Без обратного адреса - Сантьяго Пахарес

– Вы здесь тогда уже работали? – спросила секретарша.

– Нет, и думаю, что никого от тех времен в издательстве не осталось, кроме самого Коана.

– Откуда же вы знаете?

– О «Шаге винта» ходит множество легенд. Я узнал о них сразу, как стал тут работать.

– А какие легенды?

Эльза становилась все оживленнее. Можно было подумать, что Давид пришел не по делу, а чтобы ее развлечь. Он придвинул стул поближе к столу, наклонился к ней и, понизив голос, произнес:

– Знаете, почему Коан настаивает, чтобы все читали рукописи из самотека?

– Нет… может, бюро по отбору рукописей перегружено и не справляется?

– Потому что «Шаг винта» пришел к нам по почте, в самотеке, и как раз когда издательство было на грани разорения. Коан лично читал все присланные рукописи. Говорят, он прочитал «Шаг винта» и, опередив всех, купил на него права. А вам известно, что он заложил квартиру, чтобы получить кредит на первое издание в пять тысяч экземпляров?

– Рискованный шаг. Как же он отважился?

– Если бы вы прочли роман Мауда, то поняли бы. Не книга, а финансовый рог изобилия. Но и это еще не все.

– А что еще? – Эльза тоже наклонилась к Давиду, и лица их едва не соприкоснулись.

– Думаю, вы все равно скоро узнаете.

– Что?

– Томаса Мауда, кроме Коана, никто никогда в глаза не видел.

– Да… я вроде читала, что он никому не дает интервью.

– Не в интервью даже дело, – возразил Давид, – а в том, что неизвестно, кто он такой. Даже адреса ни у кого нет – только у Коана лично. Вы вот видели здесь Томаса Мауда?

– Нет. Значит, он связывается только через Коана? А почему?

– Писатели вообще народ странный. Вероятно, Томас Мауд просто хочет сохранять инкогнито и заключил с Коаном такой договор. Это наиболее правдоподобно из всего того, что о нем говорят. А говорят разное – от предположения, будто таинственность Мауда не более чем рекламный трюк, до допущения, что автор просто умер, дописав роман.

– Вообще странно для писателя скрываться, правда?

– И до него многие знаменитости сторонились публичной жизни. От Сэлинджера, автора «Над пропастью во ржи», до Томаса Пинчона.

– Но зачем?

– Да ведь от людей порой просто на стенку лезешь. Толкину читатели звонили в любое время дня и ночи рассказать, в каком они восторге от его «Властелина колец». Находились и такие, что тайком проникали в его оксфордский дом, надеясь стащить там что-нибудь на память. И все же я думаю, что причина отшельничества многих писателей совсем не в навязчивости людей.

– А в чем же?

Давид просто не знал, что и думать об этой женщине. Как Коан умудрился найти секретаршу, которая совсем ничего не знала ни об издательстве, ни о его гордости – «Шаге винта»? Она сидела на рабочем месте, к нему, естественно, стекались все издательские новости, именно ей первой становились известны местные секреты. А может, догадался он, Коан искал как раз такую, как она, – нелюбопытную простую женщину без особого интереса к внутренним делам издательства.

– Ну, порой необходимо одиночество. Люди бегут от толпы. Писательство – дело непростое, тонкое, требует уединения, страдает от настырного внимания людей.

– Теперь понятно, почему Мауд пробуждает у людей подобный интерес.

– Да. И не будем забывать, что первые пять книг его саги просто великолепны.

– Но она еще не закончена…

– Мы издали пятую из семи заявленных автором, но мне кажется, что единственный человек, который точно знает, сколько их будет, это Коан.

– Да, мне надо все-таки прочитать ее.

– Обязательно. Хотя бы потому, что именно эта книга спасла издательство, в котором мы с вами работаем.

– Подумать только, какая-то книга может так повлиять на жизнь!

– Она не какая-то. Когда прочитаете, то поймете, что она влияет на вас, как уже повлияла на миллионы людей.

– А вы не преувеличиваете, сеньор Перальта?

– Нет. Разве с вами так не бывало, что прочитанная книга словно говорила вам что-то… совсем как живой человек?

– Никогда.

– Со мной тоже не случалось, – признался Давид, – до тех пор, пока я не прочитал «Шаг винта». Вот почему я завидую вам. Ведь вам еще предстоит ее прочитать.

Секретарша тихонько хихикнула:

– Вам надо возглавить рекламный отдел, сеньор Перальта. Вы хорошо обрабатываете покупателя.

Дверь кабинета открылась, и выглянул Коан. Эльза и Давид отпрянули друг от друга, как ученики, которых застали на контрольной списывающими задачку. Коан сделал вид, будто ничего не заметил.

– Давид, прости, что заставил ждать.

