с Гарсиа предательстве, то оставалось догадываться, о чем еще молчал Монстр в синем костюме.

– Конечно, или мадам забыла, как он рассказал нам, что помиловал гастролеров, дав им совершить самосуд, а не пристрелил моих ребят на месте? Форман бы никогда не спустил с рук грабежи на его территории, не почуй он неладное. Этот сопляк и истерик не чухнул бы, будь оно у него прямо под носом! – голос Хейза сорвался на крик при упоминании о Формане. – Значит, ему кто-то помог, – опустившись на пластиковый стул, стоявший спинкой к двери, сдержаннее уточнил Еж.

– Никто из нас не стал бы помогать Форману, а потом пытаться его убить, это похоже на идиотизм, Хейз, – Гарсиа уже порядком устал от беспочвенных претензий в его адрес, но выведать планы Хейза перед встречей с Доном Романо было сейчас важнее всего, поэтому Фредерико остался сидеть на месте.

– Я говорил не о вас, для того, чтобы провернуть такое нужно иметь хоть какое-то подобие мозга, Фред, – Хейз заставил Гарсиа стиснуть зубы и сжать под столом кулаки, а Ёж продолжил:

– Малыш Рик утверждал, что Костлявая помогает Форману. Она привела с собой друзей, которые очень хотят заполучить себе весь Северный Нордэм, – последние слова Хейз сказал очень тихо, подводя страшную историю к концу.

К сожалению Гарсиа и Ронье, то, о чем говорил им Хейз, слишком похоже на правду, а не на бред, ослепленного жаждой мести человека. Патрисия и Фредерико насторожились в ожидании, что именно сейчас из черного-черного омута выпрыгнет немыслимый ужас.

– Что тебе известно, Хейз, – Ронье не выдержала первой.

Чутье никогда не подводило мадам. Ее давно начали настораживать Форман и его нелепая шайка. Ронье решила избавиться от них при первой же возможности, что оказалось не так-то просто и подтверждало ее опасения.

– Многое, но это не значит, что я расскажу это и вам, – усмехнулся Ёж, откидываясь на спинку хлипкого стула.

– Что ты хочешь этим сказать? – мадам приподнялась с места, опираясь ладонями о стол и сверля Хейза взглядом. От ее напора стало не по себе всем собравшимся. – Выкладывай, пока я не выбила из тебя все собственноручно, зарвавшаяся шестерка! – крикнула она.

Хейза взбесили ее слова, но он смог сдержать гнев. Ёж отлично понимал, что теперь Ронье и Гарсиа полностью зависят от него. Чтобы эти двое сейчас не сказали, они все равно поступят так, как он им велит. Он – их единственный шанс спастись от праведного гнева Романо и согласен дать им этот шанс, не бесплатно, конечно.

– Шестерка, от которой теперь зависят ваши жалкие жизни. Не видите ли здесь иронии, мадам? – сказал Ёж очень знакомую для всех и часто употребляемую, правда, не самим Хейзом, фразу, звучавшую из уст человека, о существовании которого вспоминали с ужасом и забыли с облегчением.

Хейз уже открыто издевался над Ронье, вмиг растерявшую уверенность:

– Но не волнуйтесь так сильно, я тоже привел с собой кое-кого в помощь, – он повернулся на стуле в сторону фанерной двери, постукивая пальцами по пластиковой столешнице.

– Что ты наделал, Ёж? – прорычал