– Что вы, сеньор Коан!

Проходя от стола к двери, Давид снял с полки книгу и протянул ее Эльзе. Оба знали, какая это была книга, даже не глядя на обложку.

– Возьмите, читайте и наслаждайтесь.

– Спасибо, – кивнула Эльза.

Кабинет Коана занимал не менее шестидесяти квадратных метров. Его собственная квартира могла поместиться здесь целиком. На полу стояли столбики и башенки из книг и разнообразных рукописей. На столе громоздились в невообразимом беспорядке горы бумаг. Вдоль плинтуса тихо, как боязливая мышь, крался телефонный провод. Давида удивили, однако, не беспорядок в кабинете и даже не осунувшееся, вдруг постаревшее лицо главы издательства, которого последний раз видели вполне благополучным и здоровым, а присутствие в кабинете чужого – человека с громоздким электронным прибором. Давид никогда его прежде не видел. Человек ходил вдоль стен, таская прибор на себе, и длинной, как у миноискателя, ручкой водил по ним, не пропуская ни сантиметра, словно что-то хотел обнаружить. Коан дал знак подождать, пока человек не закончит работу.

– Все чисто, сеньор Коан. Беспокоиться не о чем. На всякий случай еще скрамблер вам подключил, чтобы исключить дистанционное прослушивание.

– Отлично. Спасибо. Чек получите у секретарши.

Тот вышел, а Коан закрыл за ним дверь и задумчиво побрел к столу. Давид, сохраняя невозмутимость, умирал от желания узнать, что происходит и почему для их беседы понадобились чрезвычайные меры безопасности. Коан долго выравнивал на столе стопку бумаг и наконец проговорил:

– Давид, эта встреча будет не совсем обычной. Я хочу тебе кое-что рассказать, а ты для этого сначала должен согласиться на определенные условия.

– Конечно. Не беспокойтесь. Какие условия?

Давид не решился обращаться к Коану на «ты».

– Прежде всего напомню тебе о нескольких пунктах трудового договора, который ты подписал, устраиваясь в издательство. О конфиденциальности всей рабочей информации. Помнишь?

– Разумеется. Я никогда не нарушал их.

Коан улыбнулся:

– Там написано, что ты не должен доверять конфиденциальную рабочую информацию никому, включая собственную супругу и авторов, с которыми работаешь.

Давид кивнул.

– Так вот, – продолжил президент, – никогда еще не было так важно соблюдать данные пункты договора, как сейчас. И тебе, и мне. Тебя, кажется, заинтересовало, кто находился у меня в кабинете, когда ты вошел.

– Это не в моей компетенции.

– Оставь! Нам сейчас не до протокола! Заинтересовало?

– Ну да.

Давид никогда не видел президента взволнованным. О Коане со смесью иронии и почтения говорили, что в падающем на землю горящем самолете он будет все так же хладнокровно заполнять клетки своего кроссворда.

– Так вот, человек искал прослушивающие устройства и ставил защиту от возможных попыток подобного рода. Я специально показал это тебе, чтобы ты осознал важность того, что здесь прозвучит. Что бы я тебе ни сказал, что бы ни произошло в дальнейшем, что бы ты об этом ни думал – при всех обстоятельствах сказанное должно остаться тут, в этих стенах.

– Буду нем как могила.

– Вот и хорошо. Я и не сомневался. Знаешь, Давид, ты еще не вернулся из Лиссабона, а мне уже позвонил Лео Баэла.

Давид занервничал. Что такое, зачем он вздумал звонить в издательство?

– Он признался мне, что у него были неприятности – и личные, и творческие, и рассказал, как ты помог ему выйти из них. Как ты, не жалея себя, увел его с вечеринки, которая бы его непременно скомпрометировала. Более того – ты помирил его с женой. Это правда?

Давид саркастически представил, как Лео, страшно преувеличивая, живописует грозных великанов в виде мельниц, против которых выступает отважный Давид с мечом в руке, спасая бедного пьяного Лео… увозя его в такси… укрывая собственным пиджаком. А вот что Инес вернулась к Лео, это хорошая новость.

– Ну, я бы сказал, что у Лео был кризис и он благополучно миновал.

– Хорошо, что в издательстве есть такие люди, как ты. Практичные, трезвомыслящие, изобретательные, умеющие решать проблемы прямо на месте действия. Работать легче, и чувствуешь себя более защищенным, когда такой человек есть под боком, правда? Я уверен, что наши авторы чувствуют то же самое. Они смотрят на нас в надежде, что у нас имеются ответы на все их вопросы. По природе своей уязвимые, не уверенные в себе и практической стороне жизни, они могут погибнуть, если мы ослабнем или отступимся. Им нужен тот, кто будет рядом и поможет в трудную минуту.